вдруг с ужасом осознал, что с рокового дня смерти старого императора прошло полгода. И в течение этих шести месяцев узурпатор, несомненно, укреплял свое влияние. Время уходило.
Грунф только однажды выразила свое отношение к тому, о чем говорил Рэп. Когда король изложил суть нового Свода Правил, который, как он надеялся, установит мир, чародейка выдала вонючий образ загаженного скотного двора. Рэпа подобная реакция не слишком обнадежила.
Едва он закончил, Тругг поспешил задать матери несколько вопросов. Рэп только теперь с удивлением узнал, что с того момента, как Тругг вошел в лес, мать и сын обменивались посланиями, как простые смертные, через гонцов. Тругг не нашел нужным сказать ему об этом, но многочисленные тролли, которые встретились им по дороге, отправились затем созывать знакомых волшебников в замок Шагги на эту встречу. За пределами Мосвипса никто бы не поверил, что тролли способны на такую организованность, а сама мысль использовать троллей в качестве гонцов показалась бы нелепой шуткой.
Хмурый взгляд Грунф стал еще более враждебным, некоторое время она сидела молча, не выдавая своих мыслей.
– Ну? – нетерпеливо спросил ее сын. – Они пришли?
– Кое-кто, – призналась она и обратила свой ужасный взор на Рэпа. – Ты навлечешь на нас беду! Если этот мерзкий дварф заподозрит, чем ты тут занимаешься, он захватит нас всех. Никто не сможет сопротивляться силе, которой он владеет.
– Так вы не собираетесь ничего предпринимать? Но ведь он непременно возьмется за вас, когда управится с остальными. Думаю, сначала он разделается с Лит’риэйном, а потом настанет ваш черед. – Он решил, что выиграл очко, ибо гневное пламя полыхнуло снова. – Сколько волшебников в Мосвипсе?
Тругг сидел на земле, как ребенок, поджав под себя ноги, и пережевывал горсть листьев.
– Тысячи!
– Помолчи!
Его мать в магическом пространстве запустила в него глыбой величиной с кровать.
Тругг с легкостью парировал удар и ухмыльнулся, разинув рот, набитый отвратительной жвачкой.
– Тогда сколько?
– Быть может, пятьдесят. Не больше. «Пятьдесят волшебников, объединившихся вместе, – это сила, способная двигать горы». Грунф подскочила, прочитав мысли Рэпа:
– Да, сила, фавн, но как ты их всех отыщешь? Чем ты подкупишь тролля, фавн? И ты думаешь, объединившись, они смогут нанести серьезный ущерб Сговору?
Скорее немного побеспокоят. И как в самом деле подкупить тролля? Тругг пригласил некоторых волшебников на эту встречу. Они отказались? А может, чародейка отослала их обратно или же прячет где- то неподалеку? Рэп всегда знал, что она может ему помешать. А почему бы и нет? Грунф значительно сильнее, чем он, так же как сильнее и ее сын. Хотя в данный момент Тругг склонен скорее поддержать Рэпа, можно ли быть уверенным, что в критический момент он не встанет на сторону матери?
Может быть, Рэп предпринял это кошмарное путешествие все-таки зря? Эта мысль обескураживала:
– А сколько их в Ногиде, как ты считаешь?
Физиономия ведьмы скривилась в насмешливой улыбке.
– Ни одного.
Сердце Рэпа оборвалось. Он снова сел, чтобы собраться с мыслями, и сделал глоток холодного пива:
– Зиниксо уже захватил их?
Чародейка презрительно кивнула:
– Думал, ты один такой сообразительный, и никто, кроме тебя, не подумает об этом!
Дварф в свое время был Смотрителем Запада и, видимо, тщательно изучил острова, населенные антропофагами.
– Когда это случилось? – настойчиво спросил Рэп.
– Около трех месяцев назад, – сообщила Грунф.
Но прежде чем ответить, она заколебалась – это мгновенно отразилось в магическом пространстве, где ложь была невозможна и даже увертки затруднительны.
– И он подчинил своей воле всех волшебников?
– Большинство.
Каждую мелочь приходилось выпытывать, по доброй воле она не желала говорить ничего.
Тругг заглотил свою жвачку и громко заявил:
– Ну давай же, паршивая старая карга! Что у тебя там за новой защитой?
Ответом был ослепительный удар молнии, от которого зашатались скалы под его ногами. Пещера покачнулась от подземного толчка, трое непосвященных закричали от ужаса, а Тругг преспокойно сидел, косясь на мелкие камни, которые отскакивали от его шкуры. Когда замерло эхо и перестало звенеть в ушах, откуда-то из зловещей тени неторопливо вышел новый участник событий. Дарад заворчал. Рэп с трудом поднялся на ноги. Он никогда не видывал такого прежде.
Кожа пришельца была цвета черной патоки, а его лицо, грудь, руки и ноги украшала бело-сине-зеленая татуировка. Ростом он был, пожалуй, повыше среднего импа и при этом казался тощим, потому что в нем не было ни капли жира – сплошные мускулы. Он двигался с изяществом, хотя и ступал босыми ногами по камням. Его одежда ограничивалась набедренной повязкой из белых бус, позвякивающих при ходьбе. В
