туристской группе от «Экстремтура», случилось ЧП. То ли утонул, то ли убит молодой человек по фамилии Некрасов. Владимир Некрасов.
– Кто? – не поверил ушам Пузырьков.
– Вот и я так же переспросил. Может, однофамилец?
– Я видел список группы. Не было там однофамильца.
– В общем, не загружай меня, – стал сворачивать разговор прокурор. – Бери людей и срочно выезжай на место.
«Точку ставить рано, – подумал Пузырьков, с обреченной покорностью опуская трубку. – И спать мне сегодня не придется».
5
В ущелье, по дну которого протекала река, светало медленно и тяжело. Милицейский «УАЗ» и две «Волги», набитые спецназовцами, переехали по деревянному мосту и окончательно застряли среди булыжников и окаменевших плавунов на противоположном берегу.
– Дальше придется топать пешком, – сказал Шубин следователю. – Но здесь недалеко.
Они прошли по берегу мимо ревущих порогов. Шубин, размахивая тяжелым шуршащим пакетом, шел быстро, часто оглядывался, словно боялся, что следственная бригада отстанет и потеряется, и постоянно успокаивал: «Здесь недалеко». Пузырьков снял измучивший его галстук, скомкал его и сунул в карман пиджака. Кто-то из спецназовцев закурил. Издали долетел голос кукушки. Пахло хвоей, таежным лесом.
Дойдя до кромки леса, Пузырьков остановился и обернулся. Четверо спецназовцев, которые замыкали шествие, молча посмотрели на него и одновременно кивнули, словно следователь послал им мысленный приказ.
– Думать! – сказал им Пузырьков и погрозил пальцем. – И, пожалуйста, будьте осторожны.
– Все будет хорошо, – заверил один из них.
Они скрылись в зарослях терновника.
«Что это за маневры?» – подумал Шубин, но спрашивать не стал. Пошел дальше. Теперь в следственной бригаде остались участковый из ближайшего поселка, два опера, судмедэксперт и Пузырьков.
– Кто первый обнаружил труп? – спросил следователь.
– Мира, – не задумываясь, ответил Шубин. – Есть у нас одна такая хорошая девочка… И инструктор, наверное. В общем, они оба обнаружили.
– Кроме них, кто еще видел труп?
– Никто. Эти двое никого из нас к трупу не подпускают. Точнее, они просто не говорят, где он лежит. Чтобы, дескать, не нарушить следы.
– А кто первый сказал, что это труп Некрасова?
– Мира… Честно говоря, мы инструктора уже вторые сутки в лагере не видим. Он вроде как стережет труп.
Участковый высморкался. Пузырьков остановился у большого камня, покрытого, словно шерстью, пушистым зеленым мхом.
– Так как было: Мира сказала про труп, а потом инструктор исчез из лагеря, или наоборот?
Шубин задумался и звякнул пакетом. Участковый с подозрением уставился на его ношу.
– Знаете, – медленно и с изумлением произнес Шубин, словно вдруг начал открывать для себя какую-то истину, – сначала исчез инструктор, а потом Мира объявила, что нашла труп… О! А вот и она!
Навстречу группе быстро шли девушка и рослый молодой мужчина. Девушка, одетая в легкий сарафан, энергично прыгала по пням и кочкам, размахивая руками. Мужчина отставал, спотыкался, всякий раз испепеляя свирепым взглядом тот предмет, о который он споткнулся. Однако с группой они поравнялись почти одновременно и одновременно начали говорить, глядя на всех сразу:
– Здравствуйте! Мы уже вас заждались! Сейчас я вам все объясню…
– Моя фамилия – Брагин. Хочу сразу сделать заявление. Наш инструктор меня уже достал…
– …Это какое-то страшное совпадение! Я не совсем хорошо пошутила с Некрасовым, и на переправе он упал в воду…
– Этот инструктор – настоящий маньяк, уверяю вас! Он собственными руками утопил Вована…
– Не слушайте его! Никто Некрасова не топил. Он уже через минуту вылез из воды…
– Что?! Да это бред! Там течение такое, что быка снесет, а она говорит, что он сам вылез…
Следователь махнул рукой, требуя тишины, присел на камень, сорвал какой-то широкий темный лист и прижал его ко лбу.
– Ничего не понимаю, – признался он. – Объясните для начала, зачем вы пошли нас встречать?
Ни Мире, ни Брагину этот вопрос не понравился. Они переглянулись, словно хотели определиться, кто будет отвечать первым.
– Я свидетель, – наконец произнесла Мира. – Я знаю, как все было на самом деле.
– А я, – сказал Брагин, с трудом подыскивая точное слово, – я просто этого Герасимова терпеть не могу. Я подаю на него жалобу. Это маньяк, понимаете…
– Все ясно, – безрадостно ответил Пузырьков, поднимаясь с камня. – Пошли дальше. Девушка, рассказывайте, я вас слушаю.
