растрепались по плечам. Кристал просто видела грядущий скандал, король разнесет ее в пух и прах. И на род Кэндльфренов вновь падет бесчестие.
Диана же, напротив, ухмылялась.
— Не вижу никаких проблем. Не прижаться ли нам для тепла друг к другу?
Леди Кристал взвизгнула от ужаса и всплеснула руками.
— Можно лампы и задуть, если вам угодно.
Диане не нужно было беречь королевское достоинство. К тому же ей всегда нравилось обниматься, а недавно она познала прелести этого процесса в компании молодых стражников.
Малинда стянула с постели одеяло и, завернувшись в него, подошла к печке.
— Дамы, идите сюда. Объяснитесь, сэр Змей, будьте так любезны.
— Чудовища, моя госпожа. Сэр Бычехлыст разглядел их лучше, чем я.
— Псы, ваше высочество, — проговорил крепко сбитый мечник. — Псы размером с быков. Целые сотни неслись к королевским покоям, нападая на каждого встречного. Они карабкаются по дворцовым стенам, перегрызают решетки на окнах…
— Он что, пьян?
— Это правда, — нахмурился сэр Змей.
— Надеюсь, Гвардия защищает моего отца?
— Вся, до последнего солдата. Вашего августейшего брата охраняют такие же рыцари, как мы.
— Так куда вы меня поведете дальше?
Одежда Малинды не подходила для карабканья по лестницам.
— Никуда, выше высочество. Здесь самое безопасное место. Мы находимся под лодочным сараем. Если враг нас отыщет, мы пробьемся к реке и уйдем по воде. А если нет, то переждем, покуда все не утихнет, и вернемся во дворец.
Она смерила мечников злым взглядом: они даже не пытались скрыть свое веселье.
— Это ведь конура Старых Клинков, да?
В глазах Змея сверкнула искорка, но твердые губы под щеточкой усов не улыбались.
— Одна из них. Откуда вам известно о Старых Клинках?
— Откуда вам известно о потайной двери в мою спальню?
Он передернул узкими плечами и на этот раз действительно улыбнулся.
— В любом дворце есть потайные двери, ваше высочество. Они доставляют массу хлопот, приходится все время сторожить их. Много, много ночей провел я в этой крысиной норе. И в других таких же.
— Но редко в одиночестве, — мягко пробормотал Виктор.
С чего она так переполошилась из-за секретных дверей и проходов? Как будто их не было на Королевском Мысе!.. Все вокруг Малинды стояли, ожидая позволения сесть.
— Быть может, именно по этому коридору ваша прапрапрапрабабушка королева Эстрит скрылась от повстанцев, — сказал Змей.
— Уж лучше бы старушка не задерживалась на этом свете, — дерзко проговорила Малинда, но от ощущения близкой опасности по коже пробежали мурашки. Теперь она изо всех сил одобряла незаконную армию Дюрандаля, черт бы его подрал! Его план гениален!
Она села на ближайшую к печи кровать.
— Диана, передай мне еще одно одеяло. Спасибо.
— Ваше высочество! — запротестовала Кристал. — Нельзя же…
— Я попробую. — Малинда улеглась, устроилась поудобнее, повернувшись к остальным спиной. — Охраняйте меня от моих же охранников, если вам угодно, или идите спать. Мне все равно. Сэр Змей, постарайтесь не особенно грохотать костями, когда будете играть.
Тот хохотнул.
— Отличная идея.
Больше никто не сказал ни слова. Вскоре смолкли и тихие шаги, и скрип досок, остался лишь мерный звук капающей воды. Малинда знала, что уснуть не удастся, но вреда в притворстве не видела. Она больше не боялась — только злилась. Злилась из-за наглой измены в открытую. Злилась из-за того, что Дюрандаль вновь оказался прав. А больше всего злилась из-за того, что он вывел принцессу из ее собственной спальни через потайной коридор, о котором она ничего не знала. Малинда беспокоилась о своих друзьях из Гвардии, особенно об Орле, Призраке и Чандосе, которые сейчас защищали от чудовищ сюзерена. Беспокоилась об отце… И даже о том, что будет со страной, если с королем что-нибудь случится. Ее саму крайне удивили последние размышления; на них как раз она и задремала. Вероятно, Малинда единственная во всем Греймере спокойно спала в ту ночь.
Раздался стук по дереву: три раза, два, один. Малинда гневно накинула одеяло на уши. Голоса… похоже на сэра Феликса, которого недавно освободили от Уз. Холод… сырость… вонь?
Она резко проснулась. Снова стук в дверь. Звук приближающихся шагов.
— Похоже, опасность миновала, ваше высочество. Его величество и кронпринц живы и здоровы.
Малинда присела на постели, укутавшись в одеяло.
— Сколько человек пострадали?
— На настоящий момент насчитывается двадцать. — В голосе Змея не слышалось обычной иронии. — Некоторые раненые могут не выжить. Я слышал, раны очень тяжелые.
— Конечно, не все из Гвардии?
— О нет. Есть даже женщины. Гвардейцев четверо, миледи: Моряк, Призрак, Ване, Журавль. Число Рыцарей еще не установлено.
Не Орел! И не Чандос, который числился текущим фаворитом Дианы. Но Малинда знала и любила всех четверых.
—
— Несомненно, ваше высочество, мы постараемся.
Вернувшись к себе в спальню, Малинда обнаружила, помимо ожидаемых восьми женщин и девушек, еще десятка три, а также дюжину мужчин. Прачки, парикмахеры, сокольничие и даже швейцар — то есть люди, которые жили в комнатах для слуг в дальнем конце дворца, прибежали искать спасения в покоях госпожи. Если бы целью нападения оказалась принцесса, им всем бы не поздоровилось. К счастью, ни один пес не прорвался. Спокойствие ухитрилась сохранить только леди Уэйнс. Услышав о собаках, она принялась рассказывать об оленьей охоте в годы ее молодости.
— Вон! — прорычала Малинда. — Чудовищ больше нет. Если не считать меня, а я куда опаснее. Всем за работу. Леди Кристал, леди Арабель… будьте добры приготовиться. Мы должны повидать моего отца.
За дверью стояли шестеро Клинков, в два раза больше, чем обычно. Одним из них оказался Орел, и Малинда с радостью удостоверилась, что он вышел из битвы без единого синяка или царапины. Сэр Пьерс, опоясанный офицерской перевязью, отсалютовал принцессе.
— К его величеству, — сказала она.
— Он, наверное, не в своих покоях, ваше высочество. Пока жить в них невозможно.
— Тогда я взгляну на поле битвы. А по дороге вы расскажете мне о сражении.
Пьерс ей нравился: обычно он держался очень спокойно, даже несколько сурово и, похоже, не имел представления, что являлся обладателем второго по красоте профиля во всей Гвардии, темных глаз, в которых хотелось утонуть, и смуглой кожи, похожей на грецкий орех. В свое время принцесса изрядно сохла по Пьерсу. Теперь он собрал свой отряд, чтобы проводить ее, и стражники ворчали, словно кипящие котлы. За исключением самого Пьерса на шее у каждого красовался огромный окровавленный зуб, но даже командир присоединился к всеобщей болтовне и бахвальству.
Мечтать о принце свойственно всякой принцессе, даже сговоренной с герцогским жабенышем,
