– Но ведь не все совершенно из того, что сотворил сам Бог, не говоря уже о людях! Только посмотрите, что творится в нашей собственной Галактике!
– Л'нр'д, поверь, я прекрасно знаю состояние нашей Галактики! Она разрастается и изменяется с каждым днем. Совершенно ясно, что боги не забросили свое старое занятие. Почему мы должны делать это?
– Но заниматься этим на таком уровне… Когда на карту поставлена жизнь…
– Уверяю тебя, – продолжала Кет'лк. – Если мне удастся ввести энтропию в эту галактику, предварительно изменив ее законы, а мне придется их изменить, то она не сможет принести Им никакого вреда. Просто мне следует быть очень осторожной. Выбор прост: отказаться создавать – значит, отказаться выращивать, строить, созидать, вкладывая в свои творения всю любовь и ласку Гамалкийка посмотрела на Джима.
– Капитан, выбор за вами. Я бы предпочла строить. Мне кажется, Спок прав – мы не случайно оказались здесь. У меня нет никаких оснований для подобных заключений, кроме тех, которые отметил Спок; – причины Их развития были каким-то образом приостановлены, и без нашего вмешательства Они никогда не смогли бы преобразиться в Бога. Конечно, это только подозрения. В любом случае то, что я нахожусь здесь, – не случайно. Вопрос только в том, что именно я должна сделать. Какие будут указания?
Джим глубоко вздохнул и оглянулся на свою команду.
– Поскольку другой альтернативы у нас нет, – он специально помедлил в надежде, что его кто-нибудь прервет, но никто этого не сделал, и Джим, взглянув на Кет'лк, продолжил:
– Приступайте.
Гамалкийка вся задрожала и зазвенела:
– Хорошо, сэр. Но остаются еще несколько проблем. Это одна из экзотропических, нейтральных, галактик. Я сказала, что смогу ввести сюда энтропию, но для этого мне нужно создать время еще до того, как оно появится здесь. Мне нужно осознать мое решение таким образом, чтобы это было решение, которое я осознала.
– Дорогуша, ты опять говоришь какие-то непонятные вещи, – мягко сказал Скотт.
– Мнт'гмри, я уже объясняла тебе, что не всегда причина вызывает следствие. Считай это аксиомой, если тебе это поможет. В любом случае, я не уверена, что у меня получится «залатать» эту дыру. Она и так уже высосала почти всю энергию инверсионного аппарата. Только попробовав, я смогу знать наверняка, удастся ли нам это.
На какое-то мгновение Джиму показалось, что Кет'лк относится к Скотту с нежностью. Он хотел было внимательней к ней присмотреться, но она уже тряхнула головой и продолжила обычным голосом:
– Следующая проблема в том, что Они, – гамалкийка повернулась, и пучок ее глаз посмотрел в сторону сияния. – Мне не следует говорить о Вас, как будто Вас здесь нет. Конечно, у Вас нет никакого опыта существования во времени, но вы получили понятие о нем от Д'Хенниша, Ухуры и Спока. Если здесь появится энтропия, то появится и время. Что Вы станете с ним делать?
Ответа не было. Затем пришло ощущение смущения и беспомощности.
«Мы не знаем, – последовал ответ, – мы с радостью примем ваш совет».
– Замечательно, – послышался голос Маккоя.
Кет'лк повернулась к Джиму и тихо, так чтобы ее слышал, только он, проговорила:
– Я не раз слышала, что наш мир якобы создан Комитетом. Сейчас нам представился шанс сделать то же самое. Но мне кажется, что это не та архитекторская работа, которую я могла бы сделать одна.
– Я согласен с тобой, – добавил Джим. – Но это еще и наш шанс создать то, о чем мы давно мечтали. Самое подходящее слово для этого…
– Капитан, – перебил его Спок. – Мне тоже хотелось бы этого, как ничего другого. И я поддерживаю идею освобождения энтропии в этой галактике. Но, тем не менее, хоть и кажется, что мы пребываем здесь целую вечность, за пределами этой зоны течет время, и антиэнтропия охватывает все большее и большее пространство, все больше и больше галактик. Мы должны действовать как можно скорее.
Джим кивнул.
– Согласен, – он встал, – Люди, – обратился он к своей команде.
– Мы должны кое-что найти для них. Нам нужно прожить определенный промежуток времени, который покажется…
– Почти вечностью, – продолжила Кет'лк, и в ее позвякивании слышался смех, словно то, о чем она говорила, было просто шуткой. – Это все, с чем я могу справиться.
– Понятно. Ваши предложения, памятуя о том, что Они ожидают нашего решения?.. Какой подход мы используем?
Джим думал услышать целый хор голосов и мыслей. Но ничего подобного не произошло. До него донеслось только тихое ворчание, а затем Мэтлок рассудительно заявил:
– Капитан, некоторые из нас ощущают себя вне нашей лиги. Какая структура времени будет безопасна для нас? Наше время, возможно, находится не на том уровне.
– У него есть идеи по этому поводу, – сообщила Ухура. – Самые долгоживущие виды, которых мы встречали, очень часто рассказывали о том, что их жизнь тянется ужасно медленно. Что они только не делали, чтобы хоть как-то развлечь себя, но рано или поздно им все надоедало. Они бросались из крайности в крайность, чтобы чем-нибудь развеселить себя. Жестокость, тирания…
– Или более высокие уровни развития, – продолжил Спок.
– Это все правильно, конечно, – вставил Скотт. – Но что вы имеете в виду? – он указал рукой в сторону Них.
Джим покачал головой. Их сила все увеличивалась и увеличивалась. Но факт оставался фактом, Они до сих пор не знали, что делать в этой пустой галактике.
– Капитан, – это был Харб Танзер. – Может, мы уцепились не за то слово, и «выше» – это не совсем то, что служит отправной точкой. Но в любом случае мы не собираемся экспериментировать с людьми до тех пор, пока не уверимся, что это сработает наверняка. Они будут ждать нашего решения слишком долго. А как насчет того, чтобы просто придумать что-то, из чего они будут черпать знания, с чьей помощью будут совершенствоваться, выводя себя на все новые и новые уровни развития?
– Уточни.
– Игру, сэр.
– Харб, – произнес Маккой. – Как ты себе представляешь Бога, проводящего время, играя в игры? Интересно, какая игра достаточно продолжительна, чтобы ее хватило на целую вечность?
– Та самая, в которую играем мы все, Лэн, – ответил Харб, спокойно улыбнувшись. – В которой мы все существуем, где мы сами придумываем для себя такие понятия, как бог и дьявол, счастье и горе, жизнь и смерть.
– Харб, – запротестовал Скотт. – Но для меня – это не игра.
– Тебе это только кажется, – ответил Танзер.
– Поскольку ты забыл, что просто играешь, – Харб снова повернулся к Джиму. – Сэр, какое еще времяпрепровождение мы можем посоветовать ему, как не саму жизнь? Так, чтобы игроки всегда помнили, что это всего лишь игра, где по окончании можно подвести счет и начать ее заново, изменив роли.
– И каковы же будут ставки в этой игре? – спросила Ухура.
– Для каждой отдельно взятой личности? Понять, что же она такое на самом деле. Как много людей поняли еще при жизни, что они есть? К тому же, у игры может быть и продолжение – понять, каковы же в ней ставки.
– Но ведь в промежутках между «раундами», – не унималась Ухура. – Они все узнают.
– Конечно. Но в процессе игры, когда они будут находиться в теле, живущем во времени, они не вспомнят ничего, кроме легкого ощущения, что все происходящее – только игра. Это дает Им возможность играть «целую вечность». И значительность таких вещей, как любовь, успех, счастье увеличится благодаря тому, что они не вечны. Даже боль и потеря не будут страшны, потому что исчезнут, как только окончится очередной раунд игры. Игроки, проходя через них, получат все новые и новые знания о жизни.
– О, нет! – прошептал Маккой. – А что потом?
– Если покер – единственная игра в городе, – объяснял Харб, – вы скоро научитесь играть и выигрывать… Или проигрывать. Но вы будете продолжать играть ради удовольствия или уйдете – это уже
