было для них единственной возможностью избежать нападения. И думаю, они это сделали, если оно действительно когда–нибудь у них было. Нападение было уже решено, даже если бы у них не было этого оружия»[640].
Фидель убежден, что еще с 1991 года, после вторжения в Кувейт, Саддам «замкнулся на логике, которая вела к серьезному кризису». «Мы проголосовали за резолюцию ООН, осуждавшую это вторжение. Я послал ему (в 1991 году) два письма с персональными посланцами, рекомендуя начать переговоры и вовремя уйти из Кувейта, – рассказывал Кастро. – В первом письме, датированном 2 августа 1990 года, я ему писал: «Обращаюсь к Вам, испытывая большую боль из–за полученного сегодня известия о вступлении войск Вашей страны в государство Кувейт. Независимо от причин, побудивших принять столь драматичное решение, не могу не выразить Вам нашу озабоченность в связи с серьезными последствиями, которые это может иметь для Ирака и для Кувейта, в первую очередь, и для всех стран третьего мира. Несмотря на узы дружбы, связывающие Кубу с Ираком, она не может не возражать против военного решения конфликта, возникшего между Ираком и Кувейтом. Незамедлительная реакция международной общественности, узнавшей об этом из сообщений транснациональных информационных агентств, создает очень опасную и уязвимую для Ирака ситуацию.
Я считаю очень вероятным, что Соединенные Штаты и другие союзники воспользуются случаем, чтобы военным путем вмешаться в конфликт и нанести Ираку сильный удар. Кроме того, Вашингтон будет стремиться укрепить взятую им на себя роль международного жандарма в районе Персидского залива. В такой ситуации решающим является фактор времени, и я призываю Вас, используя добрые услуги Лиги арабских стран или Движения неприсоединившихся стран, к кому мы обращаемся с этой целью, выразить свою готовность вывести иракские войска из Кувейта и немедленно найти путем переговоров политическое решение этих разногласий. Такие шаги содействовали бы укреплению международной позиции стран третьего мира перед лицом выступающих в роли жандарма Соединенных Штатов и одновременно укрепят позицию Ирака в глазах международной общественности. <…> Ясная позиция Ирака и его решительные и немедленные шаги в направлении политического урегулирования помогли бы нам предотвратить и сорвать агрессивные и интервенционистские планы Соединенных Штатов. Куба готова сотрудничать в любых действиях, которые способствовали бы достижению такого урегулирования»»[641].
Однако Саддам не прислушался к доводам кубинского лидера, с которым был знаком с 1973 года. Тем не менее тот не переставал призывать иракского президента изменить его позицию: «Не следует допускать, чтобы всё, что построил народ Ирака в течение многих лет, а также его большие будущие возможности были разрушены новейшими видами оружия империализма. Если бы для этого существовали оправданные и неоспоримые причины, я был бы последним, кто просил бы Вас избежать этих жертв. Уступить требованию огромного большинства государств—членов Организации Объединенных Наций, просящих вывести войска из Кувейта, никоим образом не должно считаться ни бесчестием, ни унижением для Ирака»[642].
Вторжение американцев в Ирак стало неизбежным. «Мы с большим вниманием следили за этой войной с марта по май 2003 года. Почему Ирак не сопротивлялся? Загадка. Почему не взорвал мосты, чтобы задержать продвижение американских сил? Почему не взорвал склады боеприпасов, аэропорты, до того как те попали в руки интервентов? Все это большая загадка. Несомненно, были военачальники, предавшие самого Саддама», – убежден Фидель. Он считает, что «народное сопротивление будет усиливаться, пока не прекратится оккупация Ирака». «Это будет адом и продолжит быть адом. Поэтому первой задачей должна быть немедленная передача реального контроля Организации Объединенных Наций, начало процесса восстановления суверенитета Ирака и установление законного правительства в результате решения иракского народа. Но подлинного, законного решения, а не выборов, проведенных в условиях неоколониалистской военной оккупации. Также следует немедленно прекратить скандальный дележ богатств Ирака»[643].
Фидель Кастро не случайно уделяет такое внимание ситуации в Ираке. Он уверен, что «формулы атак на Кубу и на Ирак аналогичны. Сначала администрация выдвигает ряд ультиматумов, затем переходит к активным действиям»[644].
Куба к 2007 году потеряла уже более 89 миллиардов долларов в результате торгово–экономического эмбарго со стороны США. В американской администрации, которая сделала некоторые исключения для экспорта на Кубу пищевых продуктов и медикаментов, а также телеоборудования, полагают, что эмбарго является «успешной мерой по борьбе с коммунистическим режимом, нарушающим права человека», и совершенно серьезно утверждают, что санкции не направлены против простых кубинцев.
В последние годы более 180 стран—членов ООН постоянно призывают Вашингтон снять эмбарго. В самих США некоторые высокопоставленные чиновники тоже понимают, что эмбарго является пережитком прошлого. Однако ситуация не меняется.
Несмотря на то, что главный враг Америки нынче – международный терроризм, призрак коммунизма никуда не испарился. Этот фантом необходим американской администрации, чтобы обыватель, запуганный им еще в колледже, не расслаблялся, для того, наконец, чтобы оправдать выделение денег на новые акции против Фиделя. И неважно, что распался Советский Союз, а Кастро уже далеко не тот коммунист, что братался с врагом Америки Никитой Хрущевым.
Сам Фидель не кровожаден, и его нельзя обвинить в тотальных репрессиях против инакомыслящих и травле диссидентов. В январе 2008 года кубинская Комиссия по правам человека и национальному примирению объявила, что количество заключенных, содержащихся в кубинских тюрьмах по политическим мотивам, сократилось в 2007 году с 283 до 234 человек. Они получают полноценное питание и медоб– служивание, имеют возможность почти каждую неделю общаться с родными, могут писать статьи и передавать их за пределы тюрьмы. Наконец, их семьи вполне свободно получают деньги, и причем немалые, от «благотворительных» организаций из США.
Кроме того, кубинские власти приняли решение присоединиться к двум международным конвенциям ООН – о гражданских и политических правах, а также об экономических и социальных правах. Их планируется подписать к марту 2009 года.
Фиделя нередко сравнивают с Давидом, одолевшим всесильного Голиафа. Кастро выиграл у североамериканцев все локальные битвы. Сверг марионеточный режим Батисты, расправился с наемниками в Заливе Свиней, с честью вышел из Карибского кризиса, унизил Белый дом Мариэль–ской переправой, выжил после сотен попыток покушения на него, не дал Кубе разрушиться в условиях жестокой блокады и на фоне распада СССР.
Американцам не хватает решимости поменять свою политику в отношении постреволюционной Кубы. Это уже вопрос государственной психологии.
Президентские выборы в новейшей истории США неизменно показывают, что голоса электората в «антикастров–ском» штате Флорида являются решающими в битве республиканцев и демократов за кресло главы Белого дома. Любой компромисс с Кастро или его режимом автоматически грозит соискателю президентского кресла в Белом доме потерей голосов более миллиона кубинских эмигрантов.
Этим, в частности, объясняется резкая антикастровская риторика Джорджа Буша–младшего во время его избирательных кампаний на пост президента США.
В 2000 году при подсчете голосов во Флориде оказалось, что 81 процент жителей штата проголосовали за Буша, тем самым обеспечив ему крошечный перевес над Альбертом Гором. То же самое случилось и в 2004 году, когда, получив меньше, чем Джон Керри, голосов в целом в стране, но опять победив во Флориде и получив решающие 27 голосов, Джордж Буш был избран президентом Соединенных Штатов на второй срок. И каждый раз Буш «по–своему благодарил» кубинских избирателей – ужесточая санкции против Кубы и щедро финансируя кубинских эмигрантов в их борьбе с кастровским режимом.
Личное противостояние Кастро и представителей американской политической элиты давно переросло в антагонизм систем, образов и, если хотите, философий жизни. США и Куба не сходятся в рукопашной схватке, не проливают кровь, не воюют друг с другом. На совести Белого дома десятки интервенций и переворотов в Латинской Америке, которые всегда сходили ему с рук. И только на маленькой Кубе он потерпел сокрушительное поражение.
Однако следует признать, что отношения между США и Кубой зашли в тупик не только по вине Белого дома. Фидель, образно говоря, «повелся на конфликт» с американцами и в 2000–е годы сделал
