– Мне не может быть холодно! Имперская армия никогда не позволяет фокусам климата вмешиваться в свою дисциплину. Я носил ту же самую форму в Зарке – и чуть не испекся заживо. Наверное, я в ней же отправился бы зимой воевать с гоблинами – и отморозил бы себе все, что только можно.
– Это ведь не слишком разумно, правда?
– Армия сама по себе не слишком разумная организация. Ее цель – выигрывать войны, а начнем с того, что война – это в первую очередь одна из форм сумасшествия…
– И Шанди согласен с тобой?
– Не знаю. Я просто-напросто его сигнифер. То была жестокая насмешка, но, вполне возможно, заслуженная ею. Эшиала подождала, пока не уляжется боль, и тогда сказала:
– Не думаю, что он где-то здесь.
– Может, тогда кто-нибудь объяснит мне, где следует стоять сигнальщикам? – потребовал за ее спиной рассерженный мужской голос. Эшиала услыхала раздавшийся рядом топот множества военных сандалий, но не стала оборачиваться.
– Последний раз, когда я была тут, – сказала она, – Опаловый трон был обращен к западу.
– А они поворачивают его каждый день, чтобы смотрители не думали, будто император отдает кому-то из них предпочтение. Сегодня день севера. Завтра его опять развернут на запад.
Опаловый трон был очень старой, уродливой конструкцией: массивный каменный стул неопределенного цвета, но в основном зеленых оттенков. Эшиале он запомнился как почти голубой… Она ни минуты не сомневалась, что он весит с десяток тонн.
– Неплохое упражнение для кого-то.
– Может, его двигают специально нанятые тролли? – вслух размышлял Ило. – Или это осквернило бы его, как ты считаешь?
– Скорее с помощью магии. Во всяком случае, они должны пользоваться волшебством, чтобы протирать эти окна.
– Едва ли. Они обучают для этого летучих мышей, пожалуй.
Эшиала продолжала этот идиотский разговор, чтобы поддержать в себе мужество; Ило подыгрывал ей, чтобы развеселить. Эшия сразу велела бы ей взять себя в руки и сделать счастливое лицо. А Шанди… Шанди бы ничего не заметил.
– А вот и он, – сказал Ило, – в той группке, у Красного трона.
Тогда и Эшиала увидела его. Ей следовало бы вспомнить, что Шанди ушел сегодня в камзоле и чулках, а не в униформе. Закутанный в серый плащ и с перьями, свободно свисавшими со шляпы, он был практически неразличим среди полутора десятков окруживших его солдат и чиновников в гражданском платье. Они, кажется, обсуждали какой-то рисунок или план, горячо споря при этом, – если только в таком холоде может существовать хоть что-то «горячее», как подумала Эшиала.
Она только собралась подойти к ним, как Ило тронул ее за руку:
– Он пошлет за тобой, если ты понадобишься ему.
– Он может и не знать, что я уже здесь.
– Не городи чепухи, твоя красота освещает всю Ротонду.
Эшиала глядела на него с полминуты, после чего сказала с тоской:
– Спасибо тебе, Ило.
– Всякий мужчина знает, что женщине необходимы постоянные комплименты.
– Не всякий.
– Тогда большинство. Идем, тебе нужно кое с кем познакомиться. Помнишь, я говорил о них?
Ило подвел принцессу к пожилой паре, стоящей особняком. Мужчина, был высок, но настолько сильно сутулился, что, казалось, он постоянно кланяется кому-то. У него были густые белые брови, а изборожденное морщинами лицо как бы застыло в суховатой, но доброжелательной улыбке. Его спутница не отличалась ростом, зато с избытком возмещала этот недостаток полнотой. Она заворачивалась в широкую соболью накидку примерно того же фасона, что и мешки с горохом в лавке зеленщика, но гораздо вместительнее, и из горловины «мешка» выглядывало ее веселое, пухленькое личико. Миниатюрная шляпка того же меха под невероятным углом крепилась в ее вьющихся седых волосах.
Конечно же, то были проконсул Ионфо с супругой. Эшиала приготовилась играть свою обычную роль – роль принцессы, которая должна вести и поддерживать разговор… В свое время ее учили непростой науке, как снимать напряжение собеседников, выбирать подходящие темы, увериться, что никто не скучает… и так далее. Она от всей души ненавидела это притворство, лицемерие… Но сейчас все отчего-то сразу пошло наперекосяк.
Ило упомянул, что леди Эигейз «щебечет без умолку», – так оно и было. Вдобавок она болтала, лепетала, журчала неугомонным лесным ручьем, но в ее словах Эшиала не нашла столь знакомого ей по императорскому двору ядовитого жала. Эигейз обругала мерзкую погоду, озорно пошутила по поводу гусиной кожи преторианцев и звона, производимого их вооружением, когда те дрожали от холода. Она заявила, что в такой дрянной денек им следует позволить носить теплые шерстяные подштанники до колен; отметила, что они с Эшиалой оказались чуть ли не единственными женщинами во всем зале, и объявила, что, будь их здесь побольше, они бы заставили мужчин закончить все побыстрее и разойтись по домам. А затем она предположила, что Шанди стоило бы заставить всех трижды обежать вокруг Ротонды, чтоб согреться.
К этому моменту Эшиала уже смеялась. Это с нее сняли напряжение умелой рукой! Принцессе нравилось разговаривать с Эигейз – к ней вдруг вернулось давно забытое ощущение веселой, добродушной беседы. Если б не те уроки, она бы так и не поняла, каких сил это стоило жене проконсула! Тот слушал выступление супруги с улыбкой покорности.
Эигейз обернулась к Ило, рассеянно улыбаясь куда-то в сторону. Очевидно, они действительно были
