Если бы ребята увидели его спящим в анабиозе, посчитали бы мертвым или уснувшим летаргическим сном.
Привстал, приходя в себя. Тело услужливо сообщило, что хочет размяться и согреться, позже желудок суетливо запросит пополнения ресурса для своей топки.
Немного разогрев тело, искупался в бодрящей воде, переплыл речку, собрав на другой стороне берега душистых полевых цветов. Обратно переплыл на спине, чтобы не замочить даров природы. Растершись полотенцем, направился к палатке.
Едва не пустил слезу от умиления: трое спали вразвалочку. Сема скрючился, лишенный одеяла, зато Машка с Леркой стащили на себя по две штуки и изнемогали от жары. Баланс нарушился и отображался на лицах во всей красе. Один стучал зубами, двое взопрели.
— Утро доброе, лесные жители. Кто пойдет со мной, увидит такую картину, что любой сон пропадет. Вставайте, не пожалеете.
Сема заворочался, разыскивая одеяло. Не найдя искомого, размежил веки, запричитал:
— Доброе, доброе, только холодное какое-то. Включите отопление. Подогрейте джакузи.
Машка с Лерой отбросили одеяла. Заплывшие, загорелые лица наполнили сердце нежностью. Так прекрасно и естественно выглядели без макияжа. Молодая красота била ключом, распускались, как нежные розы.
— Эй, эй, эй, не смотреть! Я еще не умылась, — запричитала Машка. — Это преступление — смотреть на девушку по утрам так пристально.
— Фу, ну что за жара-то, а? — Лера привстала, приходя в себя.
Обе улыбнулись, увидав цветы. Приятно. Сон медленно уходил.
Скорпион засуетился с костром и успел поставить чайник, пока девчонки приводили себя в порядок, а Сема разминался. Подозвал всех к берегу и показал, что, значит проснуться утром на заре.
Заводи с раскидистым, поваленным в речку деревом, коснулся первый луч солнца. Он выглянул из-за верхушек деревьев и робко осветил поднимающийся туман над речкой. Водяной пар осел на траве росой, а водная гладь залилась расплавленным золотом. Не темно-багровым, как на закате, а светлым и чистым, новосотворенным, заново рожденным. Светило выкатывалось из-за верхушек неспешно, чистое и доброе, радуя взгляд. Такое солнце восстанавливает зрение и наполняет энергией на весь день, правильно пробуждая организм, взывая к биологическим часам человека.
Скорпион украдкой осмотрел лица всех троих: красные, загорелые, чумазые, но светятся таким настроением, таким здоровьем. Все былые муки позади. Растрепанные волосы придают всем троим звериный вид. Но это так естественно здесь, на лоне природы. Доброжелательными улыбками растянуты до придела, не скрывают. Сами не замечают, что улыбаются солнцу светло и жизнерадостно. Потом, конечно, будут отрицать. Но каждый вспомнит в трудный жизненный период именно этот момент.
— Ну что, ребята, пойдемте завтракать? — Первой подала голос Маша.
— Какой там завтракать, — возмутился Сема. — Кто-то нас со Скорпионом допытывал, что вас совсем не тренируем. Кто биться хотел научиться? А? Завтрак надо заработать тренировкой!
В подтверждении своих слов Сема обхватил Машу. Но, то ли еще не проснулся, то ли забыл, что Маша брала уроки у Леры, которую иногда тренировал Скорпион.
Машка ловко выскользнула, обхватила руку и потянула на себя, отталкиваясь прочь от берега. Сема, по законам гравитации и физике тела, улетел с обрыва в воду.
— Ха-ха, вот и заработала! — довольно сообщила Машка и вместе с подругой пошла хлопотать по хозяйству.
Сема вынырнул из охлажденной за ночь речки, крича:
— Скорп! Когда успел научить?
Брат подал руку, подмигнув:
— Они записи с наших тренировок смотрели. Быстро учатся. К тому же, вчера, когда ты жарил шашлыки, а я убегал подальше от вида мяса, кое-что успел им показать.
Сема оттолкнулся от берега, увлекая наставника девчонок за собой. Сергей не стал сопротивляться, рухнул в воду. Дружеские баталии в студеной, утрешней воде прервал раздавшийся на грани слуха выстрел.
Скорпион посуровел, скинул Сему, прислушиваясь к звукам природы.
— Что это, Скорп? Здесь не должно быть охотников. Заповедная зона и не сезон.
Еще один выстрел, теперь совсем невдалеке, оборвал слова брата.
Скорпион припал на колени, погружаясь в чувственную сферу. Сфера восприятия расширилась, объяла лес, уловил тревожный сигнал на другом берегу реки.
— Суки, — прошептали губы Скорпиона, и он помчался к палатке.
Джинсовые шорты с ножнами на ремне и кроссовки оказались на Сергее невероятно быстро. Не разуваясь, нырнул в речку, переплыл и бесшумно скрылся в дальних кустах.
— Сема, куда он? — Выросла рядом Лера.
— Надеюсь, на задание класса «воспитательное». Не хотелось бы крови. Хоть сегодня. Такой день чудесный. Хотя я его понимаю, он животных любит. Прожил в тайге четыре года. Братья меньшие, все такое…
— А ты его не прикроешь? — подошла Мария.
Сема покачал головой, прислушиваясь к себе, обронил:
— Там только трое. Нет необходимости.
— Трое здоровых мужиков с ружьями? Сема, сейчас сковородой по репе получишь! — Возмутилась Маша, но пыл быстро спал, вспомнила недавний сюжет с террористами в школе.
Сема обнял девчонок, повел к костру, на ходу успокаивая:
— Да все в порядке, сейчас вернется…
Громыхнул выстрел, тут же второй. Лес тревожно затих, прислушиваясь.
— …отдых только раньше времени оборвался, — закончил Сема и пошел к палатке за рацией.
Лера тревожно вздрогнула, когда Скорпион возник у костра с другой стороны. Совсем не там ожидала его появления. Мокрый с ног до головы, с хлюпающими кроссовками, полными воды. Глаза горят огнем, губы сжаты в плотную линию. К груди прижат пушистый полосатый комочек, похожий на котенка.
Сема вернулся от палатки, привычно оглядел ауру Скорпиона. Спокойный ровный синий цвет, со всполохами золотого и зеленого. Индиго с чистой душой и разумом. Красный или темные цвета отсутствовали — ножа сегодня Скорпион не доставал. И не ранен. Откуда выстрелы?
Комочек запищал, мокрый и замерзший после преодоления речки. Скорпион укутал в свою майку у костра, протянул Лере.
Зрачки рыжей расширились. Скорпион принес маленького… тигра. Уссурийский тигр. Ни больше, ни меньше.
Комочку было не больше нескольких дней, а может и вовсе часов.
— Сережа, что случилось? — Лера поймала его взгляд, читая ответ заранее.
Скорпион устало присел на край бревна, вздохнул:
— Тигрица котилась. Позднее потомство. Трое любителей нелегальной охоты набрели на нее в тот момент, когда она была наиболее уязвима. — Голос сорвался. — Экая удача, тигра подстрелить. Совсем не важно, что их едва ли сотня осталась по всему миру. Застрелили в упор. Не из-за шкуры, не из-за мяса. Просто ради самого выстрела. Ради того, чтобы спустить курок, сфотографироваться с мертвой тушей и уйти, оставив труп гнить. Это не охотники, это ублюдки. Рука не дрогнула, даже когда рядом ползал этот комочек шерсти. — Скорпион поднял глаза, полные слез. Запруда едва-едва держалась. — А второй так и не успел появиться на свет… Я не смог его спасти, родился мертвым — задохнулся.
Сема сел рядом, обнял:
— Но я не вижу красных всполохов в твоей ауре. Охотники живы?
— Какой там живы. Один, увидев меня, захотел подстрелить как свидетеля. Я уклонился, и он снес полчерепа своим винчестером другому охотнику. Третий возжелал мести, но снова промахнулся и застрелил первого. Сам умер от инфаркта. Понял, что придется отвечать.
— Сукам сучья смерть, — прошептал Сема. — Я бы на твоем месте убил всех троих. Я не такой
