географическому символизму. И действительно, мы видим, что начиная с первых веков христианства, когда основное внимание цивилизации постепенно переносится к северу от большой гряды евразийских гор, именно пространство Европы начинает осознаваться как земли “новой сакральности”, как вновь обретенная Гиперборея, призванная стать центром и оплотом “христианской эйкумены”, сердцем новой Империи. Вместе с тем именно германцы, жители северных европейских стран становятся этнической осью всех христианских династий — возможно, в силу того полярного значения, которое играет Гиперборея в сакральной географии. Ось Мира, полярная Гора — это высшая форма священной монархической власти. Царь в человеческом обществе, государстве, Империи является аналогом “северной горы”.
Но к моменту раскола Церквей с новой силой проявляется значение черты, разделяющей Евразию на Восток и Запад. Запад вместе со Средиземноморским ареалом постепенно обосабливается в отдельную сакрально географическую систему, со своей Гипербореей (германские земли), своим Югом (Северная Африка), своим Востоком (Левант) и своим “дальним Западом” (Ирландия, Бретань, позже Америка). Европоцентризм коренится именно в такой картине мира и действенен исключительно в этих границах, где он оправдан с точки зрения символизма сакральной географии.
Вторая часть, чьим центром вначале была Византия (Восточной Римской Империя), потом Русь, имеет уже совершенно иную структуру. Здесь Гипебореей является именно Северная Евразия, Московия, востоком тихоокеанский ареал и Китай и Индокитай, Югом — все земли, лежащие южнее евразийских гор (от Кавказа до Алтая и Манчжурии), Западом — целиком взятое пространство католического мира, Средиземноморье и Магриб.
Итак, гиперборейская функция Руси в комплексе сакральной географии более всего проступает в ее отношении с азиатскими народами и странами. По мере того, как эти культуры под воздействием общего цивилизационного процесса поневоле были вынуждены расширять свои представления о географии мира, они открывали для себя загадочный мир Северной Евразии, страну “потустороннего”, тревожного и одухотворяющего одновременно.
Именно так многие народы Сибири и евразийских степей, позже монголы и тибетцы воспринимали миссию Российской Империи, что в огромной степени облегчило русским освоение Сибири, которое не было завоеванием или колонизацией в полном смысле, но основывалось на древнейших сакрально- географических архетипах, столь живых и ясных в коллективной мифологической памяти сибирских народов. Белый Царь Руси отождествлялся с символической фигурой полюса, Полярной Горы. Кстати, на том же самом символическом комплексе была основана сакральная харизма Чингисхана, которого тоже называли “белым царем”(так как по преданию он был потомком сыновей Алан-Гоа от “белого духа”, вошедшего в ее юрту через дымовое отверстие — этот сюжет аналогичен “пришествию с Севера”, “спуску с полярной горы” и т. д.).
Следуя той же самой логике бурятские ламы рассматривали династию русских царей как череду “тулку”, воплощений божеств ламаистского пантеона.
Уже в двадцатом веке в эпоху параллельной разработки евразийского проекта большевиками, эмигрантами-евразийцами и немецкой геополитической школой Хаусхофера, полярная функция России в отношении интеграции азиатских держав в едином стратегическом блоке снова вышла не первый план и активно исследовалась в специальных закрытых центрах. На основании недавних и уникальных исследований молодого русского историка Олега Шишкина можно почти наверняка утверждать, что в недрах советской разведки существовала специальная структура, руководимая Глебом Бокием, Барченко и патронируемая членом ЦК Москвиным, которая всерьез работала над использованием сакрально- географических традиций азиатских народов для создания азиатского стратегического блока под контролем Москвы. При этом активно использовались труды французских оккультистов и мартинистов (в первую очередь Сент-Ив д’Альвейдра), которые были посвящены как раз сохранению сакральных архетипах в восточных традициях.
Любопытно, что именно Сент-Ив д’Альвейдру, женатому кстати, на русской оккультистке графине Келлер, принадлежит главная роль в популяризации темы Аггарты, мистической подземной страны, отождествляемой также с Шамбалой, центром мира. Символизм Аггарты, как показал Рене Генон в книге “Царь Мира”, имеет от же полярный символизм, что и осевая Гора. А следовательно, тема Аггарты имеет прямое отношение к теме Гипербореи и соответственно сакральной легитимации геополитической миссии России в деле интеграции Евразии.
Хотя буддолог Марко Паллис довольно убедительно доказал, что слово “Аггарта” — вопреки ложной этимологии некритично принятой Геноном — не является санскритским, а сама тема Аггарты совершенно чужда индуистской мифологии, все оказывается не так просто.
Поскольку этот вопрос имеет прямое отношение к “гиперборейской функции России”, остановимся на этом несколько подробнее.
Аггарта и Евразия
Выступление Марко Паллиса в сборнике издательства “Кайе де Л’Ерн”, [8] посвященном Рене Генону, отностельно его книги “Царь Мира”[9] значительно подорвало престиж этой работы великого французского эзотерика, так как вскрыло некоторые явные неточности в работах того, кто претендовал на бесспорный сакральный авторитет и выступал в Европе в качестве полномочного представителя самого “Царя Мира” (как следует из его аллюзии в одной из этой книги). Любопытно, что одну неточность обнаружили и мы, так как Генон, говоря о достоверности сведений Фердинанда Оссендовского относительно Аггарти и “Царя Мира”, ссылается на отсутствие русского перевода книги Сент-Ив д’Альвейдра. На самом деле такой перевод существовалю.[10] Кроме того, надо совершенно не знать русское дворянство, чтобы полагать будто отсутствие перевода с французского языка могло стать преградой для знакомства с книгой автора, связанного семейными узами с русской аристократией, где каждый второй был спиритуалистом или оккультистом и вдобавок говорил по-французски часто лучше, чем на своем родном языке.
Но это детали. Интереснее другое. Жан-Пьер Лоран, современный французский ученый и исследователь творчества Генона, обнаружил упоминание об Аггарте в одном старинном манускрипте, опубликованном в Лейдене в XVII веке, где речь шла об особом городе (или святилище), расположенном в Египте, в дельте Нила. Точное название Agartus Oppidum. Автором данного текста был Луций Ампелиус, латинский писатель III века. Он сообщает, что в этом таинственном городе есть “статуя с руками из слоновой кости, на челе которой яркий изумруд. Эта статуя внушает панический ужас зверям”. Если слово Agartus не имеет латинского перевода, то слово oppidum означает “холм”, что снова отсылает нас к символизму горы (полярной горы).
С другой стороны, есть авторы, которые сближают слово “аггарта” с древнегерманским Asgard, город асов, богов. Они как правило ссылаются на книгу графа Гобино “Эссе о неравенстве человеческих рас”, книга 6, глава 1 — “Асгард, город асов или ариев, был столицей Сарматов-Роксаланов (заметим, что по мнению Л.Гумилева, само слово “русский”, “Русь” пошло от названия “роксаланов”[11]). Возможно это был большой город, полный дворцов и жилищ первых завоевателей Индии и Бактрии. Его имя было однако произнесено не первый раз в мире. Кроме других случаев давно существовал не далеко от южного берега Каспийского моря мидийский город, который назывался Асагарта.
Птолемей называл жителей этой страны “Сагартами”. Персидская надпись, приводимая Нибуром, также их упоминает. Геродот сообщает о восьми тысячах Сагартов в армии Дария”.
Есть также мнение, что упоминаемые “сагарды” — это “сарматы”, то есть речь идет об арийских кочевых племенах, населявших евразийские степи. На самом деле, все эти названия явно относятся к одному и тому же символическому комплексу, связанному с полярной северной землей или городом (или народом). Дельта Нила — это крайний север для Египта, местообитание “сагартов” — крайний север для индоиранских и тибетских народов, Асгарт скандинавов — крайний север для германцев. Теперь если принять это символическое отождествление Аггарты с Гипербореей, легко увидеть, что в сакральной географии евразийского материка в целом (или по меньшей мере в его наиболее массивной восточной части
