плаща колышутся, как крылья ворона. Широкие плечи движутся в ритм шагов. Люди, идущие ей навстречу, загодя расступаются, освобождая ей дорогу, но за ней, как пылевые завихрения за машиной, тотчас смыкаются в плотный строй. Я маневрирую, насколько могу это делать, но все равно задеваю сумки, плечи, и мне в спину летят ругательства… Она идет все быстрее, с каждым мгновением увеличивает скорость, как самолет на взлете. Она не оборачивается, но наверняка чувствует, что я ее преследую… И вот она побежала. Шаги широкие, стук каблуков по всему залу. Я тоже срываюсь на бег, приближаюсь к ней и уже улавливаю запах ее духов, уже различаю на пальцах рук тяжелые перстни и кольца… Я уже готов схватить ее за руку, рвануть на себя, как вдруг женщина резко приседает, словно хочет на ходу проскочить под опущенным шлагбаумом, вытягивает вперед руки и… и через мгновение в ее объятия попадает маленькая девочка в длинном розовом платьице с большим бантом на пояснице. Женщина вскидывает девочку выше своей головы; ребенок заливается от смеха, кричит: «Мамулечка! Мамулечка!»; не успев остановиться, я неловко толкаю женщину. Она наверняка бы упала, если бы ее тотчас не поддержал высокий сухощавый мужчина с аккуратной «геологической» бородкой.
– В чем дело? – насупив брови, спрашивает меня мужчина.
Я извиняюсь и делаю шаг назад. Сердце колотится в моей груди с такой силой, что мне не хватает воздуха, и я тяжело дышу широко раскрытым ртом. Женщина кидает на меня мимолетный взгляд, и я успеваю заметить породистый профиль и надменный взгляд.
– Пьяный, наверное, – говорит она и мгновенно забывает обо мне, снова переключается на мужчину и девочку: – Ну, как долетели? Намаялись, родные мои? Этот рейс всегда опаздывает… Ой, а загорели-то как!
Я поскорее смешался с толпой. Ошибочка вышла. Стыдно-то как! Подошел к лестнице, ведущей на второй этаж, но тотчас свернул к камере хранения. Уже нет смысла подниматься в Интернет-кафе. Если убийца и был там, то сейчас его и след простыл. Какая досада! Я был так близко от него! Если бы эта женщина не сбила меня с толку!
Еще минут пятнадцать я бесцельно крутился по залу, разглядывая пассажиров. Ни подозрительного типа в бандане, ни убийцы с узким лицом. Я почувствовал себя уставшим. Всему есть предел. И моим силам тоже. Особенно если уже более суток меня преследуют неудачи. От обилия информации, которую я добыл, распухла голова, но вся эта информация, по большому счету, малополезный мусор. Я до сих пор не знаю, что собой представляет убийца и какова моя роль в освобождении Ирины. Со мной играют втемную, стараясь удержать повязку на моих глазах как можно дольше. Слепой, я оставался послушным и безропотным: когда ничего не видишь и ничего не знаешь, то остается делать только то, что тебе говорят.
Глава 16
ЗА ВСЕ ЗАПЛАЧЕНО
Убийца, коль я ему был так нужен, мог бы позаботиться о моей безопасности. Но он либо не знал, что меня разыскивает милиция, либо был недальновиден и беспечен, считая, что спасение утопающего – дело рук самого утопающего. Я сел в такси, назвал гостиницу «Баксан» и только тогда пришел к окончательному выводу, что милиция, не поленившаяся подъехать к трапу моего самолета, проверила фамилии проживающих в гостиницах. Разумнее переночевать там, где не спрашивают паспорт и не предлагают заполнить анкету гостя.
– Я передумал, – сказал я водителю. – В «Баксан» не поедем.
Водитель немедленно надавил на тормоз и, повернув ко мне хмурое, наполовину прикрытое кепкой лицо, проворчал:
– А куда поедем?
Я, как мог, объяснил водителю, что мне было нужно:
– Мне нужна частная, маленькая, неприметная гостиница. Понимаешь? Чтобы на дверях не стоял метрдотель, чтобы никто не требовал паспорта и чтобы утром я не сдавал простыни дежурной по этажу.
Лицо водителя сразу приобрело жизнерадостное и вместе с тем лукавое выражение.
– Так бы и сказали! – вальяжно протянул он. – Конечно, в «Баксане» скучно. Большой, неуютный… Есть одно хорошее место. Всю жизнь потом меня благодарить будешь!
Он круто развернулся и поехал в другую сторону. Вскоре мы свернули с шоссе на узкую, неосвещенную дорогу. Проехав несколько кварталов, такси остановилось у какого-то многоэтажного учреждения, огромные окна которого чернели в темноте, как очки слепого. С торца первый этаж представлял собой глухую монолитную стену без каких-либо элементов, если не принимать во внимание малоприметную металлическую дверь. Ни табличек, ни рекламных щитов я найти не смог.
– Приехали, – сказал водитель. – Над дверью найдешь звоночек. Нажми три раза: дзинь-дзинь-дзинь, и останешься доволен.
Я слишком устал, чтобы размышлять о нестандартном оформлении фасада гостиницы, подошел к двери и, как велел водитель, позвонил. Прошло немного времени, и где-то сверху вспыхнула замаскированная лампочка, освещая меня с головы до ног, а затем раздался щелчок электрического замка. Я зашел внутрь и оказался в узком коридоре с арочным потолком. Под ногами пружинил ворсистый ковер. На стенах висели макраме с искусственными цветами и овальные картины с изображением обнаженных натур, выполненные в стиле раннего кубизма. Навстречу мне из ярко освещенного холла вышла увядающая женщина, на лице которой при некотором воображении можно было угадать былую красоту.
– Добрый вечер, – очень приятным голосом произнесла она, остановившись передо мной ближе, чем следовало бы сделать трезвой женщине перед незнакомым мужчиной. – Я очень рада, что ты выбрал для отдыха наше уютное гнездышко. Проходи, чувствуй себя как дома.
Женщина отошла к стене, освобождая проход, и я прошествовал в холл. Он был обставлен со вкусом и дорого. Глаз радовали кожаный диван, фонтанчик с вращающейся мельницей, аквариум с золотыми рыбками и четыре девушки в предельно коротких юбках, которые улыбались мне, как старому знакомому. Их тонкие ножки в туфельках каким-то образом занимали все свободное пространство холла, и от такого количества оголенных конечностей у меня даже зарябило в глазах, будто бы я оказался на складе галантерейного магазина, заваленного гипсовыми ногами в чулках. Все красотки поздоровались со мной мяукающими, как у вьетнамцев, голосами; одна из них, с широким, как у лягушонка, ротиком, тотчас сняла с моей головы бейсболку, а другая, едва не наступив мне каблуком на ногу, предложила немедленно выпить с ней на брудершафт шампанского.
Я с опозданием понял, что я и девушки по-разному понимаем слова «спать» и «отдыхать», и в эту
