бабочек».
– Эй, Горго! – позвала Доррен. – Пойди-ка попробуй манго. – Она протянула ему кусочек.
Игуана не спеша подошла и взяла манго из руки Доррен.
– Имя «Горго» что-нибудь значит? – спросила она.
– Да, оно из старого видеофильма… Ваше здоровье! – поднял он поданный ему барменшей напиток.
– A votre sante [ваше здоровье (франц.)].
– Так фамилия Орсиерес – французская? – удивился Джосс.
– Да, в моих предках были канадские французы и ирландцы. Крутая смесь.
– Во всяком случае, интересная. – Джосс опять огляделся по сторонам. Вдали сквозь искусственную дымку мерцал административный остров.
– С того дня, как мы встретились, обстановка у вас стала спокойнее? – спросил он.
Доррен устало кивнула.
– Все это непросто. Довольно трудно остаться равнодушной, когда один из твоих товарищей замертво падает на пол, – она сокрушенно покачала головой. – Бедная Джоанна. Она всегда держалась особняком. Теперь многие мучаются вопросом, не они ли довели ее до этого. – Доррен сделала большой глоток.
– Мне очень жаль, – сказал Джосс.
– Да нет, все в порядке. – Она поставила пустой орех на стол.
– Еще один?
– Да, пожалуйста.
Джосс кивнул и заказал еще один коктейль.
– Послушайте, – повернулась она к нему, – случилось так, что вы не застали меня в офисе. Надеюсь, Ричи сделал все, о чем вы его просили?
– Конечно. Доктор Лоренц нам очень помог.
– Видели его дочь? Бедное дитя!..
– Довольно-таки грустное зрелище, – согласился Джосс.
– Ее отец с ума по ней сходит. Фармацевтические компании неоднократно предлагали ему выгоднейшие сделки, но он с поразительным постоянством отвергает их: они его не устраивают, так как усложняют его уход за дочерью.
– Зато, – улыбнулся Джосс, – такие ученые – неплохая реклама для станции.
– Вы правы. – Доррен опустила свой орех, и к нему тут же начал подкрадываться Горго, надеясь получить еще кусочек манго. – Мы не упускаем таких возможностей.
– Еще бы, – кивнул Джосс. – Я бы сказал, на Свободе сейчас не очень-то оживленно.
– Оживленно, как после кораблекрушения. – Доррен нахмурилась, явно пожалев о сказанном.
– Это не для записи, – успокоил ее Джосс.
– Да что там, если вы бывали здесь раньше, то не могли не заметить изменений. Последние несколько лет происходит утечка капитала. Многие компании получают выгодные предложения от других «пятерок» и сворачивают свои производства: на Парадизе и Фарфлунге установили свободные экономические зоны, – она вздохнула. – Те крупные компании, которые еще остаются здесь, делают это только потому, что сами испытывают финансовые трудности. Для того, чтобы привлечь сюда людей, мы предлагаем им разнообразные финансовые льготы. Свобода стала раем для наемников. Возьмите Лоренца. Он здесь по направлению и на обеспечении Бернского института, который финансирует исследования по задержкам развития.
– Вполне подходящая тема.
– Да, но тех средств, которые они выделяют, явно недостаточно. Не знаю, где, кроме Свободы, Харал мог бы жить так обеспеченно и так хорошо заботиться о своей дочери. А здесь он работает на институт и, кроме того, выполняет наши заказы, что позволяет ему существовать вполне безбедно. Таким образом, никто не внакладе.
– Однако на нижних уровнях…
Доррен согласно кивнула.
– Да, это не лучшее место на Свободе. Вы себе и представить не можете, каких трудов стоит держать туристов подальше оттуда, – она хмыкнула. – Один ненормальный с Земли даже предлагал на полном серьезе устраивать на нижних уровнях что-то вроде сафари. Сафари – на людей! Вы только представьте себе это! Если бы я не вышвырнула его вон, он через пять минут предложил бы отвозить домой трофеи, имея в виду чьи-нибудь кровавые лохмотья.
– Звучит странновато…
– Вы и половины всего не знаете, – вздохнула Доррен и подперла голову рукой. – Иногда мне хочется отделить все, что южнее восемнадцатого уровня, – и запустить в пространство.
– Параграф шестьдесят четыре Объединенного Кодекса, – грустно сказал Джосс. – Любой, кто сознательно отделит часть населения L5 или допустит такое отделение…
Доррен рассмеялась:
– Вы прошли специальные курсы по обучению чувству юмора, или выработали его сами?
