надсмехаться.
– Воспрянь же, костлявый! Сколь широк размах твоих необъятных крыльев, столь велика земля, распростертая под тобой!
Легионеры переглянулись, словно спрашивая друг друга, не пора ли уже нанизать этого бунтаря и провокатора на копье, словно жертвенного барана? Но никакой реакции изнутри резиденции не последовало, Пилат не выказал признаков возмущения, не отворились тяжелые кованые двери, не ринулись на толпу поджарые бойцовские псы, не зазвенели смертоносным металлом солдаты.
Жезу выждал паузу и, уж совсем уподобляясь лицедею, воскликнул:
– Да поостерегись, кесарев палец, моего божественного сиянья, ибо, ослепленный, не заметишь ты, что сидишь в золотой клетке, запертой на ключ, и чрезмерным усердием можешь навредить своим крыльям, обломав их о прутья! Дай же мне право подсказать тебе путь к заветному ключику, и молись отцу моему, чтоб дошли мои советы до твоего величественного и светлейшего ума!
Даже самые отсталые глупцы уже не могли не понять, что Жезу откровенно провоцирует Пилата, и толпа была поражена чудом, но не тем, которое являл своей отчаянной дерзостью человек, назвавшийся Сыном Божьим. Все оцепенели, не зная, отчего престарелый алчный наместник, римский всадник Пилат не откликается на вызов. «Ага, значит, он испугался, значит, он
Жезу замолчал. Тысячи взглядов были направлены на тяжелые двери резиденции. Все ждали, что будет. Но ничего не произошло. Один из легионеров стукнул копьем о гранитную ступеньку. Толпа издала вздох облегчения. Сын Божий подавил своим могуществом волю наместника! Владу показалось, что Жезу обманулся в своих надеждах – такое у него было лицо.
– Что ж, – возвестил он. – Я пойду в дом отца моего!
И он показал рукой на храм, находящийся неподалеку. Влад прикусил губу и зажмурил глаза. Уже не было смысла смотреть на все это. Религия документировала эти события с примерной долей точности, допустив ошибку лишь в одной,
– Мерзавцы!!! – кричал он впавшим в ступор торговцам и снова переворачивал столы. – Как вы посмели превратить в базар дом моего отца?! Вы оскверняете его своей алчностью!!! Вы подавитесь от собственной жадности!!!
Он хватал монеты пригоршнями и швырял торговцам в лица, а потом стал кидать их в небо, и сыпался на людей золотой дождь, и ревела от восторга толпа, и растерянно взирали на происходящее ученики, переставшие понимать своего Учителя, и прорывался к Жезу постаревший, прозрачный, как утренний туман, Адриано, и хватал его за руки, и о чем-то умолял, а Жезу смеялся и без страха смотрел на бегущих к храму легионеров. Красный клин отряда разрубил толпу пополам, оставляя на ступенях капли золота и крови. Несколько солдат схватили Жезу и стоявшего рядом с ним Адриано, обложились щитами, и этот гибрид металла и легионеров, похожий на черепаху с разбитым панцирем, двинулся куда-то, в непостижимую даль, видеть которую Влад уже не мог…
ГЛАВА 46
Человек в сером горнолыжном комбинезоне, с желтым нездоровым лицом, покрытым мелкими зарубцевавшимися шрамами, подошел к двери номера 1410, постоял немного и мягко надавил на дверную ручку. Он тотчас почувствовал, что дверь отозвалась на его движение. Киллер отошел на шаг, опустил руку в карман и нащупал рукоятку пистолета, нагретую его телом. Он никогда не выстраивал в уме последовательность своих действий, не думал о том, как поступит, когда увидит свою жертву. Он работал интуитивно, мгновенно реагируя на сложившуюся ситуацию. Он видел перед собой только конечную цель.
Дверь отворилась бесшумно. Киллер увидел свет, и это стало для него неожиданностью, так как в столь позднее время люди обычно спят. Но он не задержался на пороге, решительно прошел в комнату, на ходу вынимая пистолет.
Но то, что он увидел в комнате, все же несколько озадачило его. Киллер замер у стола, глядя на двух спящих людей. Один из них лежал на диване, а второй сидел в кресле. Оба были одеты и здорово смахивали на трупы. Рядом с диваном, на полу, валялся опорожненный шприц и осколок ампулы. Такие же предметы лежали на журнальном столике рядом с креслом. «Наркоманы!» Киллер сунул пистолет в карман. Напряжение схлынуло. Он негромко кашлянул – никакой реакции. Подошел к Владу, склонился над ним, прислушался к неровному беспокойному дыханию. Зрачки спящего нервно двигались под закрытыми веками, кулаки были сжаты. Ему что-то снилось. Адриано спал спокойнее. Его голова была запрокинута, рот чуть приоткрыт.
Киллер растерялся. Он смотрел то на одного, то на другого. Заказчик прислал всего одну фотографию – частного детектива Фогли. На второго человека, которого следовало лишить жизни, пришел лишь словесный портрет: «
Киллер вернулся к дивану и осторожно оттянул веко Владу. Нет, так ничего не получится. Это у трупа зрачок поставлен прямо, а у спящего человека закатан, и под веком дрожит только белок, покрытый сеткой тонких капилляров. «Скорее всего, вот этот!» – решил он, глядя на Влада. Редкая удача выпала ему. Сейчас можно было не только обойтись без крови, но вообще сымитировать несчастный случай. Наркоман принял излишнюю дозу, вышел на балкон и нечаянно упал вниз. А там, под балконами, – пропасть.
Киллер открыл настежь балконную дверь, сдвинул в сторону взметнувшийся на морозном ветру тюль и схватил под мышки Влада. Переносить бесчувственные тела ему приходилось не раз, но чаще он просто тащил их волоком, схватив либо за волосы, либо, как за скобу, за верхнюю челюсть. Киллер взвалил Влада на плечо, и тогда он понял, что этот длинноволосый парень вовсе не «среднего роста», но останавливаться и что-либо менять не стал. И так торчит в этом номере слишком долго.
Он вышел на балкон, слегка присел, чтобы сровнять тело жертвы с перилами, но сделал одно неверное движение, и Влад съехал ему под ноги. Киллер чертыхнулся. Он забыл погасить в номере свет и теперь на
