Корона пульсировала, покачиваясь над головой, как воздушное облако. Оно вполне может стать грозовым, если попадет не в ту компанию.
— К тому же Евгений занимается разработкой нового типа Интернета… это большая перспектива, — добавил Василий. — Если мы решили напрочь прекратить использование зарубежного оборудования и софта, нам без Жеки нельзя.
— Интернет-2? — спросил заинтересованный Андрей. — Я сталкивался с подобным.
— Зачем Интернет-2? — Снова подскочил Евгений, затараторил. — Это уже прошлый век, просто закрытая сеть НАТО и НАСА, ничего сложного. Я же с группой единомышленников из бывших одногруппников в Новосибирске придумал Нэт в десятки раз быстрее. На основе информационных кристаллов, которые так же разрабатываются в нашем институте в Новосибирске. Мы условно называем его Руснэт… Ну или еще как-нибудь. За названием дело не станет.
Он не врал. Облако над головой светило чисто и ясно в мире энергий. Когда человек лжет, оно скукоживается и темнеет.
— Группа студентов придумала Интернет нового типа, — хохотнул Сема. — Если бы я не дрался с тридцатилетним Скорпионом в Японии, ни за что бы, не поверил.
— Если запустить спутник, собрать пару пробных компьютеров на основе Эльбруса с технологией кристаллов и соединить Руснетом, Билл с дядей Сэмом останутся далеко позади, — довольно закончил Евгений. — И никакая Корея с Японией им не помогут. Они и сами бы рады их сгноить.
— Мировое Правительство сделает все возможное, чтобы похоронить эти разработки в зародыше. Убить не рожденными. — Протянул Даня.
— Даня, что за сомнения? Или мозоль на пальце больше не дает возможности сказать им свое «нет»?
Медведь кивнул. Услышал астральный диалог. Но ответить не в силах — не дорос до энергоинформационных уровней.
— Спокойно, хлопцы, — поднял руки Скорпион. — Что-нибудь придумаем. Раз со спутником столько связано, ресурсы достанем. Давайте вернемся к делам насущным. Что скажут наши пенсионеры? — Сергей улыбнулся, поглядывая на Дмитрия, Саныча и Никитина.
— Индиго, мать их, — буркнул Саныч, подтолкнув плечом Никитина.
— Да уж, звания для них уже ничего не значат. По мозгам все мерят. Нас с оптытом и то скоро на свалку спишут, — добавил Никитин, — поколеньице еще то. Этими четырьмя настойчиво интересуются отечество. Пара-тройка структур. Я скоро не смогу их покрывать… завербуют или… застрелят. Иногда все приходит в одно и то же время.
— Я их тоже порой не понимаю, но если бы ни тот вихрастый со своими чудаковатыми идеями, база так и лежала бы под завесой тайны в пыли, — обронил Дмитрий.
— Да ладно. Мы без вас никуда, вы без нас, — кивнул Скорпион.
— Скорп, они так долго говорят.
— И что?
— Может пару резервов открыть? У Александра Александровича проблемы с сердцем. Никитин курит столько, что легкие похожи на решето. Вот-вот прохудятся. К концу года — рак легких. Не делай вид, что не замечаешь. Ты же только Дмитрию пинка к развитию дал.
— Он мой отец. А у вояк своя жизнь. Не вмешивайся в естественный ход вещей.
— Не рано ли терять майора и полковника?
— Поднимись по нитям выше, шагни за бодхиальный[2] уровень, сам все увидишь. У каждого свой путь.
— Не могу выше ментала[3]. А что там, родовое проклятие?
— Не знаю, сам пока не выше сакрала[4], но Рысь сказал, что если мы остановим инфаркт и рак, то будет хуже, чем тогда, в Китае. Прямое воздействие чревато. Я могу только подтолкнуть.
— Вася, что там у нас со сводками? Каково нынешнее положение дел?
Василий проворно зашуршал листами, снова протер очки. На Скорпиона глянули красные уставшие глаза — работал на износ. В груди невольно кольнуло.
Наставник базы поднялся из-за стола, обошел по дуге, руками обхватил голову тревожного Василия, снял очки.
— А как же воздействие?
— Он чист. Допускается поощрение.
— Я вот думаю, как скоро нападут на базу после твоего…
— Ему семнадцать, не шестьдесят. Хватит бурчать, почему я спасаю одних и не вмешиваюсь в других случаях. В нем больше перспективы… А нападут на нас в любом случае.
— Как ты умудряешься делать паузы в астральных диалогах? Сколько в тебе энергии?
— Сема, отвяжись.
В руках появилось тепло, разогнал тело до двенадцатой ступени. За два года смог постичь только одну — ступень овощей, как она наиболее точно переводилась на физический язык. Если одиннадцатая ступень минералов показалась легкой, то ступень овощей постигал долго. Живительная влага, питательная сила земли. Уровень энергии в овоще гораздо больше, чем в камне. Чтобы понять то, что невозможно описать словами, потребовалось много времени. Так как в сутках всего двадцать четыре часа, приходилось многим жертвовать.
Семеро за столом замерли, рассматривая новое действо.
Василий ощутил тепло в висках, оно спустилось с пальцев Скорпиона, коснулось глазных яблок. Дно глаз резко защипало, сдавило, потом резь резко ушла, отпустило. Блаженное тепло разлилось по глазам вместе со слезами.
— Извини, Вась, побочный эффект. Поплачешь еще минут пять. Но потом очки можешь выкидывать или передать по наследству. — Скорпион смахнул пот со лба, выхватил из рук бумаги. — Давай я прочитаю.
— Ха, меня ты полчаса мурыжил, пока глаза на единицы не вернул, — крякнул Дмитрий и добавил. — Но ничего, Вася, зато про очки я действительно забыл, как про страшный сон забыл. И ты забудешь. Сейчас оклемаешься.
Евгений непонимающе завертел головой. Он немного слышал о Скорпионе от Василия в самолете, но большей части не верил, спросил:
— И что с ним?
— Да ничего, — обронил Сема. — Сейчас прозреет… Скорп, ты как-то обещал мне транслейтор[5] открыть. Не забыл?
— Не перегибай, коллапс энергетик обеспечен. Сколько раз с нас шкуры снимут?
— Дал слово — держи.
— Да я без проблем, только всех кого ты здесь видишь, ты увидишь в последний раз. Согласен?
— А, ну его этот транслейтор. Словари буду зубрить.
Скорпион пожал плечами в физическом мире, ответил:
— Пока не могу, ступеней маловато.
— Эх, всегда так, — протянул Сема, пряча глаза. От него не укрывалось, что с их невербальными диалогами неуютно себя чувствуют не только Саныч, Дмитрий и Никитин, но и Даниил с Андреем. Разрыв отдалял друг от друга с каждым днем. Одно из проклятий обладания знаниями и силой.
Никитин ткнул в бок Саныча, обреченно прошептал:
