Веня?
– Точно.– Веня, коренастый, с оттопыренными ушами и маленькими глазами-буравчиками, деловито разлил по стаканам водку.– Ну, давайте, мужики…
– Ни хрена! – крякнув и зажевав, заявил Васильев.– Идут они в жопу, начальнички! Сами управимся, верно, Сашок?
Петренко промолчал. Он почти не пил, сославшись на то, что за рулем, и вообще не участвовал в разговоре, представляя Валерию самому плести байки. Не то чтобы Васильеву очень хотелось врать этим ребятам, но… Как иначе выйти из сложившейся ситуации без потерь?
– В розыск вас не давали,– проговорил Хлопков.– Это плюс. Чем мы им можем помочь, Веня?
– Подумать надо. А мы хотим им помочь?
– Я лично – хочу! – заявил старший лейтенант. Лицо у него раскраснелось, а голос стал громче. Он накарябал на салфетке номер, протянул Васильеву: – На! Надо – звони, не стесняйся.
– Спасибо,– поблагодарил Валерий.– Как знать, может, и мы вам на что-нибудь сгодимся.
– Лучше не надо,– строго сказал Веня.– Ну, еще по одной!
Набрался Васильев основательно. Настолько основательно, что к Тане Петренко его не повез, а повез к себе, в двухкомнатную квартиру на Боровой, снятую всего два дня назад и потому безопасную. Завтра им предстоял трудный день. А когда у них были легкие? Давно-о!
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
– Кто за вами следил, выяснили? – спросил Николай Николаевич.
Так звали Силычева кореша. Вернее, он так назвался.
– Да,– ответил Петренко.– Менты. Мы им сунули удостоверения, и они отвяли.
Васильев промолчал. Приятель Силыча ему не понравился.
Они сидели в Петренковом «лексусе». Хозяин впереди, Васильев и Николай Николаевич – сзади.
– Почему следили?
– Валера засветился у Усташева.
– Это еще кто?
– Бандит.
– Понятно. Что вам нужно от меня?
Терпение Валерия иссякло.
– Для начала – правду,– жестко произнес он.– А потом – ту суку, которая нас выдала. А сука эта – из ваших!
– Не думаю,– сухо произнес Николай Николаевич.
Некоторое время они смотрели друг на друга в упор.
– Больше некому! – отрезал Васильев.
– О некоторых ваших акциях знали два человека в МВД,– с ледяным спокойствием возразил Николай Николаевич.– Но у меня нет оснований им не доверять.
– А у меня есть! Более того, я не думаю, а точно знаю!
– Хотелось бы знать, откуда у вас такие сведения? Уж не от бандитов ли?
– Именно.
– И вы им доверяете? – брезгливо произнес Николай Николаевич.
«Ему наплевать,– подумал Валерий.– Эта брезгливость – только игра. Аналитический ум, в котором нет места чувствам и эмоциям. Он ставит эксперимент – и наблюдает за результатом».
Бывший ученый, Васильев с ходу улавливал такие вещи.
– Обстоятельства, при которых я получил эту информацию, дают мне уверенность в ней не сомневаться! – отчеканил Васильев.
– А Виктор о вас очень хорошо отзывался,– неожиданно произнес Николай Николаевич.– Очень перспективно.
– Какой Виктор? – Васильев удивился.
– Покойный. Виктор Силантьевич Солохин.
– Силыч,– сказал Петренко, но Валерий уже догадался, о ком речь.
– Он говорил: после соответствующий подготовки из вас выйдет отличный волкодав. Не хотите?
– Что?
– Поступить на службу. Новое имя, новые возможности, никаких проблем с теми, кто сейчас жаждет вашего скальпа.
Предложение прозвучало очень искренне и дружелюбно. Но это был еще один эксперимент.
– Спасибо, нет,– холодно произнес Васильев.– Я уже видел, как ваша служба заботится о своих. На примере Силыча.
– Напрасно вы так, Валерий,– укоризненно проговорил собеседник.– Виктор был моим другом. Если бы не его бзик – уничтожение наркотиков, ваша группа до сих пор успешно работала бы.
– Не вижу связи между стукачом в погонах и уничтожением дури.
– Связь самая прямая, Валера. Стукач в погонах, как вы выразились,– это очень дорогое удовольствие. Особенно если звезды на погонах достаточно крупные. А деньги в преступных кругах просто так не тратят. Только когда речь идет о еще более крупных деньгах. Виктор же прекрасно понимал, что его задача: не уничтожение наркотиков, а сокращение их сбыта на территории России и переключение поставщиков на западный рынок.
– Не понимаю.
– И очень хорошо, что не понимаете. Здесь затронуты серьезные государственные интересы.
– Ну да, конечно. Знаете, как русское оружие попадает к чеченским боевикам? Не знаете! И не узнаете. Потому что это – военная тайна.
– Ага,– сказал Васильев.– Интересы своры воров, ужопившихся в думских и кремлевских креслах! Знаем мы их интересы!
– Не надо судить так прямолинейно. Президенты приходят и уходят, а мы остаемся. И судьба России нам не безразлична.– Голос Николая Николаевича звучал настолько искренне, что Васильеву пришлось еще раз напомнить себе: это – игра.– Так же, как она была небезразлична и Солохину. И Купцову. Вы его знали как Терминатора.
– Что, Гоша тоже ваш? – вновь удивился Васильев.– Сашок, ты был в курсе?
– А какая, на хрен, разница? – флегматично проговорил Петренко.
– Видишь, как хорошо выходит. Мы ведь, оказывается, не шкуры свои спасаем, а, можно сказать, Родине служим, а, Сашок? – с иронией произнес Васильев.
– Выходит хорошо,– согласился Петренко.– Знаешь, как в анекдоте. «Как кормят, товарищи солдаты? Хорошо?» Солдаты молчат. «Выходит, хорошо?» – «Выходит-то хорошо,– говорят.– Входит плохо».
Николай Николаевич вежливо засмеялся.
– А у нас и входит хорошо,– сказал Петренко.– Вон, полные лопатники. То-то, брат! Нынче на государевой службе не разбогатеешь. Верно, Николай Николаевич?
– Это точно,– кивнул тот.– Я выполню вашу просьбу, ребята. Насчет информатора. Но с одним условием: вы точно и в подробностях расскажете мне, чем занимались в последние дни и каким образом именно вам удалось уцелеть.
– Никаких условий! – отрезал Васильев.
– Поймите меня правильно, Валерий,– терпеливо произнес Николай Николаевич.– У меня тоже есть руководство. И мы – не гражданская лавочка. Если у меня будут факты о том, что ваша группа продолжает результативно работать, то я с полным основанием смогу оказывать вам поддержку.
– То есть сдать нас очередному стукачу?
– Валерий, даю вам слово: любая информация, которая может вам реально повредить, дальше меня не пойдет.
– Хорошо,– подумав, сказал Валерий. Все равно выбора у него не было. Разве что перерезать собеседнику горло.– Мы договорились. Сашок, ты не против?
– Не возражаю.
Спустя полчаса они высадили Николая Николаевича у метро «Петроградская» и поехали домой к Васильеву. Вернее, в его подвал. Поупражняться в метании острых предметов.
