— С-с-с! Мас-с-стер! С-с-старый Хисс не может...
— А я вот сейчас как возьму тебя за загривок, и мы тогда увидим, можешь ты или нет...
— Ах-с-с! Мас-с-стер! Но мои лапы вс-се в крови!...
— Так это потому, что работать не умеешь. Подумаешь, змеиный царь! Отродясь ни мотыги, ни заступа в руках не держал! У-у, убожество!... И не зыркай на меня своими глазищами. Тебе все равно со мной не справиться. Ни сейчас, ни потом. Так что лучше не криви рожу, а работай. Думай о жезле, который получишь, когда мы вернемся к отцу!... И помни, нам надо спешить, пока нас не опередили!
— Мас-с-стер, но я чую, здес-сь был чужак!
— Что?! Ты уверен, зеленый хвост?!
— Так же, как и в том, что я — лорд Хис-с, с-змеи-ный царь-с-с-с!...
— Гм... но Печать на месте. Ладно, копаем дальше! Кто бы тут ни был, нам выбирать не приходится. В крайнем случае будем драться!
— Да-с! Др-ратьс-с-я, мас-с-стер! Давненько я уже не дралс-ся!
— Копай-копай... Я предпочту по-тихому добыть Печать и унести отсюда ноги. Сражения лучше вести с девицами в постелях...
— Mac-стер! Похоже, с-старый Хисс пробилс-с-я!
— Ну-ка, ну-ка... Точно! Свод пробит! Теперь только расширить лаз... Заступом, заступом!... Так, теперь вроде просунусь... Хисс, крепи веревку!
— Ос-с-сторожнее, мас-с-стер!
— Ничего, не впервой... Так... Вроде крепко. Как только скомандую, тащи меня наверх. Лампу передай!... Проклятье, даже простого огня колдовством не засветить!...
— Вс-се в порядке, мас-с-стер?
— Да... Тут костей каких-то полно... Ага... Чувствую Печать... Приготовься, зеленый хвост, как только я сниму заклятье, здесь все взлетит на воздух! Не успеешь меня выдернуть — пиши пропало. Сам погибнешь.
— Понимаю, мас-с-стер! Не бес-с-спокойтес-с-сь!
— Внимание! Начинаю!...
Я спускаюсь все глубже и глубже под землю. За спиной, на поверхности, идет какая-то малопонятная возня, но меня она сейчас не волнует. Пусть они делают что хотят. Мой путь вниз. Я не могу ошибиться — там, на дне, кроются океаны Силы. Мне она будет нелишней. Я чувствую, что повторная встреча с той красоткой, хозяйкой Оркуса, и ее быкоподобным братцем едва ли пройдет мирно. А я хочу нанести им визит. Я ощущаю, как в душе медленно разгорается мрачный огонь. Думаю о тех пытках, которым подвергну эту парочку, после того как одержу победу, и мне становится приятно. Вроде бы я не должен так думать... вроде бы это нехорошо... Хотя почему нехорошо? Они могут пытать меня, а я не могу? А, ты спрашиваешь, чем же я тогда буду отличаться от них, тихий пушистый зверек, обосновавшийся в моем сознании? Ты прав, мой милый, — ничем. Потому что я никогда от них ничем и не отличался. Просто я сильнее, вот и все. И они боятся меня. Сей факт доставляет мне удовольствие, и изменить такое положение вещей не в моей власти. Для этого мне нужно перестать быть самим собой.
В тоннеле царит непроглядная тьма. Не обычный мрак, нет, в нем я вижу так же хорошо, как и на свету. Нет. Чья-то воля старательно заполнила воздух зыбким и липким туманом — специально, чтобы помещать таким, как я.
Таким, как я... Во имя Неназываемого, но кто же я все-таки такой? Неужели же просто Губитель?...
Гладкие стены и пол. Повсюду кости. Здесь словно взорвалось специальное Огненное Заклятье. Прах и пепел, пепел и прах. Я думаю о мириадах созданий, сгоревших здесь заживо, и мне вновь становится приятно. Это должен был быть славный бой. Меня не прельщает уничтожение ради уничтожения. Но в бою — я чувствую — нужна абсолютная беспощадность. И я уважаю тех, кто на нее способен.
Тоннель ведет меня вниз долго, очень долго. Сколько именно — неважно, я ведь не нуждаюсь ни в сне, ни в еде, ни в питье. То есть я могу и есть, и пить, и спать, и получать от этого удовольствие, но если ничего этого нет, то прекрасно обхожусь безо всего.
И вот наконец пол подземного хода становится горизонтальным. Стены расходятся в стороны, и я оказываюсь в просторной пещере. Даже мне с моим зрением не разглядеть дальнюю от входа стену.
Я стою возле порога и смотрю. У пещеры нет пола.
Вместо него пышущее жаром озеро темно-красного цвета. Вода в нем, если только это вода, тягуча, словно кисель. Поверхность кипит, и видно, как среди лопающихся пузырей проступают контуры отвратительных созданий — с лапами, пастями, щупальцами, крыльями... В них я ощущаю тупую и смертоносную злобу. Они неинтересны. Они неспособны упиваться боем и сражаться насмерть. Они даже не знают, что такое смерть. Их посылают в сражение, и они идут, делая единственное, на что способны. Кто же это развлекается тут подобным образом? Впрочем, неважно. Он делает доброе дело. Создает для кого-то врагов, которых можно уничтожать, борясь тем самым со скукой — самым страшным врагом живущих.
Вдоль края раскаленного озера вьется узкая тропка. Иду по ней. Я чувствую великую силу, нагнетаемую откуда-то из глубины в это озеро, я собираюсь позаимствовать часть столь щедро растрачиваемой мощи. Для этого мне надо опуститься еще глубже. Я не сомневаюсь, что найду путь.
Рагнвальд стоял на краю леса. Перед ним расстилалось тихое круглое озерко, солнце тонуло в пронзенных алыми копьями заката тучах. День кончался.
Это озеро лежало в двух днях пешего пути от Холма Демонов. Заклятие Перемещения отправило странника именно сюда — раз уж напала Орда и ему пришлось в значительной мере себя раскрыть, так уж хоть ноги по буреломам чтоб меньше сбивать пришлось. Здесь, у озера, имелось все потребное, чтобы исправить содеянное молодым волшебником у Холма Демонов, не нарушая при этом Закона Равновесия.
Рагнвальд посмотрел себе под ноги. Там лежала сумка, плотно набитая его сегодняшней добычей — травы и коренья, употребляемые здешними ведунами, лапка летучей мыши, вынутый заячий след, кусочек сброшенного лосиного рога, цельный медвежий зуб и в особом кожаном мешочке спящая муравьиная царица размером с ладонь взрослого человека.
Лесные обитатели не прятались от Рагнвальда. Волшебник, думали они, обычный волшебник... Правда, незнакомый, но так что с того? Осторожные лесные духи на всякий случай забивались поглубже в туман своих логовищ — вдруг пришелец решит, что они ему пригодятся, и бедняг властью чар заключат в крошечные коробочки — служить неведомому повелителю в его колдовских делах. Пущевые хеды тоже спешили убраться с дороги Рагнвальда — он не принадлежал к Кругам Злобных. Гурры какое-то время взирали на пришельца с любопытством, но, сочтя его обычным смертным чародеем, оставили в покое. Для них он был слишком силен.
И только один народ, феи, что-то заподозрили. Когда Рагнвальд очутился на границе цветущего майского луга, Цветочный народ весь, от мала до велика, бросился к нему. Прозрачные, словно у стрекоз, крылья били воздух, на крошечных прекрасных личиках написаны были восторг и обожание — чистых душой фей не обманул тщательно сработанный карнавальный костюм смертного волшебника. Рагнвальд поспешно отступил в лес, но было уже поздно. Неотступно следивший за ним через хрустальный шар нечеловеческий взор увидел всю эту сцену. Желтые клыки оскалились в усмешке. Вот и вторая удача. Хозяин будет уже не просто доволен, но очень доволен!
Собрав все, что требовалось, Рагнвальд задумался. Открывать свое инкогнито он не хотел, но время было очень дорого. Легкий, неразличимый глазом жест — и он исчез. Разумеется, Читающий Заклятья прочел бы в своем сверкающем Эфирном Шаре самое обычное Заклятье Перемещения...
И вот он вновь, Холм Демонов! Теперь за работу... но стоп! Что здесь случилось?! Печать!
— Мас-с-стер, мас-с-стер, ты так с-с-сейчас-с занят, ты произнос-с-сишь очень, очень опас-сные с-слова! С-старый Хисс и не с-знал, что ты с-знаешь такие... Ты не ус-с-слышишь меня, мас-с- стер, и не с-сможешь ничего с-сделать, и не с-станешь с-смеяться над великим с-змеиным царем... Ты выс- зываешь Духов. Очень хорошо, с-старый Хисс будет с-знать... Каких Духов? Так, оч-чень, очень могучих: Арфаурэель, Дух Небес-сного Пламени... я и не с-знал, что твоему отцу уда-лос-сь с-закляс-сть его... Ибидрас-зиль, Дух С-звез-дного Рас-ссеянного С-света... С-самостанель, Дух С-за-родышей Жизни во Мгле... да, великая троица... Теперь они начинают с-снимать Печать... надрезать удерживающие ее путы... ос- стальное ты должен с-сделать с-сам, мас-стер... Так... путы подрезаны... Духи удаляются... надо же, такие
