горожанам приходилось видеть красивую женщину, которая, приблизившись к их воротам, угрожала бы им стрелой. — Идем, — и он позвал их за собой. — Мы будем говорить с гражданами Арсена. Не бойтесь. Я обеспечу вам безопасность.
На крепостных стенах зашевелились, когда три фигуры подошли к воротам. Аксис в своей тунике и плаще выглядел словно бог солнца, а с ним к тому же и две женщины в черных платьях, красивые, с царственной осанкой. Что бы это значило?
Бурдел стоял на стене возле запертых ворот. Он нервничал, но, выпрямив спину, старался своего волнения не показывать. Осадных орудий у Аксиса не было, Арсену же провизии хватит на целый год. Бурдел считал, что находится в более выгодной позиции.
Остановившись в пятидесяти пейсах от стен, Аксис посмотрел, где сейчас орел.
— Привет, Бурдел, — сказал он жизнерадостно, и голос его, усиленный с помощью магии, разнесся по всему городу. — С хорошим тебя утром. В такое утро можно и поговорить.
Бурдел хотел было ответить оскорблением, но Аксис не дал ему такой возможности.
— Приветствую тебя, Калпеппер Фенвик, — сказал он, обратившись к мэру города. — Я тебя вижу, ты стоишь в городе, в створе ворот. Мне бы хотелось сказать тебе несколько слов. Будь добр, заберись на стену, чтобы я мог посмотреть тебе в глаза.
Все горожане изумленно выдохнули. Как он мог рассмотреть что-либо через обитое металлом дерево?
Калпеппер Фенвик, седовласый и полный, медленно поднялся по лестнице на стену и встал рядом с Бурделом. Он встречался с Аксисом, когда тот в бытность свою топороносцем на пути в Горкен-форт проезжал со своим отрядом через Арсен, и тогда еще он вызвал у мэра уважение. То, что он почтительно к нему обратился, удесятерило уважение его к Аксису. Да разве Арсен устоит перед таким человеком?
— Приятно встретить тебя снова, Аксис.
Бурдел тихонько выругался. О чем только думает этот дурак?
Аксис ответил ему так, словно он в хорошую погоду случайно столкнулся с Фенвиком на улице Арсена:
— Рад тебе, Калпеппер. Как здоровье твоей красавицы жены? Как поживает Игрен?
— У нее все хорошо, Аксис, — пробормотал Фенвик, а граф Бурдел сердито зашаркал ногами.
— Рад это слышать. Она замечательно приняла меня и моего лейтенанта Велиара (кстати, он и сейчас со мной), когда мы проезжали здесь в позапрошлом году. Хотя, Фенвик, сейчас у меня нет времени вдаваться в приятные воспоминания. Обстановка не слишком располагает.
Фенвик беспомощно развел руками. «Не слишком располагает» — мягко сказано.
— Калпеппер Фенвик, я говорю с тобой сейчас не как со своим другом, а как с мэром этого прекрасного города. Мне грустно это тебе говорить, но, похоже, ты укрываешь у себя опасных преступников.
Мэр откашлялся.
— Преступников, Аксис?
— Преступников, Калпеппер Фенвик, которые, должно быть, убедили тебя в том, что я и моя армия представляем горожанам угрозу. Я, Калпеппер, не хочу запугивать ни тебя, ни твое население. Мне нужен Бурдел. Я гонялся за ним по всему Скарабосту, а сейчас он укрылся от меня в твоем городе. Не принуждай меня, Калпеппер Фенвик, разрушить твой город из-за этого преступника и его банды.
Бурдел вцепился в каменный парапет.
— Это ты преступник, Аксис, — заорал он. — Ты, презренное отродье отверженных! Ты хочешь разрушить Ахар, уничтожить мирных его граждан.
Аксис словно его и не слышал.
— Калпеппер Фенвик и вы, добропорядочные граждане Арсена, рядом со мной стоит моя мать Ривка, принцесса Ахара. Возможно, она развеет ваши предубеждения.
Слова Аксиса вызвали шок у горожан. Ривка? Да разве она жива?
Ривка, спокойная и невозмутимая, вышла вперед. Аксис вдохнул в ее голос магическую силу, и слышали ее все горожане.
— Калпеппер Фенвик, приветствую тебя и твой добрый народ. Я говорю от имени своего сына, Аксиса Парящее Солнце. Многие из вас слышали, наверное, разные легенды о его рождении. Многие сейчас, должно быть, удивились тому, что я жива. Я не умерла при родах Аксиса, как заставили вас поверить, хотя меня и оставили умирать на склонах Ледяных Альп, а сделал это не кто-нибудь, а Брат-Наставник Джейм и его советник Морисон. Они и сына моего выкрали и сделали все, чтобы погубить меня.
Город замолк, так поразили всех эти слова. Брат-Наставник Сенешаля? Соучастник в покушении на убийство?
Никто не усомнился в словах Ривки, потому что Аксис спустил на город песню Правильного взгляда на вещи. Песня эта заставила людей увидеть, что правда, а что ложь. Эта песня требовала большой затраты энергии, и Аксис очень ослабел.
— Аксис — Звездный Человек, добрые люди Арсена. Возможно, вы слышали о пророчестве Разрушителя? — Слышало большинство, потому что купцы с севера и люди Велиара постарались распространить слова пророчества по всему городу. — Он мой сын и сын знатного икарийского принца. Именно икарийцы спасли меня от неминуемой смерти. За то, что я стою сейчас перед вами, я должна благодарить только их. Они несут не смерть и разрушение, а надежду на счастливое будущее. Аксис никакой не преступник. Он борется за справедливость. И Ахар он уничтожить не хочет, а хочет мирной для вас жизни. Хочет объединить тех, кого когда-то насильно разлучили. Хочет воссоздать новую мирную страну, построенную на справедливости, а не на лживых измышлениях Сенешаля. Слушайте его, только он может спасти вас.
Она поклонилась, улыбнулась сыну и отступила на шаг.
— Добрые люди Арсена, — продолжил Аксис. — В уничтожении мира на этой земле повинен граф Бурдел. Со своим войском он поехал по Скарабосту, сжигая деревни, мучая и убивая тех, кто нес людям правду. Правдоискателей всегда преследовали, а в Скарабосте делали это особенно жестоко. Бурдел, не спорю, действовал по приказанию короля Борнхелда, но собственная жестокость его дошла до таких пределов, о которых не просил и его хозяин. Добрые люди Арсена, не сомневайтесь в том, что я говорю вам правду. Смотрите.
Пространство между окружившими город солдатами и стенами города замерцало и сдвинулось. Калпеппер Фенвик и все, кто стоял на стене, кроме Бурдела, в ужасе забормотали.
Круг из крестов и дверных деревянных коробок окружил Арсен. С каждого креста, с каждой коробки свешивались изуродованные тела тех, кого Бурдел приказал умертвить. Кто-то из них был приколочен гвоздями, кого-то на веревках подвесили за подмышки и шею. Выпученные глаза, вывалившиеся языки. Все они медленно и мучительно умирали.
— Смотрите, — прошептал Аксис, в его глазах застыл ужас, а шепот его проник в сердце каждого мужчины, каждой женщины и ребенка Арсена. Даже те, кто не стоял на крепостной стене, видели призрачные видения, видели, в каких страшных муках умирали их северные соседи.
Так в этом был повинен Бурдел?
— Нет, — пытался закричать Бурдел, но голос его сорвался, и он лишь хрипло шептал.
— Слушайте, — прошептал Аксис, изнемогая от усилия, которое требовалось ему, чтобы заставить эти видения говорить.
И кошмарные подвешенные на кресты тела заговорили, каждый произносил предсмертные свои слова.
Кто-то шептал имя любимой, изнасилованной и подвешенной рядом с ним на кресте. Она умерла на час раньше, и глаза ее успели выклевать вороны. Другой проклинал перед смертью Бурдела. Еще один плакал о заживо сожженных в доме детях. Женщина выкрикивала имя Бурдела и желала ему такой же смерти. Старая женщина недоумевала, за какие грехи ниспослана ей такая страшная смерть. Ребенок всхлипывал и не понимал, отчего после того, как солдат воткнул в него копье, образовалась у него в груди эта дырка. Один человек шептал имя Аксиса и звал его на помощь. Женщина, что была рядом с ним, крик его подхватила, и вскоре все окружившие Арсен умерщвленные души стали звать Аксиса, просили спасти их, требовали, чтобы он отомстил за их смерть.
