Пьяные в мат. И с матом на устах. «Золотая молодежь», едрен батон!
— Эй, мужик, дай денег на пропитание, а то переночевать негде. У тебя же баблосы есть? Не жмись, мужик, а?
« Вот козлы! Я в Чечне кровь проливал, а они откупленные родичами жрали водку и блевали по углам. И насмехались над такими лохами, как я. Дескать, пусть дураки идут в армию. Не знают, куда себя приткнуть. Жизнь прожигают. Хлеба и зрелищ им подавай. Сейчас им будет зрелище!»
Рома вышел на улицу, они — за ним.
— Мужик, ты че, не въехал, мани давай!
И кто-то ударил его по лицу. Не сильно, смазано.
Кот резко выстрелил локтем назад. Вскрик. Хрустнула челюсть — противник упал. Второму попал ногой по голени. Тот захромал. И уже не помышлял об активных действиях. Третий, как самый подготовленный из них, и видимо владевший приемами дзюдо, успел сделать Роме подсечку и упасть сверху на него.
«Борьба продолжалась в партере»…
Они возились, возились…
Вдруг дзюдоист изловчился и перекинул ногу на горло сопернику, прижал его, а цепкими клешнями схватил руку соперника и потянул ее на себя. Он шел на болевой прием. Но так как спортом пацан занимался давно, силы и хватка была у него не та. Но положению Ромы нельзя было позавидовать. Боль все-таки присутствовала. И выбраться из-под борца не представлялось возможным. К тому же пришел в себя второй хиппи. Он был полон решимости отомстить за свою поруганную честь и подбитую голень.
А тут подоспела доблестный наряд патрульно-постовой службы Мещанского района. Не разбирая, кто прав, кто виноват, милиционеры отходили дубинками дерущихся и забрали их в отделение.
Марчук и трое его бойцов осторожно вошли в квартиру на проспекте Мира. В руках у конторского поблескивал пистолет с глушителем, у бойцов — автоматы «Клин». Удивительно, но дверь была не заперта. Весьма подозрительно. Готовые стрелять на поражение, они ворвались в зал. Там они обнаружили только двух обнаженных проституток. Те испуганно жались друг к дружке. Зубы у них стучали от страха.
Длинное, «раздутое» глушителем дуло угрожающе качнулось в их сторону.
— Где он? — свирепо спросил у девиц экс-комететчик.
— Ушел за водкой… — в ужасе заблеяли они.
Марчук выстрелил. И еще раз…
«Пух! Пух!..»
Словно хлопали пробки от шампанского.
«Пух! Пух!..»
Две проститутки остались лежать в кровати с дырками в голове и животе. Все в соответствии с киллерским правилом: «В живот, в голову, стреляй и потом не проверяй!»
Коммандос Ильина устроила засаду в квартире. И стали ждать клиента.
И вот прошло десять минут, двадцать минут, полчаса, час… Но клиент не появлялся. Полковник в отставке Марчук занервничал. Потом тихо заматерился. Где же этот стрелок? Куда навострил лыжи? Неужели провел старую кагэбэшную лису?
…Через два часа поступил приказ снять засаду.
Марчук разочарованно и раздраженно резюмировал:
— Почувствовал что-то, гад. Смылся…
И спецы тайно покинули квартиру. Не забыв закрыть за собой дверь на защелку.
…Фотографию одной из убитых проституток потом покажут по первому каналу в передаче «Жди меня». Ее будет искать мать с Винницы. Но уже не найдет никогда.
Яркие неоновые огни — желтые, красные, зеленые, синие — высвечивали на фасаде здания крупное слово «Метелица». Пониже и левее — надписи поменьше: «ночной клуб», «черри» и «казино»… Навес, поддерживаемый столбами и опутанный гирляндами из желтых лампочек, заманчиво приглашал потенциальных клиентов пройти в увеселительное заведение.
На стоянке клуба паслись солидные авто.
В три часа ночи, проигравшиеся в пух и прах, но напившиеся и довольные никоновцы высыпались их развлекательного центра. Крутящаяся дверь выплюнула их по одному из чрева центра разврата и азарта. Их сопровождали три длинноногих девицы легкого поведения.
— А какие буфера у черненькой! Просто выпрыгивают из прозрачного платья, — сказал Рудаков
— А какие булки у рыженькой! — подхватил Макс. — А ножки? Класс!
— А я бы с каждой из «Виа Гра» покувыркался, — помечтал Афганец.
— А мне Салтыкова понравилось. Вот бикса! — восхитился Хакас.
— А наша Нелли не хуже ее, и Наташка, и Вика, — Рыжий погладил одну шлюшку за ягодицу, а вторую потрогал за грудь. — Смотрите, какие рабочие станки. Кладезь оргазмов!
Девицы захихикали. Гогочущая орава минула тумбу с рекламой. Вот и стоянка. Афганец с удовольствием напевал одну из песен «Виа Гры».
— Карета подана, садитесь, — Хакас указал на новенький джип. Он крепко держал за талию одну проститутку. — Пацаны, все не поместимся. Возьмите тачку.
— А как тебя зовут, — осоловело глядела на него девица.
— Я - артист малых и академических театров. А фамилия слишком известная, чтобы ее называть.
— Остапа понесло, — улыбнулся Алексей.
— Цыц, муха, я скворец…
Братки не обратили внимания на белую «шестерку» и около нее двух мирно беседующих кавказцев. Тонированные стекла скрывали еще двоих боевиков. Казбековцы приготовились у бою.
Дверцы машины распахнулись, и оттуда вывались двое боевиков с АКСУ. Двое кавказцев прекратили внезапно свой разговор и извлекли из-за брючных ремней пистолеты Стечкина.
Шквальный огонь внезапно настиг никоновцев. Снопы огня, грохот выстрелов, пороховой дым, крики, кровь, стоны раненых. Затворные рамы ходили взад вперед, выдавая на-гора порции смерти. Закаленные бойки неутомимо щелкали по капсюлям гильз. Указательные пальцы боевиков без устали нажимали на курки…
Рыжий погиб сразу. Три пули вошли ему прямо в грудь и живот. Замертво упала и сопровождающая его проститутка. Проколотое насквозь желтое платье вспыхнула на груди ярким огоньком. Макса ранило одной пулей, и он упал на асфальт. Но другая пуля, отрикошетив от асфальта, попала ему в голову. В мертвое тело вонзились еще несколько металлических градинок. Алая лужа проворно обрамила контур его головы.
Свинцовый град не прекращался.
Хакас, раненый, пытался прикрыться девицей и добраться до джипа, где лежало оружие. Но меткий «стальной овод» укусил его прямо в лоб. Брызнул фонтан крови. Тело Хакаса стукнулось об асфальт и распласталось по черному покрытию. В его безжизненных недвижимых глазах отобразилось иссиня-черное небо с разноцветными рекламными сполохами.
Так оборвалась жизнь, везучего до сей поры, бригадира Сергея Донова.
Жрица любви, будто сломанная кукла, завалилась на Хакаса. Одна туфля слетела с ноги, а короткая юбка задралась, открыв взору белые кружевные трусики. Ее красивое лицо было обезображено двумя пулевыми отверстиями.
Афганец, сраженный автоматной очередью, повалился на спину. Схватился за грудь. Он еще жил. Но кровь замедляла свой ток… Сердце начало замирать…
Алексей ощутил резкий толчок в грудь, потом в руку. Обжигающая боль. Красная пелена в глазах и внезапная мгла. Сознание его отключилось… Рудаков повалился без звука на чей-то труп…
Огненный смерч стих так же внезапно, как и начался. Отстрелявшись, казбековцы попрыгали в «шестерку» и, протаранив хлипкий шлагбаум, исчезли.
Спустя час обгоревший остов «Жигулей» и оружие нашли милиционеры. На Смоленской
