нужно. Я пока не заметил, чтобы нас кто-то преследовал. Уверен, что нам удалось отделаться от мистера Фенланда, но я чувствовал бы себя спокойнее, если бы мы были в Лондоне, а не в Донкастере. Проголосуем?
«И правильно, — подумал он. — Они не смогут обвинить меня в том, что я сам принимаю решения, не считаясь с их пожеланиями». Он посмотрел сначала на Рут, потом на Кэролайн. Досси осталась у дам в спальне.
— Едем, — кивнула Рут.
— Останемся, — одновременно с ней сказала Кэролайн. — Мы не можем бросить его! — закричала она. — Кому хочется болеть, одному в чужом городе, когда никого рядом нет, чтобы о тебе позаботиться? Это чудовищно! Да, вы можете править лошадьми, ваша светлость, но что, если дождь не перестанет и вы тоже подхватите лихорадку? Что тогда мы станем делать? Я предлагаю остаться.
— А что нам делать все это время? — спросила Рут. — Мне никогда особенно не хотелось в Донкастер.
— Мы можем посмотреть ипподром, — предложил Дикон. — Даже если сейчас нет скачек. Но на трибуны все равно стоит посмотреть, так мне, по крайней мере, говорили. Может быть, вам захочется прогуляться по Главной улице и полюбоваться дворцом. Признаюсь, больше ничего про Донкастер не знаю.
— А откуда ты вообще столько знаешь о Донкастере? — язвительно осведомилась Рут.
— От хозяина нашей гостиницы, конечно же. Он очень гордится Донкастером. И имеет право, ведь мы гордимся нашим Даремом.
— Но в Дареме есть собор! — возразила Рут.
— Есть, но не каждому городу так повезло, — сказал Дикон и насмешливо посмотрел на сестру. — Я вижу, придется и мне голосовать. Я голосую за то, чтобы мы остались еще на один день. Посмотрим, сможет ли Илайес ехать с нами дальше. Завтра вечером можем еще разок проголосовать. Дамы, спокойной ночи!
Дикон распорядился, чтобы Илайеса перенесли в комнату, которую для него сняли, в маленькую комнатку для прислуги под крышей. Дикону не хотелось заразиться от кучера. Он заплатил дочери хозяина, молодой женщине лет семнадцати, чтобы та присматривала за Илайесом, следила, чтобы его вовремя кормили и чтобы он принимал лекарства. Все это — дополнительные расходы, и Дикон с облегчением узнал, что Рут нашла у себя деньги, про которые она совершенно забыла. Теперь не нужно просить денег у мисс Кэролайн! Дикон аккуратно пересчитал деньги, чтобы потом отдать сестре все до шиллинга.
На следующее утро дождь прекратился. После ужина Рут с Кэролайн в сопровождении Досси отправились по магазинам, и Кэролайн смогла купить себе пару крепких ботинок. Уже одно это оправдывало их остановку в Донкастере.
Дикон куда-то ушел. Если он и пошел на ипподром, то никому об этом не сказал.
К вечеру всем уже не терпелось уехать, но Илайесу было по-прежнему худо.
— Подождем еще один день, — сказал Дикон за ужином. — Только один, и уедем с кучером или без.
Утром следующего дня кучер чувствовал себя лучше; казалось, что он выздоравливает. Элси, девушка, присматривавшая за ним, попробовала отыскать Дикона, но граф ушел, и никто не знал куда. Тогда Элси разыскала леди Стилтон. Рут и Кэролайн были в своей комнате и по очереди подходили к окну, когда надоедало читать.
— Похоже, пойдет снег, — проговорила Рут, угрюмо глядя на низко нависшие серые облака.
— Ваш человек говорит, что он чувствует себя лучше, — сказала Элси, когда ее впустили. — Не может глотать свое лекарство, говорит, оно хуже лихорадки, — хихикнула она.
— Спасибо, Элси, — улыбнулась Рут и дала девушке монетку. — Кэролайн! Мы должны найти Дикона и сказать ему. Если Илайесу лучше, мы сможем выехать уже сегодня. О, зачем Дикону куда-то ходить? Понятия не имею, где его искать. — Она снова подошла к окну, словно надеялась увидеть его среди прохожих.
— Я пойду поищу его внизу, — предложила Кэролайн. — Он мог уже вернуться, может быть, сидит в общей комнате, ждет обед, откуда мы знаем. Хотя Элси скорей всего уже искала его там.
Она взяла свою шляпу и накидку.
— Нет! — запротестовала Рут. — Вы никуда одна не пойдете! Слишком опасно. Я иду с вами. Досси, останешься здесь, вдруг граф придет раньше нас. Мы вернемся скоро. Просто, на всякий случай… — Она завязала ленты на шляпе и накинула пальто.
В общем зале Дикона не было. Когда спросили хозяина, тот ответил, что не видел графа. Дамы застегнули свои пальто, натянули перчатки и вышли на улицу, и тут же их взору открылось замечательное зрелище: четверо мужчин, двое женщин и ребенок, недавно научившийся ходить и старавшийся вырваться от женщины, державшей его за руку, направлялись в гостиницу. За ними двое носильщиков несли целую гору багажа.
— Дорогу! Дорогу! — кричали носильщики.
Рут и Кэролайн удивленно смотрели на эту группу, не понимая, как они здесь оказались без кареты или коляски. Вдали поднимался столб дыма.
— Пожар! — крикнул кто-то, и все, кто был в это время на улице, кроме прибывших, бросились бежать. Столб дыма рос, становился шире, чернее и уродливей.
— Это «Белая лошадь» горит! — крикнул человек, стоявший рядом, и бросился туда, откуда шел дым.
Рут и Кэролайн как завороженные смотрели на этот черный столб. Они почти не обращали внимания на вновь прибывших, которые у входа в гостиницу столкнулись с постояльцами, пытавшимися выйти. Казалось, вся гостиница собиралась высыпать на улицу, чтобы поглазеть на пожар.
Женщин оттеснили в сторону, и они вцепились друг в друга, пережидая, пока схлынет толпа и освободится проход. Кэролайн, стоявшая за высокой Рут, чуть не пропустила небольшого человека с заурядной внешностью, который был одним из только что прибывших. Это был Джеймс Фенланд.
Глаза восьмая
Он заметил ее? Кэролайн решила, что нет, иначе он бы как-то отреагировал, может быть, схватил бы ее. Ей стало страшно. Она стояла, не шевелясь, вцепившись в Рут мертвой хваткой, низко наклонив голову и отвернувшись, пока не убедилась в том, что Фенланд вошел в гостиницу вместе с другими.
Вдруг они остались одни: все желающие посмотреть на пожар покинули гостиницу, а новые постояльцы вместе со своим багажом наконец вошли.
— Рут! — хрипло прошептала Кэролайн. — Это был Джеймс Фенланд! Он здесь! Что нам делать?
— О Господи, — промолвила Рут. — Вы уверены? Который?
— О да. Мы не можем войти, он там. Конечно, вы можете войти, он вас не знает, но и вы его не знаете. Мужчина, который шел вторым, вы заметили? Нет, наверное. У него самая обыкновенная внешность. Только мы с Досси можем его узнать. Боже мой, только бы Досси не вздумала выйти из номера! Но… но я не могу оставаться на улице весь день!
Все надежды, то исцеление, которое, как она верила, началось с тех пор, как она сбежала от мужа, — всего этого как не бывало. Старый, отбирающий всякую надежду страх вернулся и парализовал ее. Попытка исчезнуть была с самого начала обречена на провал. Уолтер, как всегда, победил. Она — его рабыня, собственность, он мог делать с ней все, что хотел. Если бы можно было начать все сначала, она никогда бы не вышла за него замуж, но она сама своими руками вырыла себе могилу и должна лечь в нее. Ужас охватил ее. От мысли, что ей придется вернуться к Уолтеру, ее начало мутить.
Господи, куда подевался Дикон?
Рут видела, что Кэролайн в отчаянии. Но хотя она не могла предложить пока никакого решения, сдаваться Рут не собиралась.
