Да, я забыл одну деталь. Лестницу пришлось высечь в толще старой пирамиды. Да вы, наверное, и сами уже догадались.
11. Верхний уровень
Проход за колоннами огибал исполинскую ногу Балора и заканчивался у основания пирамиды, посередине ее восточной грани. Из дверей струился слабый свет. Мы с Торианом находились уже в опасной близости от тех, кого преследовали, и услышали приветственные голоса. Жрец пропустил обоих солдат вперед внутрь.
В этом не было ничего неожиданного, но они вполне могли свернуть направо или налево, в одну из дверей. Я решил, что они ведут в подсобные помещения храма. Даже храм не может обойтись без прачечной, туалета и всего тому подобного. Возможно, там располагались и собственные храмовые огороды.
Тем не менее голоса не стихли сразу, хоть и сделались неразборчивыми. Потом стихли и они, а свет погас. Наша добыча ушла куда-то в глубь храма. Если мои предположения были верны, они могли пойти в одном из трех направлений. Я выждал несколько секунд – несколько тысяч ударов сердца, учитывая обстоятельства, – потом подкрался к двери и заглянул внутрь. Как раз вовремя, чтобы увидеть Фотия собственной персоной, исчезающего на лестнице прямо передо мной. Отсвет факелов где-то за ним отбрасывал на стены причудливые тени. Вправо и влево тянулись коридоры, но в них было темно.
Ториан издал тихий стон, но не отставал от меня, хотя я и заметил на его лице отсутствие особого энтузиазма.
Я рад был увидеть, что мои предположения до сих пор находили подтверждение. Лестница располагалась прямо перед входом, а коридоры вели в обе стороны. Я предполагал, что в таком огромном сооружении окажутся и другие лестницы – возможно, по одной на каждую сторону.
Мы осторожно вытянули шеи, заглядывая в узкое ущелье, уходившее на недосягаемую высоту вверх. Далекие факелы отмечали продвижение тех, за кем мы охотились. Они уже миновали второй ярус и поднимались выше. К уже знакомой нам троице добавились еще двое – судя по всему, те, что встретили их у дверей. Процессию возглавлял уже не один, а двое с факелами – я разглядел, что оба были жрецами в белых хламидах. Человек в броне шествовал меж двух других жрецов – Пурпурной и Зеленой Хламидами. Капрал Фотий замыкал шествие – собственно, самое место ему было в хвосте.
Я поставил ногу на нижнюю ступеньку. Ториан схватил меня за плечо хваткой, не уступающей по силе львиным челюстям.
– Ты спятил! – прошипел он. – Фуфанг пожрал все твои мозги. Ты абсолютно, окончательно и бесповоротно сбрендил!
– Не переживай так, – прошипел я в ответ. – Они нас не видят: никто не оглядывается, поднимаясь по лестнице. И потом, мы с тобой в темноте. – Он не нашелся, что на это ответить, и мы начали подниматься.
Неспешное продвижение идущих впереди наводило на мысль, что подъем им предстоит долгий. Это несколько разочаровало меня, ибо хорошо известно, что в высоких зданиях при отсутствии живописной панорамы с самого верха наиболее важные люди живут и работают на нижних этажах. Наверх выселяют только самых зеленых новичков. Так по крайней мере обстояли дела в Аху Савиш.
И потом, чем выше подъем – тем дольше страдать бедняге Ториану.
Однако мои догадки насчет планировки здания подтверждались. На каждом этаже коридор вел вправо и влево от лестницы, но ни одного – в глубь пирамиды. Единственным путем к центру оставалась сама лестница, и она все так же карабкалась вверх, ни разу не вгрызаясь глубоко в гранитный массив. Храм отличался от дворца Кудряшки только в одном – все крыши и внутренние стены тоже были построены из камня. Вечный Занадон строил свой храм на века.
Факелы ползли вверх далеко перед нами, и мы молча поднимались следом. Мы не разговаривали, а скоро запыхались настолько, что и не могли бы говорить. Один раз я услышал далекое пение молитв, а несколько раз даже храп, но в целом храм оставался погруженным в тишину, как и лежащий внизу город.
Большинство боковых коридоров были темными, и я замечал их только по мельканию звезд в просветах крыши. Там, где горел свет, мы передвигались с особой осторожностью, с опаской оглядываясь по сторонам, прежде чем прошмыгнуть на следующий лестничный проем. Обычно это просто горели факелы на стенах, но один раз мы увидели небольшую группу жриц. Ториан сдавленно охнул, когда я выскользнул из темного отверстия лестницы и бегом пересек освещенный кусок. Разумеется, боги устроили так, чтобы все до одной женщины повернулись ко мне спиной. Впрочем, я не стал задерживаться, чтобы посмотреть, чем они там заняты. Мгновение спустя Ториан, тяжело дыша, присоединился ко мне.
Мое сердце билось достаточно часто еще до того; как мы ступили на лестницу. Казалось, оно окончательно выбилось из сил уже к середине подъема. Камни под ногами казались ледяными; воздух был тяжелым от благовоний. Ноги подкашивались. Даже рука ныла от непрерывного цепляния за перила – вторая болела уже давно от общения с лапой Ториана. День выдался слишком долгим и трудным.
Выше и выше вели жрецы своих гостей. Мы двумя тенями скользили вслед за ними. Интересно, как выдерживает подъем толстый жрец в пурпурной хламиде? Больше всего я боялся, что вся компания остановится передохнуть, ибо тогда ничто не помешало бы им инстинктивно оглянуться – посмотреть, на какую высоту они поднялись. Нас с Торианом вполне можно было разглядеть в свете факелов нижних коридоров или в слабом мерцании звезд.
Я потерял счет ярусам. Я никак не мог отделаться от мыслей о том, что делать, когда нас обнаружат. Каково мне будет нестись вниз, подгоняемому роем разъяренных жрецов? Об этом не стоило думать, но я ничего не мог с собой поделать. Я смутно понимал, что, когда мы дойдем до вершины, нам придется либо остановиться, либо учиться летать. Может, Ториан еще не сбился со счета, а может, он просто заметил перемену в освещении или уловил слабое эхо голосов. Как бы то ни было, он схватил меня за плечо и дернул за собой в боковой коридор – по счастью, пустой. Свет на лестнице померк. Я не знаю, оглядывались ли жрецы с солдатами на проделанный путь, но это было бы вполне естественно с их стороны. Если так, то они – спасибо Ториану! – увидели лестницу пустой.
– Пошли! – прошептал я. Мы слегка ускорили шаг и, одолев два последних марша, за которыми исчезла наша добыча, оказались на самом верху храма. Дальше лестницы не было.
Не было и коридора. Лестница завершалась квадратной площадкой в ширину марша. По обе стороны виднелись тяжелые двойные двери. Слева доносились голоса, и из-под двери сочился свет.
Мгновение я размышлял, не подкрасться ли к двери, чтобы подслушать. Но в конце концов решил, что даже я не настолько безрассуден, чтобы испытывать терпение богов. Шансы на то, что младших жрецов с факелами отошлют перед началом серьезного разговора, были более чем велики. Тут-то они бы на нас и наткнулись.
Я поднял глаза к потолку. Звездный свет проникал через два больших отверстия. Я шагнул к ближнему из них, прислонился плечом к стене и сцепил руки в замок. Ноги мои тряслись, как танцовщицы из Синишистры.
Ториан пробормотал что-то нелицеприятное, но поставил ногу мне на руки. Локтевые и плечевые суставы сделали попытку выдернуться, но в последнее мгновение передумали. Он шагнул мне на плечи, и я почувствовал, что сейчас меня раздавят, как очищенный апельсин.
– Не могу дотянуться, – прошептал он.
Я чуть было не нарушил свое первейшее жизненное правило – не молиться. Вместо этого я стиснул зубы и поднял руки на уровень плеч ладонями вверх.
– Ты не сможешь! – прошептал Ториан.
– Не рассуждай! – огрызнулся я. Факелоносцы могли выйти из комнаты с минуты на минуту.
Прислонившись к стене, Ториан осторожно переставил ступни мне на ладони. Я пошатнулся, но попробовал поднять его. Ничего не вышло – у меня просто не осталось на это сил. И все же я знал еще один способ: я резко присел, подогнув ноги и одновременно распрямив руки; Ториан при этом оставался более
