Да, это было то самое место, которое она
А когда дверь открылась и появилось существо, закутанное в какие-то серые одежды, у Наталии закружилась голова. Она всегда чувствовала головокружение или тошноту, когда ее рассудок отказывался понимать происходящее. А сейчас она не могла понять,
– За рыбкой? – Старуха, ковыляя, приблизилась к ней и улыбнулась своим беззубым ртом. Кожа у нее на лице напоминала резиновую маску из магазина ужасов: длинный нос, впалые щеки, глубокие морщины, изрывшие лоб, синие тонкие губы и слезящиеся выцветшие глаза...
О чем она могла говорить с этой древней старушкой? О чем? О страшных убийствах на кладбищах?
– У вас есть собака?
Глава 14
Завещание
К Алебастрову она приехала поздно вечером.
Он, увидев ее, сразу же вспомнил:
– А вот и моя мученическая смерть пришла... Ха-ха-ха! Опять по мою душу? Или по душу Литвиновой?
– Скажите, а могло ее лицо быть разбито каким-нибудь острым и тяжелым предметом?
– Такая красивая девушка и говорит такие кошмарные вещи... Ну, могло...
– Но почему вы сказали, что это раки?
– Я лишь предположил...
– А вы не помните, кто самый первый опознал труп?
– Помню. Ее директриса, Марцелова...
– А она как узнала о том, что труп привезли из Соснового Бора в город?
– Она сказала, что ей позвонили...
– Но кто?
– Не знаю...
– А насчет пломбы не пошутили?
– Обижаете...
– А где же Соня? – спросила Наталия, проходя на кухню.
– Представляешь, она ушла... Вернее, они ушли... Сергей снял квартиру, и они поехали устраиваться...
Наталия готова была заплакать. Она уже не представляла свою жизнь без Сони, без ее забот, вкусной стряпни и просто участия...
– Ты неважно выглядишь... Узнала что-нибудь новое?
– Кое-что... И хотела еще тебя спросить... Как ты думаешь, возможно такое, чтобы у человека вообще не было родственников? Я про Литвинову... У нее наверняка кто-то остался... Понимаешь, сегодня днем я заехала в ЖЭК и узнала, что квартира Литвиновой принадлежит не муниципалитету, как мне сказал ее приятель Захарченко, а некой Берковской...
– Берковской? Вот черт... совсем забыл позвонить... Я же наказал Манджияну узнать обо всех Берковских...
– Думаю, что теперь этого не понадобится... Дело в том, что второго ноября прошлого года, в тот самый день, когда Литвинову выловили из реки, она
– Но это ж бред... Как могла Литвинова второго ноября оформить завещание?
– За нее это могла сделать женщина, очень похожая на нее...
Логинов молча смотрел на нее, и, судя по его долгому и какому-то погрустневшему взгляду, можно было предположить, что он всерьез опасается за ее здоровье.
– Нет, это не сумасшествие...
– А почему же ты тогда говоришь об этом так спокойно?
– Потому что я наконец успокоилась...
– Может, ты мне все-таки что-нибудь расскажешь?
– Не уверена... У нас с тобой не всегда совпадают взгляды на зло... Все относительно... А сейчас давай пока прекратим все эти разговоры и ляжем в постель... Я забыла, когда ты обнимал меня, Логинов... Если ты сейчас этого не сделаешь, мне придется соблазнить этого рыжего и кудрявого Жоржа... Я думаю, что он не откажется...
– Ты сегодня какая-то странная...
– День сегодня такой...
– Да...
Она вошла и увидела его сидящим на узкой кровати с книжкой в руках.
– Как дела? – спросила она.
– Да какие там дела... Вздрагиваю от любого шороха...
– Ты так и не надумал мне ничего рассказывать?
– Было бы чего...
– Отец не звонил?
– Звонил... У них же была встреча века – на нейтральной территории, все как в кино...
– Ты имеешь в виду Волкова?
– А кого же еще? Я и так знал, что он здесь ни при чем... Если бы только знать, если бы только знать...
– Посмотри мне в глаза...
Он поднял голову. Взгляд у него был бегающий.
– Ты ведь боишься... И самое ужасное, что ты
– Да, я трус...
