– Жалеешь о способностях, потраченных впустую?
– А почему бы и нет? Способные есть везде, а выхода они здесь не находят, так что и применять эти способности им остается только таким образом. К тому же этим людям надо куда-то выплеснуть свою злость. Представь себе, сколько денег этот парень сэкономил на пиве и сандвичах только для того, чтобы сделать эту бомбу, грохнуть ее без всякого смысла и этим показать всем, как он зол.
– Полагаю, – заметил Джосс, – что если уж ты так хочешь быть взрывником, так лучше завербоваться в армию и делать то же самое за деньги. К тому же, я уверен, что есть кто-то, кто хорошо платит этим ребятам, кому-то выгодна дестабилизация обстановки на «пятерке».
Они продолжали спускаться все ниже и ниже то по разбитым лестницам, то по эскалаторам, которые были еще хуже, чем лестницы. Кое-где им приходилось опускаться через пожарные шахты, так как лестницы были забаррикадированы мусором и обломками горелой мебели. Иногда дорогу преграждал частокол стальных прутьев, и им приходилось искать обходной путь. Все пути вели только вниз.
Ивен продекламировал:
Facilis desensus Averni, sed revocare gradum superasgue ad auras,
Hoc opus, hie labor est.
[Легко к вратам спускаться ада,
Но возвращаться снова к свету,
Вот это труд, вот это подвиг (лат.)].
– Что?
Ивен посмотрел на него с удивлением:
– Эй, парень, да ты, вообще-то, где-нибудь учился?
– Да ладно, что это значит?
– Спускаться легко, – усмехнулся Ивен. – Подниматься трудно.
– Замечательно, что у меня есть ты, чтобы рассказать мне об этом, – вздохнул Джосс.
Они продолжили спуск. Жилые кварталы кончились. Кое-где еще попадались работающие фабрики, окруженные защитными стенами, на которых блестели осколки от разбитых систем безопасности, чернели сожженные панели, разноцветными красками рябили непонятные значки и иероглифы. Некоторые фабрики давно были закрыты, взломаны и разграблены. В них кто-то жил, судя по тому, что входы были кое-как укреплены, а стены обмотаны где самодельной, а где и ворованной колючкой. На некоторых дверях они обнаружили ловушки, что напомнило Джоссу об учебниках по истории партизанской войны. Там, где не было дверей, коридоры выглядели длинными и пустынными. Они тянулись на сотни футов. Отвратительное освещение с каждым метром становилось все хуже. Лампы давно уже были разворованы, а те, которые невозможно украсть, попросту безжалостно побиты.
– Зона военных действий, – пораженный увиденным, произнес Джосс.
– Это верно. Поэтому и людей здесь не увидишь.
– Зато их можно услышать. Все эти шорохи, шепоты, отдаленный свист, иногда звук шагов. Они наблюдают за нами.
– Теперь в любую секунду, – спокойно сказал Ивен, глядя по сторонам, – может начаться что-нибудь веселенькое.
Изумительно! У Джосса безумно чесалось между лопатками. Так было всегда, когда он ощущал на себе чей-то взгляд, но не мог видеть того, кто смотрит. Его рука машинально начала поглаживать приклад ремингтона. Только поглаживать, ничего больше. «Хоть бы шлем какой на голову, что ли?» – мелькнула мысль.
Разряд проревел прямо у него над ухом и врезался в стену. Не такой уж и сильный разряд, но чтобы оторвать голову, его бы вполне хватило. Судя по звуку, это не было мощное оружие, значит, стрелок находился поблизости. «Эх, шлем бы», – опять подумал Джосс, бросаясь на пол. Стрелка нигде не было видно.
– Послушай, – шепотом обратился он к Ивену и запнулся, увидев вместо лица матово-блестящую стальную поверхность.
– Около трех целых и четырех десятых метра, – сказала маска, – и прямо за углом. Я вижу его тепловой след.
– Ага, – кивнул Джосс. Ивен поднял одну руку, как бы указывая на что-то, и внезапно загрохотала его пушка. Пули прочертили ровную окружность из дымящихся дыр в стене в трех метрах от них. «И четыре десятых», – пробормотал Джосс, когда наступила тишина. За стеной раздался глухой стук, как будто кто-то мешком свалился на пол.
Джосс внимательно прислушался. Из-за угла доносился тихий шаркающий звук.
– Пойду возьму его, – прошептал он.
– Пока не надо, – качнул головой Ивен. – Они захотят убедиться, что это не несчастный случай. Полагаю, надо сделать еще парочку. Хочешь, следующий будет твой?
– Не то, чтобы очень, но я возьму его, если увижу.
– Нет необходимости, он слева от тебя, в четырех метрах.
Джосс поднял свой ремингтон и прицелился. У него тоже был светочувствительный прицел, но в этих условиях от него не было проку. Стенное покрытие – слишком хороший изолятор, размазывало все тепловые отпечатки.
– Не сюда, – поправил Ивен. – Еще левее, отлично. Чуть вверх. А теперь – максимальную мощность, здесь усиленные панели.
