— Велиар — это человек, на которого ты напала?
Азур смутилась и нехотя подтвердила:
— Да, Золотое Перо.
Золотое Перо и Барсарб нахмурились. После непродолжительного молчания Золотое Перо сказала:
— Барсарб, произошедшее следует обсудить. Поговорим в лагере. Сейчас скажу лишь одно: Азур спасла Ширу и Раума, и это надо учесть.
Азур пала духом. Совсем недавно, удерживая Гриндла от опрометчивого поступка, Барсарб дала ясно понять, что аварам претит насилие. Как же поступят с ней, виновной в смерти отца и поднявшей руку на лейтенанта топороносцев? Вероятно, ее прогонят, не пустят в свое сообщество.
Заметив унылый вид девушки, Золотое Перо взяла Азур за руку и мягко сказала:
— Авары примут в расчет, что ты пошла на крайние меры, чтобы спасти их соплеменников.
— Надеюсь, Золотое Перо, — ответила девушка, облегченно вздохнув. — Поверь мне, я хотела лишь одного: освободить Ширу и Раума и вовсе не желала… не желала…
— Я верю тебе, Азур. Успокойся.
— Но мне нельзя возвращаться в Смиртон. Можно я останусь с аварами?
— Это решит клан, — вмешалась Барсарб.
Лагерь, о котором упомянула Золотое Перо, оказался на берегу Нордры, и состоял всего лишь из двух шатров, установленных на деревянных опорах. Перед шатрами находился очаг, сложенный из камней. Когда Барсарб, Золотое Перо и Азур пришли в лагерь, в очаге ярко горел огонь, а на подставке поверх огня стояло несколько котелков, низвергавших на подставку кипящие катышки.
На подстилке у очага лежал Раум, над которым хлопотали две женщины в окружении нескольких ребятишек. За их спинами стоял Гриндл, тревожно топчась на месте. Заметив Азур, дети немного попятились, глядя исподлобья на незнакомку, зато женщины лишь на мгновение подняли головы, а затем снова занялись своим делом.
— Иза, уступи место мне, — сказала Барсарб, обратившись к одной из женщин. Склонившись над Раумом, попросила другую: — Флит, принеси лубок, — обернувшись, Барсарб обратилась к подростку, мальчику лет четырнадцати: — Хелм, набери в котелок свежей воды и поставь его на огонь. А ты, Скали, — Барсарб перевела взгляд на девочку, на вид немного помладше Хелма, — принеси мне коробку с лекарственными растениями.
Отдав эти распоряжения, Барсарб опустилась перед Раумом на колени. Покачав головой, подозвала Гриндла.
— Тебе придется подержать Раума, пока я буду вправлять ему кость.
— Он выживет?
— Не беспокойся. Рана свежая, не гноится. Я справлялась и не с такими ранениями.
Тем временем Иза, успевшая взять на руки грудного младенца, подошла, улыбаясь, к Шире. Девочка бросилась к ней, прижалась к ее ногам. Иза взяла Ширу на руки и теперь держала двоих детей.
— Иза — Ширина мать, а Гриндл — Ширин отец, — пояснила Золотое Перо, обратившись к Азур.
Девушка окинула Изу взглядом. Хрупкая, невысокого роста, но, видимо, выносливая и сильная, раз умудряется держать на руках сразу двоих детей. Эти авары — крепкие люди, и мужчины, и женщины.
— Иза, — продолжила Золотое Перо, — познакомься: это Азур. Она вызволила из плена и Ширу, и Раума. Азур будет благодарна тебе, если ты напоишь ее чаем. Я тоже от чая не откажусь. Мы обе устали и голодны.
— Извините, что не догадалась сама предложить вам чаю, — сконфуженно произнесла Иза. — Сядем у очага, — добавила она, заметив, что Гриндл, взяв Раума на руки, понес раненого в шатер.
Разлив чай по чашкам, Иза снова прижала к себе младенца и, кивнув на блюдо с лепешками, предложила:
— Угощайтесь лепешками, они из мэлфери.
— Я уже ела такие, — сказала Азур. — Меня угощал ими Раум. Они очень вкусные… Да и чай превосходный, — похвалила она, опустошив чашку и разглядывая рисунок на ободке: три переплетенные ветки.
— Извини, Азур, — произнесла Иза, — что я вовремя не поприветствовала тебя. Позволь мне сделать это сейчас. Добро пожаловать в клан Тенистого Дерева. Да снизойдет на тебя душевный покой, и да будет для тебя открыт путь в Священную рощу.
— Благодарю тебя, Иза. Я очень рада, что оказалась в клане Тенистого Дерева и весьма признательна тебе за теплый прием.
— Мы все рады тебе. Лишь ранение Раума не позволило Гриндлу и Флит уделить тебе подобающее внимание. Гриндл — глава нашего клана, а Флит — его старшая жена. У нее трое детей: Хелм, Скали и Хогни. Пять лет назад я удостоилась чести стать второй женой Гриндла. У меня двое детей: Шира, — Иза прижала к себе сидевшую рядом девочку — и вот этот маленький несмышленыш, — Иза погладила младенца по голове.
— У Гриндла две жены? — удивилась Азур.
— А что в этом необычайного?
Побоявшись, что Азур попадет впросак, Золотое Перо, опередив девушку, пояснила:
— Видишь ли, Иза, в отличие от аваров, у ахаров, как и у нас, икарийцев, — единобрачие. У мужчины может быть только одна жена, а у женщины — только один муж, — Золотое Перо перевела взгляд на Азур и продолжила: — Авары стремятся увеличить численность населения. Чем больше замужних женщин, тем больше детей. Если женщине не удается выйти замуж за неженатого, она с не меньшей охотой выходит за женатого человека.
Иза согласно кивнула и принялась кормить грудью захныкавшего младенца. Накормив ребенка, она спросила:
— А сколько детей у тебя, Азур?
— Я не замужем.
— В твои годы?
— Но мне только-только исполнилось девятнадцать, и я надеюсь…
Рассказать о своих надеждах девушка не успела: из шатра раздался крик Раума. Заметив, что Азур побледнела, Золотое Перо похлопала ее по колену.
— Барсарб — искусный лекарь. Она вылечит Раума.
Азур молча кивнула.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ
Звездный Человек
Отпустив Раума, Аксис побрел обратно, погрузившись в тяжкие размышления. Авар, находясь в тюрьме, высказал удивительное суждение, посчитав, что он, командир воинов Сенешаля, наделен душой икарийца, а женщина, встреченная у леса, сообщила ему, правда, удивившись заданному вопросу, что икарийцы не мыслят жизни без пения, а особенно хорошо этим искусством владеют икарийские чародеи. Но он и сам любит петь, играет на арфе. Но этим искусствам его никто не учил, хотя еще в детстве он музицировал лучше любого барда. Может, у него врожденный талант? Да только разве талант поможет исполнить песню, о которой и понятия не имеешь? Случилось невероятное. Сначала он отразил нападение Разрушителя странной волшебной песней, а затем не менее загадочной песней помог Шире прийти в себя, может, даже вернуться к жизни. Неужели своими удивительными способностями он обязан отцу-икарийцу? Но икарийцы — отверженные, враги. Его учили их ненавидеть. Зачем же тогда дал уйти беглецам? Неужели почувствовал к ним симпатию? Нет! Такого не может быть. Отверженные — злые, коварные существа. Вероятно, этот авар просто посмеялся над ним, сообщив о том, что Фарадей, вопреки здравому смыслу, жива. А может, ей и в самом деле каким-то чудом удалось избежать неминуемой гибели? Надо надеяться.
Размышления Аксиса прервал возглас:
— Боевой Топор!
Аксис поднял глаза: Арн на коне, за ним группа топороносцев.
— Боевой Топор, Хаген мертв, Велиар получил ранение, а авары сбежали. С тобой все в порядке?
— Обо мне можешь не беспокоиться. А что касается злодеяний, о которых ты говоришь, то это дело рук
