военнопленных, а также в интересах рейхсвера следует особо подчеркнуть необходимость их откомандирования…»
Среди 33 человек, отобранных для зачисления в агитационную команду, под номером 17 числится «пехотинец Гитлер Адольф, 2-й пехотный полк».
Деятельность агитационной команды отражена в документах, где ясно видна и роль Гитлера, которого офицер Генерального штаба Карл Майр в письме от 10 сентября 1919 г. именует «многоуважаемым господином Гитлером».
Баварские военные не были разочарованы. Гитлер с блеском выполнял свою задачу. Он проявил себя, как писал один из членов агитационной команды в докладе начальству, «как отличный и темпераментный оратор, умеющий завладеть вниманием аудитории». Он умел «увлечь слушателей в ходе выступлений и дискуссий», — отмечал другой его сослуживец. Лоренц Франк 23 августа 1919 г. дал ему следующую оценку: «Гитлер — прирожденный народный трибун, который своим фанатизмом и близостью к народу… может побудить аудиторию к внимательному слушанию и размышлению». Так же охарактеризовал способности и успехи Гитлера в докладах командованию от 21 и 25 августа 1919 г. и командир охранного подразделения обер-лейтенант Бендт.
Гитлер, которому по приказу начальства был выделен в помощь солдат (например, для распространения листовок), умел, по донесениям сослуживцев, «доводить людей до состояния восторга», находить нужный подход к уставшим от войны и деморализованным солдатам, вливать в них новую надежду, а вместе с ней и ненависть и чувство мести.
30 мая 1942 г. в речи, обращенной к выпускникам военных училищ, он вспоминал о своей деятельности в 1919 г.: «…Когда в 1918 г. поникли знамена, возросла моя вера. И не только вера, но и протест против капитуляции перед, казалось бы, неминуемой судьбой. В отличие от остальных я был убежден, что на этом не может закончиться история немецкого народа, разве что сам народ захочет полностью отказаться от своего будущего. И тогда я вновь начал по мере своих сил и возможностей борьбу, которая отвечала моим убеждениям, что только в результате борьбы в немецком народе может в конечном итоге родиться победоносное движение, которое когда-нибудь вновь возвысит его». Война, борьба, жестокость, желание выжить и победить, отказ от гуманности завладевают его мыслями. Уже в 1914 — 18 гг. центром его мировоззрения становится положение, почерпнутое в ходе изучения трудов Мальтуса, Дарвина, Бёльше, Плётца и Тилле, что история является всего лишь суммой жестоких войн отдельных рас друг против друга, их побед и выживания самой жестокой и сильной из них. «Исключительно глубокая мысль одного из величайших военных философов, — поучает он выпускников военных училищ 30 мая 1942 г., — заключается в том, что борьба, а следовательно, и война являются матерью всех вещей. Достаточно бросить взгляд на природу… чтобы прийти к выводу о справедливости этой мысли в отношении всех живых существ и всех событий… Во всей вселенной царит один только вечный отбор, в ходе которого сильнейший в конечном итоге приобретает право на жизнь, а слабейший погибает. Одни утверждают, что природа жестока и немилосердна, но другие понимают, что природа всего лишь повинуется железному закону логики… Тот, кто, исходя из своих ощущений или мировоззрения, пытается восстать против этого закона, устраняет этим не закон, а самого себя. История доказывает, что целые народы становились слабыми. Они не устранили закон, а сами бесследно исчезли… Необходимо, чтобы этой основной мыслью овладели в первую очередь те, кто перед лицом всемогущего творца мира выходит на суд, где решается вопрос о силе и слабости людей… Эта борьба, которая окружает нас повсюду и определяет, кто должен занять место павшего, которая учит нас, что место ослабевшего народа занимает другой народ, которая не допустит даже в случае исчезновения всего человечества, чтобы земля опустела, и заселит ее другими существами, — эта борьба приведет в конце концов к непрекращающемуся отбору… лучших и более стойких. Поэтому мы видим в этой борьбе элемент построения основ жизни и всего живого… Мы знаем… что эта борьба всегда устраняет слабейшего, а сильного делает еще сильнее и что таким образом отдельные живые существа получают возможность развития. Это мировой порядок силы и мощи. Не существует мирового порядка слабости и подчинения, есть только судьба, которая заставляет подчиняться. Эта судьба именуется гибелью и забвением. С тех пор как существует мир, действует этот закон… И как бы трудно ни было человеку, он должен понять, что его судьба — это и судьба всех поколений, живших до него, что отдельный человек теоретически может уклониться от тягот жизни, но тем самым он перекладывает страдания на плечи других. Как бы ни была тяжела ноша каждого отдельного человека, он должен ясно осознавать, что эту ношу несли до него несметные поколения и миллионы других людей и что если бы они в свое время не были в состоянии нести ее, то он сегодня вообще не смог бы быть представителем своего народа и бороться».
После свержения Советов по всей Германии появляются борцы против еврейства и большевизма, «спасители отечества». Волнения, забастовки, попытки коммунистических переворотов, общий экономический кризис, новый, еще не привычный политический статус, агрессивное отрицание населением держав-победительниц, социальное расслоение и влияние милитаристских организаций порождают недовольство и вливают новые силы в антисемитов и неисправимых шовинистов. Повсюду возникают разнообразные политические партии, союзы, объединения и организации, имеющие военный или полувоенный облик. Антисемитские и антикоммунистические концепции и программы быстро находят для себя питательную почву. Германия, в особенности Бавария, становится военным лагерем для воинственных фрайкоров и объединений самозащиты, большинство из которых носит правоэкстремистский характер. В одной только Баварии действуют общество Туле, Объединение защиты немецкого народа, организация Эшериха, организация Канцлера, Союз старого флага рейха, Национальный союз немецких офицеров, Союз черно-бело-красных, Молодые баварцы, Народное ополчение, Железный кулак, фрайкор Эппа,[130] военизированные подразделения Богендерфера и Пробстмайра, фрайкоры Вюрцбурга, Байройта, Бертхольда, Вольфа и многочисленные кавалерийские и артиллерийские подразделения. Отдел I b/P контролирует в одном только Мюнхене деятельность 49 зарегистрированных политических партий и организаций.[131]
К организациям, которые пропагандируют новые формулы для нового времени, относится в этот момент и непосредственная прародительница НСДАП — общество Туле, насчитывающее в Баварии около 220 членов и представляющее собой ширму для созданного в 1912 г. Германского ордена (поклоняющегося богу Вотану, который у западных и северных германцев был богом войны и смерти). Баварское отделение ордена было создано летом 1918 г. бароном Рудольфом фон Зеботтендорфом. В его программе было недвусмысленно сказано: «…Сегодня мы заявляем, что еврей — наш смертельный враг и что с сегодняшнего дня мы начинаем действовать». Тому, что общество Туле в своих действиях не останавливается ни перед чем и в любой момент готово выступить против государственной власти, если та действует вопреки его интересам, баварцы нередко бывали свидетелями в период до лета 1919 г.. [132] Направленное полицай-президенту Мюнхена письменное предостережение Зеботтендорфа о том, что он примет решительные меры и развяжет открытый террор, если полиция арестует членов общества Туле, ярко демонстрирует, насколько опасна была в те годы в Мюнхене сила Туле. Окутанный тайной барон, настоящее имя которого было Адам Альфред Рудольф Глауэр,[133] который был выходцем из саксонской мелкобуржуазной семьи и который, подобно шефу секретной службы, всегда был скорее «легендой», чем живым человеком, угрожает, что если полиция не прислушается к пожеланиям общества Туле, то «…мои люди схватят первого попавшегося еврея и протащат по улицам, утверждая, что он украл просвиру. Тогда, господин полицай-президент, вы получите погром, который сметет и вас самого». О его мировоззрении, которое было типичным для всего националистического движения после 1919 г., в достаточной мере свидетельствует отрывок из его статьи: «Под влиянием христианства, — пишет он в газете, которая была приобретена им якобы за 1000 марок у вдовы Франца Эера и бьша предшественницей органа НСДАП 'Фелькишер беобахтер', — распространилось учение о равенстве людей. Цыгане, готтентоты, ботокуды, германцы — все совершенно равны. Вот только великая учительница- природа учит нас другому: это равенство противоречит здравому смыслу… Существуют высшие и низшие расы! Тот, кто устраивает расовую мешанину и приравнивает чандалов к благородным арийцам, совершает преступление против человечества. Человечеству для собственного развития нужны вожди и правящие нации. Среди рас земли германская раса призвана быть ведущей».
Общество Туле, начиная с ноября 1918 г., напоминало настоящий зверинец: здесь была заново основана национал-либеральная партия под руководством Ганса Дана, здесь проводили свои съезды пангерманисты под предводительством издателя Лемана, Германское школьное объединение во главе с
