ИЛЬЯ СЕРГЕЕВИЧ. А вот и наш лазутчик. Присаживайтесь Андрей.
ИЛЬЯ СЕРГЕЕВИЧ. Андрей Антонович Соловьев, родился в 1970 году в городе Москве, где изволит проживать до настоящего времени. Работает журналистом, неженат... да, в общем-то, и все что удалось узнать из документов. Так что можно задавать вопросы.
ПЕТРОВИЧ. В армии был?
АНДРЕЙ. Нет. По зрению не взяли. Да, в общем, не очень-то и хотелось.
ПЕТРОВИЧ. Это как в армию-то не хотелось? Вот раньше если парень в армии не был, так ему потом ни одна девка не давала...
АНДРЕЕВНА. А то тебе много давали.
ПЕТРОВИЧ. Много, не много, но жаловаться не на что, и к сводне как некоторые не бегал...
АНДРЕЕВНА. А вот жалко, что ты бабой не родился.
ИЛЬЯ СЕРГЕЕВИЧ. Отставить. Давайте по существу. С какой целью прибыл, зачем и так далее. Давай, Маша.
МАША. С какой целью прибыл-то?
АНДРЕЙ. Я обязан отвечать?
ТОНЯ. Ишь ты грамотный! Спрашивают, так отвечай, а не то вон Колька живо тебе по шее накостыляет. Так ведь, Илья Сергеевич?
АНДРЕЙ. Я не знаю, у меня провалы в памяти. Последнее, что помню, это, как собирал рюкзак. У меня там, знаете, масса предметов. Например, немецкий бритвенный станок, очень-очень нужная вещь. Раньше я пользовался отечественным, так у меня после бритья постоянно были раздражения и порезы...
ПЕТРОВИЧ. Да ладно, немецкий! Кусок говна завернут в целлофан, напишут что индийский, вон Сашка из города спиннинг привез, так там...
ИЛЬЯ СЕРГЕЕВИЧ. Отставить. Продолжаем допрос.
МАША. Чего приехал-то к нам?
АНДРЕЙ. Я же вам ответил, что не знаю.
ТОНЯ. Илья Сергеевич, может, он правда больной?
ИЛЬЯ СЕРГЕЕВИЧ. Он абсолютно нормален.
ПЕТРОВИЧ. Так ты Ваньку валяешь?
АНДРЕЙ. Я буду отвечать в присутствии своего адвоката. У меня есть друг, он закончил юридический факультет, давайте позвоним ему, пусть приезжает.
ИЛЬЯ СЕРГЕЕВИЧ. Адвокат, говорите... Вам бы Андрей радоваться, что вас согласились выслушать, так сказать дать какой-нибудь шанс...
АНДРЕЙ. Вы полагаете, что я виноват перед вами?
ИЛЬЯ СЕРГЕЕВИЧ. Безусловно. И вы сами это прекрасно понимаете. Поэтому давайте все начистоту.
АНДРЕЙ. А где гарантия, что вы мне поверите?
ИЛЬЯ СЕРГЕЕВИЧ. А что это за слово «гарантия»? Тоня, ты знаешь что такое «гарантия»?
ТОНЯ. А пЁс его знает, что это такое.
АНДРЕЙ. Ну, извольте... Я типичный представитель потерянного поколения. Мы выросли в обстановке так сказать безверия и отсутствия духовных ценностей. Я...
МАША. Ты над нами не издевайся, а то мы тебя здесь так потеряем, что потом с собаками не сыщут!
ИЛЬЯ СЕРГЕЕВИЧ. Замолчи. Продолжайте, Андрей.
АНДРЕЙ. Вот я с детства знал, что нельзя обижать слабых, что нельзя быть жадным, быть предателем ну очень плохо... Потом мне говорили, что все люди в сущности хорошие, что у каждого есть душа... А я всему этому верил, потом началась как бы это сказать... ну другая жизнь началась, совсем другая. Я ведь не идиот, я все понимаю... Но ведь вспомните какие снимали фильмы? А какие были книги? Там же все очень ясно было прописано, что человек это ценность и он обязан быть благородным, честным, ну и стыдиться того, что из себя выдавливает... Вот. И ни то, что вот я был такой особенно хороший, нет... Дров тоже достаточно наломано, просто мне не хочется жить, так как живут вокруг меня. Понимаете я не вписываюсь... я этого не хочу и из-за этого у меня всЁ вот так вот наперекосяк. Короче говоря, помогите мне обрести себя, простые добрые люди...
ТОНЯ. Та больной он, Илья Сергеевич...
АНДРЕЙ. У меня отец был, как бы это сказать... Идеалист. Он не то чтобы не сомневался, он все плохое старался не замечать. Ну, есть оно и есть, хорошего ведь больше... Вот помню я пошел в школу, а там все матерятся, а он говорит, « к тебе это не липнет, ты не такой»... Вот иногда думаю, а зачем он так, может как раз наоборот и надо было?
АНДРЕЕВНА. А матка твоя где?
ИЛЬЯ СЕРГЕЕВИЧ. Так у нас допрос не получится. Господин Соловьев, не желает указывать причину
