чтобы между нами была полная ясность и ты хорошо представлял, куда ушли деньги от реализации 'лошадки'. Иными словами, я готов представить тебе полный отчет...
– Ну что вы! – смутился Женя. Ему стало неловко только при одной мысли, что Князь может подумать, будто Женя не доверяет ему. – Никакого отчета мне не надо.
– Надо, дорогой, надо! – мягко возразил Князь. – Я очень хочу, чтобы мы оставались друзьями.
'На кой хрен мне такой друг?' – подумал Женя.
Князь, доставая из карманов мятые бумажки, исписанные цифрами, стал торопливо объяснять, какие суммы ушли на закупку химикатов и перевозку их в Джелалабад, сколько денег пришлось выложить таможенникам, какую взятку потребовал начальник джелалабадской милиции за гарантию спокойствия и безопасности, во сколько обошлись билеты и питание Нечипорука и Яковенко, и все эти раскладки сдобрил грустным замечанием, что цена на 'лошадку' резко упала и выручка не покрыла расходов.
– Так что придется еще немного поработать, дружок мой, – резюмировал Князь. – Я уже купил все необходимые химикаты. Мне надо еще килограммов шесть-семь 'лошадки'.
– Сколько? – изменившимся голосом переспросил Женя и от удивления даже рот раскрыл.
'Ни хрена себе! – подумал он. – Семь кило метадона! Вот это аппетиты! Да на это год работы уйдет!'
Он даже неприлично хихикнул, но тотчас спрятал улыбку в воротнике куртки и отрицательно покачал головой.
– Вы поймите меня правильно, но я больше не могу заниматься этим делом. Понимаете, на меня уже все преподаватели косо смотрят! Я уже не знаю, чем объяснять свои прогулы. Если я завалю зимнюю сессию, меня пинком под зад вышибут из универа.
Князь опустил на плечо Жени руку в лайковой перчатке.
– Никто тебя не вышибет, дружок. Дай мне фамилии декана, ректора, и все будет нормально.
– Нет, – повторил Женя и попятился. – Честно говорю, я не могу больше этим заниматься. У меня куча своих проблем. Я уже забыл, когда учебник открывал... Простите, не могу.
– Зачем тебе учебник? – улыбнулся Князь. – У тебя же голова светлее солнца!
– Может быть, – согласился Женя, – но диплом за это не дадут.
– Я тебе сделаю не только диплом. Я тебе сделаю кандидатскую. А будешь хорошо себя вести – и докторскую.
– Спасибо вам за вашу доброту, – бормотал Женя, продолжая пятиться, – но я все-таки не могу... Я не хочу... Я боюсь!
– Постой! – Князь вдруг изменился в лице. – Я не советую тебе ссориться со мной. Ничего хорошего это тебе не сулит... Посмотри на себя: как ты одет? Что это за шапка? Что за ботинки? Из какого мусорного контейнера эти брюки? Твои более глупые сверстники, которые торгуют на рынках, ездят на иномарках и покупают себе самых красивых девушек Москвы. Они глупее тебя, но живут лучше. А я хочу, чтобы восторжествовала справедливость...
Он замолчал, осмотрелся по сторонам. Мимо них прогрохотал поезд, вытащив из шахты поток душного теплого воздуха.
– Я заплачу тебе по десять центов за дозу.
Женя некоторое время продолжал смотреть в глаза Князю, не понимая, что означает эта цифра... Значит, десять доз – это доллар. А сто доз – десять баксов. А если тысяча? А несколько тысяч доз?..
'Надо сначала проверить его – врет или нет, – думал Женя, простившись с Князем. – По десять центов за дозу – это, конечно, звучит заманчиво. Если быстро приготовить небольшую партию, скажем, на десять тысяч доз, и отдать ему, заплатит тысячу баксов или нет? Если заплатит – то это совсем другой разговор. Тогда за неделю, если с Лешкой и Игорем дружно взяться, можно полкило сухой фракции изготовить. А за это Князь должен отвалить столько, что даже с вычетом на расходные реактивы каждому по 'жигуленку' обеспечено. А если, скажем, я один возьмусь за это дело? Куда ж девать столько денег?.. Да, это уже другое дело. С этого и надо было начинать. Ради этого игра стоит свеч. Вся проблема только в том, где раздобыть деньги на реактивы...'
Он так глубоко ушел в расчеты будущей прибыли, что проехал станцию 'Университет' и вернулся из грез, когда сержант милиции попросил его освободить опустевший вагон.
Глава 27
ГРАНАТОВЫЙ СОК
Это был тот самый случай, когда говорят: 'На ловца и зверь бежит'. Только Андрей Хлыстун стал прикидывать, как ему связаться с оптовыми покупателями наркоты, чтобы поскорее избавиться от 'белого китайца', как к нему пришел Ковальский и сказал:
– Из Москвы звонил Нечипорук. Он говорит, что Князь грозился его убить.
Миша сказал не все, но нарочно сделал паузу, чтобы посмотреть, как на это отреагирует Андрей.
– Он что – опять произвел отраву? – изо всех сил стараясь казаться равнодушным, спросил Андрей.
– Не знаю. Может быть.
– Пугает! – махнул рукой Андрей. – А чем мы можем помочь Нечипоруку?
– Он просит порошок для Князя. Говорит, что Князь готов заплатить по пять центов за дозу.
Андрей даже вскочил от избытка эмоций.
– Прекрасно! – воскликнул он. – Дадим! Пусть забирает концентрат. Там что-то около сорока миллилитров. Как раз на сто двадцать тысяч доз. Проверим его на вшивость. Если шесть тысяч баксов нам отвалит, значит, с ним можно иметь дело. А нет, так будем искать других покупателей.
– Шесть тысяч, – повторил Миша и призадумался. – А сколько может стоить приличная квартира?
– Тысяч двенадцать, – ответил Андрей. – Я смотрел газету с объявлениями по продаже недвижимости. Средняя 'двушка' тянет на двенадцать.
Миша подчеркнуто уступил право распоряжаться 'белым китайцем' Андрею:
– Так что? Давать ему 'добро', чтобы приезжал?
– Давай! – потирая руки, ответил Андрей. – Надо же человеку помочь! Только обязательно уточни, когда он думает с нами рассчитаться.
В этот же день Ковальский телеграммой пригласил Нечипорука в Краснодар. Экономя деньги, Женя взял билет в плацкартный вагон и больше суток провалялся на верхней боковой полке. Но духота и дискомфорт его не слишком угнетали. Он осознавал себя крупным и удачливым коммерсантом. Вот это и есть бизнес – умение быстро и точно отреагировать на предложение. Конечно, пришлось немного слукавить перед Ковальским насчет цены за одну дозу, но без этого никогда больших денег не заработаешь. В бизнесе это допускается сплошь и рядом. Есть же понятие коммерческой тайны! Десять центов, обещанные Князем, – это и есть тайна. В конце концов, должен же Нечипорук заработать на посредничестве. Риск, между прочим, огромный. Перевезти наркоту поездом, потом передать ее Князю, потом получить от него деньги – такая работа даже Штирлицу не снилась.
Уставившись в потолок вагона, Женя представлял, как будет раскручивать свое дело. Значит, он заработает шесть тысяч баксов. На первый взгляд сумма фантастическая. Но, с другой стороны, не такая уж она и большая. За квартиру придется выложить, за приборы, посуду и реактивы, за перевозку. Возможно, придется оплатить помощь Игоря или Леши. В итоге в дело уйдет почти вся сумма. А вот 'лошадка', которая получится в результате всех трудов, уже принесет чистую прибыль. И тогда можно будет зажить по-человечески. И иномарку приобрести, и прикид сделать стильный. Но не все на тряпки потратить, конечно. Настоящие бизнесмены на себя тратят мало, больше вкладывают в бизнес. И Жене следует подумать о том, чтобы на месте бабушкиного сарая в Погаре построить собственную лабораторию – с водопроводом, природным газом, вытяжным шкафом и полным набором приборов и оборудования.
Так, в радужных мечтах, и пролетели сутки.
Его встретил Ковальский, посадил в такси и без всяких объяснений долго возил по городу. На окраине города попросил водителя остановиться и рассчитался с ним. Когда они остались одни, Женя спросил у Миши, чего он опасается.
Миша не ответил. Они сидели на какой-то заброшенной автобусной остановке.
– Ты знаешь, что именно я тебе принес? – спросил Ковальский.
– Предполагаю, что метадон, – ответил Женя, обескураженный загадочным поведением Ковальского.
– Триметилфентанил, – ответил Миша. – Но это не меняет сути... Вот газетная статья. А вот расценки на некоторые виды наркотиков.
Он протянул газетную вырезку Жене. Тот пробежал глазами по строчкам.
– И что ты хочешь этим сказать? – спросил Женя. Впрочем, он догадывался, что именно хочет сказать Миша, и боялся покраснеть.
– Оптовая цена на аналогичный наркотик в десятки раз больше, чем та, которую предлагаешь ты.
– Не я, – поправил Женя, испытывая мучительный стыд, – а Князь.
Миша усмехнулся:
– Ты же понимаешь, что я не могу этого проверить.
'Он чувствует, – подумал Нечипорук. – Он просто читает мои мысли'.
– Ну что ты от меня хочешь? – спросил он, стараясь показать, что начинает раздражаться.
– Поторгуйся с Князем. Мне надо двенадцать тысяч баксов.
– Сколько?! – наигранно воскликнул Женя. – Двенадцать? Ты что, спятил? Кто ж заплатит такие деньги?
– А ты попробуй поторговаться, – настаивал Миша. – Позарез нужны деньги. Ровно двенадцать тысяч баксов. В крайнем случае я дам тебе еще сухую фракцию – минимум на двести тысяч доз.
– Хорошо, я постараюсь, – пообещал Женя не совсем уверенным тоном и рассеянно глядя по сторонам. Он уже не мог думать о чем-либо другом, кроме как о той прибыли, которую он получит за сухую фракцию.
Ему казалось, что поезд едет в Москву издевательски медленно, и он с трудом подавлял в себе желание выпрыгнуть из вагона и подтолкнуть состав. Маленькую склянку с резиновой пробкой, наполненную темной маслянистой жидкостью, он прятал в книге, в страницах которой было вырезано углубление. Книга лежала на дне сумки, заваленная другими книгами и одеждой. Женя все время думал об этой склянке и как наяву чувствовал силу, которая от нее
