подпирающими небо и древний дедок на посту, опускающий верёвочку.
Скорпион спрятал улыбку, поставил байк под козырёк. Забежали к деду в каморку, тот приветливо открыл дверь, посочувствовал:
– М-да, Армагеддец!
Под градом над городом нависли сумерки. Солнце скрылось, растворилось в густом покрове. Тут же сумерки озарились. Вспышка света разрезала небо белой веткой. На смену граду пришёл дождь. Капли били об асфальт с такой силой, что можно было всерьёз испугаться за побитые дороги. Ливень уплотнился до “канатиков”, “канатов”, почти “морских тросов”. Природа в один миг решила наполнить тазики метеорологов, по которым мерились уровни месячных осадков.
Небо бушевало, грохот оглушал, словно гигантский великан стучал дубиной в паре метров от каждого. Ветер принялся за работу с тройным усилием, канатики воды наклонились, тучи погнало на запад, вглубь материка, в сторону Сибири или северного Китая, а то и вовсе в Монголию.
Ливень иссяк так же быстро, как и начался. Тугие струи закончились, умчались прочь. Серую вату облаков разметало в клочья, робко выглянуло полуденное светило. Обновлённое, свежее, чистое, доброе. Как сама мать-природа. Огромные лужи исчезали с поразительной быстротой, раскалённая ссохшаяся земля впитывала быстро, мощно. Изголодалась по влаге.
– Всё, город немного остыл. Поехали за девчонками. Мало мы им время уделяем. - Скорпион поблагодарил деда-охранника, направился к мотоциклу.
Верный конь на царапины не жаловался, отозвался под ладонью приятной прохладой, завёлся от одного щелчка ключом, готовый в бой до последней капли бензина.
А самого Скорпиона калёным железом жгли мысли, что с Лерой гуляет редко. Она все больше лечит во время частых травм, кипами таскает фрукты, заботиться, а он вместо того, чтобы букет цветов принести, вынужден бегать за маньяками, убийцами, ворами, ежедневно рисковать жизнью. Подростковую жизнь спецагента.
– Ага, совесть проснулась! - Прищучил Сёма, поймав мысли друга в широкий ракурс. Сам, вроде как, и не замечал движения пальцев. Те проворно набирали номер Маши, который мог рассказать без запинки, даже если резко разбудить поздно ночью. Руки уже крутили ручку газа, очнулся, спросил:
– А ты Леру не собираешься предупреждать о прогулке? Позвонил бы. А то снова полезешь через окно? Маму её пожалей!
Скорпион натянул шлем, пробурчал:
– Я же говорю, пошептал утром малость. Переборщил только чуть-чуть. Ждёт уже. Кстати, Маша у неё. Более того, нам приготовлена приемлемая для прогулки одежда.
Сёма с лязгом, словно задвигал рыцарское забрало на шлеме, опустил стекло, печально вздохнул:
– Плановой конспиратор блина. Не мог раньше сказать.
– А ты не спрашивал!
– А ты не намекал!
– Я подмигнул!
– Я думал ты подмигнул блондинке!
– Какая блондинка, когда в сердце запала рыжая?
– А если перекрасится?
– Любовь не перекрасить!
– Ха, однолюб…
– А сам-то, сам-то!
– А что я? Я как ты…
Мотоциклы преодолели непреодолимую преграду стоянки - дед опустил верёвочку неспешно, важно - и помчались на перегонки по мокрому асфальту за вторыми половинами.
“Дождик” разрушил городские цепи удушья. Пресс жары немного спал, стало легче дышать. Народ, измученный беспрерывной двухнедельной августовской жарой, повылазил из всех норок, щелей и хаток.
– Как прекрасен летний дождь посреди этого зноя! Так бы вообще не выползли. - Машка держалась за руку Семёна. Оба светились счастьем, ворковали, как голубки-молодожёны. После романтического путешествия стали, не разлей вода. Разный цвет волос и глаз только подчёркивал сходство, единство обоих.
Лера улыбнулась, подмигивая Скорпиону в сторону друзей. Губки подпрыгнули до ушей. Обозначилась забавная ямочка на щеке.
Две пары гуляли по центру города, за разговором под ноги ложились бульвары, набережные, скверы. Было такое ощущение, что гуляют две пары клонов. Мысли, чувства, действия почти идентичны. Полагали, что нашли друг друга, навсегда выпав из круговерти поисков, расставаний, страданий, мучений и прочих новых знакомств, чем подвержена большая часть населения планеты Земля. Первая любовь казалась настоящей, крепкой. Росло понимание, уважение, но не привязанность. Каждый ценил свободу другого, доверял как самому себе. Круговерть жизни скучать не давала. От серых будней отвыкли, как от чего-то сверхъестественного.
За разговорами добрались до набережной. Амур-батюшка этим летом испытывал дефицит в воде. То ли плотины перекрыли, то ли китайцы снова подсыпали русло. Но кораблики шныряли по воде исправно.
Белоснежный прогулочный кораблик дал гудок, зазывал прохожих дать круг вверх по реке, объехать мост и вернуться. Часовая бодрящая прогулка на свежем воздухе.
– До сеанса в кино ещё далеко. Покатаемся? - Предложил Сёма.
Девчонки кивнули и вчетвером стали спускаться к пристани. Пришлось держаться за руки, так как ступеньки истёрлись до такой степени, что скорее походили на горку.
– Ролики на ноги и вперёд! - Скорпион подхватил Лерку на руки, закинул на правое плечо и помчался вниз, та визжала, смеялась, но страха, что уронит, не было.
Сёма собрался повторить манёвр, но вспомнил о татуировке. Ещё не зажила под майкой, на плечо не получится. Но на руки всё же подхватил, побежал, хоть и не так быстро.
Прогулочный катер приветливо опустил трап. Народ сгрудился возле небольшой кассы. Скорпион купил билеты, прошли внутрь на первый этаж, закрытое место с завешанными окнами и буфетом. Ночью здесь проходили дискотеки, а днём смысла сидеть не было. Проворно поднялись по лестнице на второй, открытый этаж. Ветер взвихрил волосы свободно, гуляет чистый, свежий. Заняли места за уютными столиками по краям катера.
Кораблик дал гудок. Человек в оранжевой телогрейке убрал трап. В глубине заурчали моторы, пошли в разгон полчища шестерёнок, рычагов. Плавучий островок оттолкнулся от берега, пошёл на глубину, сразу же разворачиваясь на сто восемьдесят градусов. Тут уж включились главные двигатели, корабль прибавил ходу. Сопротивляясь течению, пошёл резать волны.
На волнах приятно закачало, поднялся свежий игривый ветерок, аккуратно подхватил локоны, затрепетал. Грудь, не спрашивая разрешения, вздыбилась, лёгкие сделали полный долгий вдох, такой же выдох.
Взгляд ловил за кармой прибрежный город: стадионы, парки, судоверфи, заводы… всё проплывало неспешно, тянулось чередою. Плавучий островок поднялся вверх по Амуру, достиг единственного моста через Амур, чуда начала двадцатого века, построенного ещё при царе. Тогда не было железных дорог через Сибирь и все конструкции, детали и ресурсы доставлялось морским путём, объехав пол мира. Так строился Владивосток, так строились первые города и селения далёкого Дальневосточного края.
Скорпион насторожился, выпал из разговора. В висок тревожно кольнуло, шарик боли прокатился по мозгу, рассыпался, вспыхнул огонёк ментальной связи:
–
