дерева, инкрустированного слоновой костью. Шанди снова взялся за книгу. Распнекс подошел к бару и налил себе кружку эля.
Два джинна продолжали старательно точить свои сабли – волшебники пообещали, что отдадут им главного тюремщика.
Шанди отложил книгу и откинулся на спинку кресла.
– Ты узнал что-нибудь новое?
Дварф остановился на полпути, сжимая кружку в руке.
– Мало. Эти ничтожества не разговаривают ни о чем значительном. Войска ушли и не вернулись. Город сейчас напоминает кладбище.
– Сколько нам тут еще сидеть? – прорычал Шанди.
Распнекс зловеще нахмурился:
– До дня летнего солнцестояния. Вам это известно.
Сейчас дварф был одет лучше, чем когда-либо на памяти Шанди. На чародее ладно сидел темный костюм, отделанный цветным кантом, на башмаках поблескивали серебряные пряжки. По меркам дварфов, Распнекс выглядел просто потрясающе. Даже его серо-стальная борода была чистой и тщательно расчесанной.
– Что еще угодно вашему величеству? – ехидно поинтересовался он.
Шанди скрипнул зубами:
– Меня терзает ужасное подозрение, что все это существует только в моем воображении, а на самом деле я сейчас прикован к стене.
Гоблины ухмыльнулись. Даже дварфов эти слова, похоже, позабавили. Только два джинна отнеслись к ним серьезно. Они тоже были мирянами, как и Шанди.
– Нет, не прикованы! – со свойственной ему ворчливостью ответил чародей. – То, что вы видите, возможно, не совсем реально, но куда ближе к реальности, чем то, что видит здесь тюремщик. Если вы хотите еще чего-нибудь, вам стоит лишь сказать. Вина? Жареного фазана? Может быть, женщину?
– А что, можно?! – взревел один из джиннов, прежде чем император успел что-либо ответить. Глаза его зарделись, словно два уголька.
Распнекс раздраженно посмотрел на джиннов. Смотреть ему пришлось снизу вверх, хотя он стоял, а джинны сидели на мягком диване.
– Строго говоря, нет. Но мы можем устроить так, что вы останетесь уверены, будто провели время с женщиной.
Оба джинна вскочили.
Дварф вздохнул и махнул в сторону двери, ведущей в комнату джиннов.
– Ладно, идите к себе.
Джинны мгновенно исчезли, и дверь за ними захлопнулась.
– Наконец-то мы хоть ненадолго от них избавились, – осклабился Загонщик Луны.
– Вот ты этим и займись, – пробурчал Распнекс. – Даю тебе возможность проявить изобретательность. Тебе тоже женщину? – поинтересовался он у Шанди.
На мгновение перед взором императора предстала жена, но при одной лишь мысли, что Эшиала – пускай даже призрачная Эшиала – может оказаться в этом мерзком подземелье, у Шанди сжалось сердце.
– Нет. Но я хочу знать, что с Инос!
Распнекс помрачнел и отвел взгляд.
– С ней все будет в порядке. Они с Азаком старые знакомые, и, кроме того, она жена Рэпа. Даже халиф не посмеет причинить ей вреда! Она сейчас окружена настоящей роскошью, а не этими оккультными хитростями.
– Вы не можете знать, что это действительно так.
– Не могу. Но я знаю, что любые наши действия скорее повредят ей, чем помогут. И не смей обвинять меня в трусости, имп!
Шанди сжал кулаки.
– Не понимаю, почему мы не можем рискнуть и отправить кого-нибудь на разведку? Я могу пройти сквозь щит. Если вы сделаете мне кое-какие инструменты, я открою замки…
– И окажешься единственным импом в городе! А если Сговор по-прежнему следит за этими местами?
– Я тебе уже говорил – мы пробудем здесь до дня летнего солнцестояния. Только тогда вырвемся отсюда и включимся в ход событий. А пока сиди и читай свои стихи.
Распнекс развернулся и протопал в комнату, которую занимал вместе с Джаргой. Дверь за ним захлопнулась.
Разъяренный Шанди старался не замечать насмешливых взглядов, которые бросали на него остальные.
Стоило поразмыслить, что затевали старый чародей и Джарга. Шанди не видел ее целыми днями.
2
