5
Сотня предположений мелькнули в голове Дюрандаля, и всех их он отверг.
— Что за колдовство?
— Не знаю, но мне оно точно не нравится! Когда-то я встречалась с чем-то подобным. Сэр Куоррел, мой муж был не до конца откровенен с вами, но и я была не до конца откровенна с ним. Неделю назад, когда пришла грамота с вашим назначением, он взял ее домой, чтобы показать мне. За двадцать пять лет он никогда не обсуждал со мной государственные дела, поскольку связан канцлерской клятвой хранить их в секрете, но ведь это было личное дело. — Кэт явно угнетало то, что она вынуждена оправдываться; должно быть, у нее была серьезная причина поступать так. Она НИКОГДА не вела себя так раньше.
Куоррел возбужденно кивнул. Возможно, он решил, что в доме у Роланда всегда так интересно.
— Конечно.
— Это не он решил принять предложенного Королем Клинка. Так решила я. Это я уговорила его.
— Я очень благодарен вам за это, миледи. — Красиво сказано! Очень убедительно.
— На той грамоте тоже ощущалось заклятие.
— Что! — разом выдохнули двое мужчин.
На мгновение Кэт сердито поджала губы.
— Мне нужно было сказать тебе об этом, милый, но оно было очень слабым, я не была в этом уверена. А теперь я знаю точно, ибо это то же самое заклятие, которое я ощутила на твоих руках, когда ты приехал сегодня. Что бы это ни было, это не из тех, чем разрешено пользоваться при дворе.
— Какое-нибудь новое исцеляющее заклятие? — предположил Дюрандаль, но ответный взгляд отмел его вопрос как оскорбительный для ее опыта.
Мысли Куоррела носили более приземленный характер.
— Вы хотите сказать, что эти документы — подделки, миледи? Или что заклятие лежит на самом Короле?
— Я хочу сказать, что происходит что-то серьезное, а теперь Кромман изгнал моего мужа из дворца.
Кэт никогда не позволяла себе беспочвенных фантазий. Ему оставалось только поверить ей.
— Может ли Кромман быть источником этого заклятия?
Она пожала плечами:
— Если это так, его нельзя подпускать близко к Королю. Куда смотрят Белые Сестры?
— Король в Фэлконкресте.
Кэт потрясенно прижала руку ко рту.
— Вот оно что!
Куоррел беспокойно переводил взгляд с одного на другую.
— Дом на скале использовался раньше как часовня для заклятий. Мне страшно думать, что творилось там прежде, но он насквозь пропах колдовством. Октаграмма сохранилась там до сих пор. Даже теперь я не могу подходить близко к этому месту. Ни одна Белая Сестра не может.
Свечи догорали по одной, и в библиотеке сгущался мрак. Дюрандаль подбросил в огонь полено.
— Я не помню в Фэлконкресте Белых Сестер, но все же, должно быть, видел, просто не обращал внимания. Не может же их там совсем не быть!
— В деревне, но не в доме, — хмурясь, сказала Кэт.
— Но если оттуда просачивается достаточно заклятий, чтобы ты ощущала их даже здесь, они тоже должны заметить их, верно?
Она неохотно кивнула.
— Звучит логично. Хотелось бы мне вспомнить, где я встречала это раньше. Ужасно знакомо. Наверное, это от одного из запрещенных орденов. Ты же брал меня с собой в некоторые из их монастырей.
— Вы могли бы вернуться в Фэлконкрест, милорд? — негромко спросил Куоррел.
— Формально я нахожусь под домашним арестом. — Кромман воспользуется любым опрометчивым шагом Дюрандаля, чтобы бросить его в Бастион — если ему вообще понадобятся предлоги. Он попытался представить себе, что случится, если он отправится в путь. Где будет Кромман — там или в Греймере? Как встретит его коммандер Дракон? Даже если Амброза оповестят о приезде его бывшего канцлера, на что можно рассчитывать — не будет ли он ожидать, что лорд Роланд приползет к нему на коленях с просьбой взять его обратно? — Король меня не примет.
— Где сейчас Мать-Настоятельница? — спросила Кэт. — В Греймере или в Окендауне?
— Представления не имею.
— Ты не можешь ехать во дворец, значит, я должна ехать в Окендаун. В конце концов я из тех, кто бьет тревогу. Если ее там не окажется, я изложу дело старшей монахине.
Он восхищенно улыбнулся ей. Даже недолгая поездка в карете утомила ее сегодня, и все же она всерьез говорила о куда более далекой поездке в главную обитель Белых Сестер, да еще посреди зимы.
— Довольно будет и письма, дорогая. Мы можем послать с ним Пардона, — послать Куоррела было бы надежнее, но Куоррел не покинул бы своего подопечного.
— С Королем не было ничего необычного, когда вы видели его, милорд?
— Ничего, если не считать того, что он умирал. Но если что-то и случилось — а я вовсе не уверен в том, что что-то действительно случилось, — это должно было произойти где-то около Долгой Ночи — после моей последней поездки в Фэлконкрест, но прежде, чем он подписал грамоту насчет твоих Уз, — почерк на грамоте был неожиданно четкий и уверенный, вспомнил он. Неужели это тоже важно?
— Ладно, — сказала Кэт. — Пора спать, — Она поднялась, и мужчины встали следом за ней. — Мы будем спать спокойнее, зная, что у нас есть теперь Клинок, готовый защитить нас от любых злодеев. — Она взяла свечу и зажгла ее от другой.
— Это когда рядом с вами второй Дюрандаль, мэм? — шутливо удивился Куоррел. — Да он зарубит целую шайку прежде, чем я успею выхватить Резон из ножен. Всем ясно, что именно поэтому Король не давал себе труда выделить его светлости Клинка.
— У него однажды был Клинок. Вы этого не знали?
— Ну, знал. Он погиб где-то за морем, верно? Я не знаю подробностей.
Этот невинно улыбающийся юный смутьян пытался выудить эту историю из своего подопечного с тех пор, как они покинули Айронхолл. Этого Кэт не знала. Зато она знала, что Дюрандаль написал детальный отчет о своей экспедиции в Самаринду, который должен был после его смерти храниться в архиве Айронхолла. До сих пор она была единственной, кто читал его.
— Там, наверху, — сказала она. — В черном томе. Вы найдете его…
— Нет! — буркнул Дюрандаль. — Я запрещаю это! — Он до сих пор испытывал горечь от того, что Волкоклык так и не получил почестей, которые ему полагались, но выложить новому Клинку то, как он подвел первого, было бы слишком мучительным унижением. Он повернулся, чтобы задуть свечи.
Стремительно, как арбалетная стрела[1], в честь которой его назвали, Куоррел ринулся через комнату и подхватил Кэт, прежде чем она упала на пол, одновременно затоптав свечу, которую она выронила из рук. Дюрандаль не успел и шага сделать. Куоррел отнес ее на диван и усадил там.
— Кажется, это простой обморок, милорд. Знахаря… хотя, она ведь не может, нет? Может, холодный компресс? Позовите ее горничную, пусть расшнурует ее… э… корсет, да, милорд?
— Позвони в колокольчик. — Дюрандаль опустился на коленях возле жены, встревоженный и раздраженный собственной беспомощностью. Всю свою жизнь он реагировал быстро и гордился этим.
— Не надо, со мной все в порядке, — сказала Кэт. — Пожалуйста, не надо, сэр Куоррел. Просто голова закружилась. — Она сделала смелую попытку улыбнуться и нагнулась поправить юбку.
— Вина! — вскинулся Дюрандаль. Куоррел опередил его, схватив со стола графин.
— Подушку мне под голову, милый? Спасибо. — Она была еще бледна, но уже смеялась и сжала руку мужа. — Право, это приятно, когда мужчины пляшут, хлопоча вокруг тебя. Успокойся, милый! Я вовсе не