Ничего, Карлссон поправится – и разберется с ним.
Ротгар сел в такси.
– В аэропорт поехал,– сказал Скаллигрим.– Мои агенты сообщат, куда он летит. Если он, конечно, долетит. Ваши летающие корабли только и делают, что падают.
Он произнес это с таким искренним убеждением, что Катя не стала спорить. Встала, махнула рукой – рядом тут же остановилось такси.
– Да тут пешком – нечего идти,– проворчал Скаллигрим.
– Поехали, поехали. Что-то мне неспокойно. Опасаюсь, как бы твои сородичи Карину не слопали.
– Место сида – в желудке тролля,– высказал традиционную точку зрения Скаллигрим, но в такси сел. Полагал, что приобщаться к человеческой цивилизации полезно.
«Эдак он годиков через сто и на самолетах летать начнет»,– подумала Катя.
– «Васа»,– сказала она таксисту, удобно устраиваясь на пассажирском сиденье «сааба».
Красивый город – Стокгольм. Особенно если в этом городе тебя никто не собирается съесть.
Глава сорок первая
О блужданиях душ
Идет священник по лесу, видит – тролль. Священник бросается бежать, но вскоре замечает впереди обрыв. Тогда он падает на колени и взывает:
– Господи, всели в этого тролля христианскую душу!
Сверкает молния, гремит гром. Тролль тоже падает на колени:
– Господи, спасибо тебе за ниспосланную тобой пищу!
«Агенты» Скаллигрима Ротгара потеряли. В аэропорту он так и не появился. Позже выяснилось, что он покинул Стокгольм на собственной яхте. Куда – неизвестно.
Старпом Эрик уступил Лейке свою квартиру. Квартирка по шведским меркам была – так себе. Одна спальня, одна гостиная. Это потому что старпом был не женат. Когда он женится, государство выделит ему что-нибудь получше. Так он сообщил Лейке. Лейка шведу нравилась, но старпом немного робел. Даже дотронуться до нее боялся, не то что со шведской простотой подкатиться с нескромным предложением. Робел, в общем. Учитывая рост Эрика (метр девяносто четыре) и его мускулы водолаза, выглядело это забавно. Но старпома тоже можно понять. Ему представили Лейку как дочь нефтяного магната. А тут еще русская мафия…
Лейка в душе потешалась, но виду не подавала. Зато выставила Эрика из квартиры. Она решила, что держать больного Карлссона в трюме «Васы» нельзя. Грязища, химией какой-то воняет. Днем – шумно, ночью крысы шастают.
Скаллигрим к крысам относился положительно. В смысле, ел. Но спорить с Лейкой не стал. Будучи «невестой» Карлссона, Лейка, по тролльским обычаям, имела на него весьма серьезные права.
В общем, перевезли Карлссона к Эрику. Туда же, естественно, «переехал» и Хищник. И Карина, которая до поры до времени пребывала в статусе Хищникова «пищевого резерва».
Еще здесь околачивался маленький Нильс – как же без него. И – Дима, которому пользоваться гостеприимством Кати было как-то неудобно, а от «гостеприимства» троллей – тошнило.
Так что, когда сюда заявились еще и Катя со Скаллигримом, и все присутствующие собрались в спальне вокруг лежащего на просторной кровати Карлссона, в комнате стало совсем тесно.
– Ему не становится лучше,– произнес Скаллигрим, внимательно осмотрев своего родича.
– Но ты сам вчера сказал, что он обязательно выздоровеет! – воскликнула Лейка.
– Тело – выздоровеет,– уточнил Скаллигрим.– Не разум.
Из всех присутствующих Скаллигрим был наиболее компетентен в сфере тролльской медицины и психиатрии, потому спорить с ним никто не решился.
– Ни один огр не способен вынести такое,– сказала Карина.– Он сошел с ума. Загляни ему в глаза. У него в глазах – смерть.
– Ты даже не представляешь, сид, на что способен настоящий тролль,– проворчал Скаллигрим. Но – без особой уверенности.
– Я же рассказывала вам, чего добивался Ротгар. А Ротгар – настоящий Туат'ха'Данаанн, высший ши. Он всегда добивается желаемого.
– Сволочь он настоящая…– пробормотал Дима, покосившись на Катю.
– Это возможно? – спросила Катя у Скаллигрима.
– Да,– буркнул большой тролль.– Мне даже представить страшно, что он испытывал, когда его утопили в железном яйце.
– Может, и лучше, что он – без сознания,– проговорила Карина.– Мне вот тоже страшно представить, на что способен обезумевший Охотник.– Она поежилась.
– Папа, можно я откушу кусочек этого сида? – подал голос Нильс.
– Нельзя,– отрезал Скаллигрим.– Это сид Хищника.
Некоторое время все молчали. Смотрели на Карлссона.
Все, кроме Хищника, удлиненная голова которого лежала у Карлссона на груди.
«У них – одинаковые глаза,– подумал Дима.– Как я раньше этого не замечал». Еще он подумал: лучше бы глаза Карлссона были закрыты. Тогда он казался бы более живым.
– Но надо же что-то делать! – первой не выдержала Лейка.
– Делай,– согласился Скаллигрим.– Позови его сущность.
– Она звала,– по-шведски прорычал Хищник.– У нее не вышло.
– Может, у меня получится? – Катя сказала это тоже по-шведски. Но поняла это, только закончив фразу.
Лейка с Димой удивленно посмотрели на нее.
Катя почувствовала дуновение ветерка. Только это был не ветерок. Это зашевелились волосы у нее на затылке.
– Я попробую его вернуть,– быстро сказала она уже по-русски.– Прямо сейчас и попробую.
Это произошло на удивление легко. Только что Катя была в душной теплой комнате, в окружении друзей – и вот она стоит среди голых безлистых деревьев, вдыхает влажный холодный туманный воздух…
«То самое озеро,– подумала она.– Неужели здесь блуждает дух Карлссона?»
«Нет,– раздалось у нее в голове.– Здесь огров не бывает».
По пепельному ковру мертвых листьев к ней приближался Селгарин. На нем был белый костюм. Последний раз Катя видела его таким, когда он, баньши, появился ночью у Лейки.
«Это мир ши. Здесь нет огров».
«Как вы себя чувствуете?»
Что за глупости я спрашиваю, подумала она. Он же умер.
«Я не умер. Ши не умирают. Как тебе мой ответный дар?»
«Какой дар?» – удивилась Катя.
И тут мир, «где не бывает огров», пропал, и Катя обнаружила, что два огра, Скаллигрим и Хищник, держат ее за руки, и лица у них (если, конечно, морду Хищника можно назвать лицом) весьма озабоченные.
– Ф-фух! – облегченно выдохнул большой тролль.– Еще чуть-чуть – и ты бы умерла.
Катя была уверена, что он ошибается, но спорить не стала.
– Отпустите меня,– попросила она. Затем положила ладошки на щеки Карлссона, наклонилась к нему близко-близко, заглянула в казавшиеся пустыми, но на самом деле вовсе не пустые глаза.
Никуда он не уходил, ее друг, тролль-Охотник Карлссон. Всё это время он был здесь. Только глубоко- глубоко.
Тихо, так тихо, что даже Хищник не услышал, Катя шепнула:
– Возвращайся. Всё кончилось.
Ее спасла невероятно быстрая реакция Хищника. Он успел выхватить ее за долю секунды до того, как с деревянным стуком соединились ладони Карлссона. А в следующее мгновение на Карлссона всеми своими двумястами пятьюдесятью килограммами рухнул Скаллигрим. Кровать у старпома Эрика была крепкая, но такого напора не выдержала. Развалилась с треском.
