одиночку. Эта взбалмошная девчонка, любительница приключений, наверняка так и поступит. От нее можно ожидать самых невероятных, непредвиденных поступков. И все же, пока Князь не знает о флэшке, жизнь Анны в относительной безопасности.
— Собственно, — добавил Князь более спокойным тоном, — мне от тебя ничего не надо. Баба твоя пусть бесится и сходит с ума — она безопасна для нас. Ты преподал нам хороший урок, и мы обязательно его учтем в дальнейшей работе. А теперь мы с тобой расстанемся навеки. Ты умрешь плохо, но этой смерти ты сам заслужил.
Он кивнул «быкам», и те столкнули меня со стула и поволокли к двери. Мы оказались в знакомом мне дугообразном коридоре. «Быки» разогнались, и в ушах у меня засвистел ветер. Сейчас как шарахнут башкой о стену, подумал я с вялым страхом. Мы миновали сортиры, лестничную площадку, двери комнат и остановились перед железной дверью генераторной.
Все вернулось на круги своя. Лязгнула тяжелая ручка, дверь отворилась, и я полетел на каменный пол.
— Молись, — сказал один из «быков», прежде чем захлопнуть дверь. — Утром ты подохнешь.
Ну вот, разочарованно подумал я, ничего оригинального, все как в дешевых исторических романах. Если казнь — то обязательно утром. А ночью, естественно, герой совершает побег.
Побег совершить мне не удалось. Я даже не смог освободить связанные за спиной руки, и в перерывах между побоями, которые «быки» совершали с педантичной регулярностью, лежал без сознания и изредка, разлепляя склеенные кровью губы, произносил матерные слова в свой адрес.
32
Часы с меня сняли, и я не знал, наступило ли уже утро стрелецкой казни. Я не мог посмотреть на свет божий даже через окно, так как окон в генераторной не было вообще. И только когда меня вытащили в фойе, я увидел в окнах яркий солнечный свет.
Мимо мраморных колонн, центральной клумбы меня потащили через кусты в какой-то глухой угол парка, где, как мешок с макулатурой, кинули на траву. Сплевывая землю, я приподнял голову и увидел в метре от себя двух омерзительных мужиков, усердно копающих яму.
— Кончай работу, — сказал один из «быков».
— Так ще не глыбоко, — просипел мужик с синим лицом.
— Сойдет… Взяли его!
Мужики побросали лопаты, вылезли из ямы, отставили подальше ржавые ведра с белым порошком, похожим на негашеную известь.
Меня стало трясти с такой силой, что связанные ноги заходили ходуном. Не так часто меня казнили, не успел привыкнуть. Что еще сказать об ощущении, когда видишь собственную могилу? Мрак.
Мужики, кряхтя и распространяя вокруг зловонный перегар, попытались поднять меня, но у них ничего не получилось. Тогда они покатили меня, как бревно, и свалили в яму.
— Мужички, — с трудом произнес я. — Вы что, охренели? Живьем закапывать будете?
— Заткнись, — оборвал меня «бык» и негромко приказал «синяку»: — Двинь его лопатой!
— Я? — просипел «синяк» и стал пятиться назад. — Мы так не договаривались.
— Давай я, — проявил инициативу второй дебил и схватился за лопату.
— У тебя ж, ублюдок, руки дрожат, — прохрипел я. — С первого удара не убьешь, мучиться заставишь.
— Заткнись, — повторил «бык», но уже другим голосом. Похоже, и у него нервы не выдерживали.
— Бей по сонной артерии, — добавил я, леденея от своих же слов, и попытался поднять подбородок повыше. — Так, чтоб одним ударом ее насквозь перерубить. Только не стой близко. Кровь фонтаном пойдет…
«Бык» поморщился и отвернулся. Дебил стал топтаться на краю ямы с поднятой вверх лопатой.
— Землю очисти! — страшным голосом закричал я. — Чистая лопата легче войдет…
Дебил пробормотал что-то, опустил лопату и стал возить ею по траве. «Синяка» вдруг прорвало, и он скороговоркой засипел:
— Ну вас на хер, я у такие игры не граю, сказали яму выкопать, а шо делать заставляете, сами тут лопатой по живым людям махайте, а я сваливаю к херам собачьим…
— Хайло прикрой, скотина! — крикнул «бык». — Не то сейчас рядом с ним ляжешь… Высыпай известь, урод!
«Синяк» взялся за ведро, но тотчас выронил его, и известь рассыпалась на краю ямы.
— Цыть! — крикнул «бык», повернувшись к яме спиной.
Я различил чей-то отдаленный крик. Потом я почувствовал, как земля содрогается от тяжелых шагов. Кто-то подбежал к месту казни и, задыхаясь, сказал:
— Давай его назад, в генераторную!
— Кто сказал? — спросил «бык» с явным облегчением.
— Князь.
Они меня разыграли, подумал я со странным чувством — полуоблегчения, полуразочарования. Они запугивают меня, они не станут убивать, это всего лишь психологическая пытка. Но, надо признать, мастерски сыграли, продрало до самых нервов, чуть заикой не сделали, мать вашу за ногу!..
Я напрасно пытался успокоить себя, потому что не верил тому, о чем мысленно говорил.
«Быки» вытащили меня из могилы и попытались поставить на ноги, но тело не слушалось меня, и я, словно лишенный костей, мягко осел на их руки.
— А с ямой шо робить? — спросил «синяк».
— Посадить в нее свою задницу и ждать, когда прорастет! — рявкнул «бык».
Меня снова втащили в фойе, оттуда, по лестнице, на второй этаж и по коридору в торец. Я повалился на бетонный пол. За мной грохнула железная дверь. И стало тихо.
Не успел я осмыслить того, что произошло, как дверь снова открылась, вошли уже хорошо знакомые «быки» и, орудуя ножами, стали быстро отвязывать веревку на руках и ногах.
— Сам идти сможешь? — спросил один.
— Это смотря куда, — ответил я и попытался встать.
— В баню, — усмехнулся другой.
Они вели себя удивительно миролюбиво, и этого нельзя было сразу не заметить.
Один из «быков» подставил мне свое плечо, но я не унизился до такой степени и пошел к выходу сам. Я никак не мог понять, что еще задумал Князь, на какую хитрость он пошел, да и вообще, к чему ему эта хитрость по отношению к человеку, от которого уже вряд ли можно было извлечь какую-нибудь выгоду.
Выйдя из генераторной, я остановился.
— Куда?
— Прямо, прямо, — ласковым голосом ответил «бык».
У лестницы я нос к носу столкнулся с Князем. Он как-то странно взглянул на меня, потом развел руки в стороны, пожал плечами и сказал:
— Нет слов! Нет слов!
И пошел вверх по лестнице, все еще пожимая плечами.
Мы спустились в фойе, свернули под лестницу. «Бык» подвел меня к двери и, к моему величайшему изумлению, обратился ко мне на «вы»:
— Там шампунь, мыло, мочалка, новое белье — все вам приготовлено.
Я повернулся, чтобы посмотреть в лицо человеку, который еще несколько минут назад был готов закопать меня живьем, но «бык» молниеносно повернулся ко мне спиной и быстро пошел к лестнице. Я взялся за ручку двери, все еще интуитивно ожидая какой-нибудь пакости — автоматной очереди в спину, удара арматурным прутом по голове или короткого, приглушенного выстрела из пистолета в затылок. Но за дверью в самом деле оказалась душевая с чистым, обшитым деревом предбанником, с зеркальным полом из черного кафеля, с зеркалами, журнальным столиком, на котором стояли запотевшие банки с пивом и лежали
