Книга Лунной Ночи

ради развлечения. И ты не разберешься, хорошие перед тобой эххифы или плохие, пока не будет слишком поздно.

Рхиоу и остальные переглянулись.

– В том нет их вины, – сказал Урруах. – Они не понимают… Большинство эххифов не оснащены моралью в нашем понимании.

– Тогда они просто тупые животные, – стоял на своем Арху, – и мы можем брать у них все, что захотим.

– Ах, перестань, – поморщилась Рхиоу. – Только потому, что мы были созданы раньше людей, не следует считать их ниже себя.

– Но ведь так оно и есть!

Рхиоу искоса взглянула на котенка.

– Их создала Прародительница Иау, хоть мы и не знаем наверняка зачем. Может быть, она скажет нам об этом в десятой нашей жизни. А пока приходится работать с тем, что есть. – Арху уже открыл рот, чтобы возразить, и Рхиоу остановила его. – Нет, сейчас не время. Нужно торопиться, чтобы застать Эхефа, пока он на работе.

– Кто такой Эхеф? – спросил Арху.

– Наш местный старший маг, – ответил Урруах. – Он сейчас в пятой своей жизни, да и в теперешней он немолод. Сколько ему, Рхи?

– Больше ста шестидесяти лун, – ответила Рхиоу, – или, по человеческому счету, тринадцать лет. Довольно почтенный возраст.

– Сто шестьдесят лун? – разинул рот Арху. – Да он же развалина! Ходить-то он еще может?

Урруах расхохотался.

– Ох, добрые боги, – выдохнул он наконец, – сделайте так, чтобы это услышал Эхеф! Умоляю!

– Пошли, – оборвала его Рхиоу.

ГЛАВА 5

Ходить по Пятой авеню и Сорок второй улице трудно всегда, даже в выходные дни: слишком много приезжих любителей поглазеть на витрины, слишком много туристов, и даже сделав «шаг вбок», кошке приходится пробираться между пешеходами очень осторожно. На Пятой авеню множество магазинов, торгующих электроникой и увешанных объявлениями «Мы закрываемся и все распродаем, скоро ничего не останется!»; однако если наивный прохожий, поверивший в свою удачу, вернется сюда через неделю, он обнаружит, что ничего не изменилось, и если ничего и не осталось, так только денег у него в кармане. Впрочем, к половине десятого вечера почти все магазины закрываются, и пешеходу, как двуногому, так и четвероногому, ничего не остается, как остановиться и полюбоваться изящным фасадом Нью-Йоркской публичной библиотеки, не рискуя, что на вас налетит прохожий или наедет автомобиль. Здание, являющееся одной из городских достопримечательностей, особенно красиво вечером в золотом свете фонарей.

Четыре кошки осторожно перебрались на другую сторону улицы, воспользовавшись моментом, когда на светофоре загорелся желтый свет и движение в обе стороны прекратилось. Арху, задрав голову, остановился перед величественной лестницей и уставился на массивные фигуры львов, высеченные из розового мрамора. При всем его невежестве у него было достаточно сообразительности, чтобы узнать в них изображения своих родичей.

– Кто это? – спросил Арху.

– Боги, наши боги, – ответил ему Урруах.

Рхиоу улыбнулась.

– Это Сеф и Ххуау, – сказала она. – Львы – божества вчерашнего и сегодняшнего дня.

Арху вытаращил глаза.

– Они настоящие?

Сааш слегка улыбнулась.

– Если ты имеешь в виду, существуют ли они, – ответ будет утвердительный. Если хочешь знать, разгуливают ли в таком виде, – то отрицательный. Однако они именно такие – огромные, могучие… и хищные, каждый по-своему. Они охраняют границы между тем, что было, – с этим мы ничего не можем поделать, – и тем, что будет: на будущее мы можем влиять, но только тем, что делаем в настоящий момент.

– Если, конечно, не говорить о сдвиге времени, – вмешался Урруах, – ведь тогда можно вернуться в прошлое и…

– Урруах, – резко оборвала его Рхиоу, – пойди съешь что-нибудь или как-нибудь еще займи рот чем-то полезным, хорошо? – Арху она сказала: – Мы не манипулируем временем без разрешения Вечных Сил, но даже они относятся к такому очень осторожно. Ты можешь по оплошности уничтожить целый мир или даже вычеркнуть из реальности самого себя, и это еще хорошо: с собой ты можешь в этом случае захватить и всех, кто существовал или существует. Так что даже не помышляй о сдвиге времени. Ты обнаружишь, – добавила она, заметив на мордочке котенка самодовольное выражение «мы-еще-посмотрим», – что если спросишь о путешествиях во времени Шепчущую, она ничего тебе не откроет, как бы ты ни приставал. А если ты будешь настаивать, в ушах у тебя целые дни будет звенеть. Можешь не верить мне на слово – попробуй сам спросить…

Самодовольства в Арху поубавилось, когда он посмотрел на Сааш и Урруаха: уж слишком много предвкушения было в улыбке кота. Рхиоу искоса взглянула на Сааш.

– Никогда не представляла себя в роли суровой воспитательницы, – безмолвно обратилась она к подруге, – и не уверена, что мне эта роль так уж нравится.

Сааш ответила ей насмешливым взглядом.