— Разве вам не хочется узнать побольше об истории и литературе? Или вы никогда не открываете книгу? — недоверчиво поинтересовалась Элисия.
Молодой человек на минуту задумался.
— Нет, вроде не хочется. Последние книжки я открывал в Итоне, да и там не слишком много. Никакой пользы мне они не принесли. Я не из тех, кто декламирует стихи и прочую чепуху дамам. Не то что некоторые мои знакомые, — поспешил оправдаться он. — Да что толку узнавать насчет людей, которых уже много веков как нет в живых? Разве это подскажет мне, с какой карты пойти или какой жилет надеть к серо-коричневому сюртуку? Никогда не слышал, чтобы кто-то выиграл на скачках в Нью-Холле по подсказке Цезаря или какого-нибудь древнего грека, философа.
— Что ж, Чарлз, полагаю, вы правы… Вероятно, вам это пользы не принесет, — обреченно вздохнула Элисия, чувствуя невольную досаду. Чарлз имел доступ ко всем этим высшим школам, но не нуждался в них, в то время как она и бесчисленная армия других женщин с восторгом восприняли бы возможность войти в священные врата науки, увы, запретные для них.
Она улыбнулась Чарлзу. Элисия ничего не могла поделать с симпатией, которую испытывала к этому простодушному юноше с его мальчишеской улыбкой и открытым лицом.
С ним ей не надо было все время быть начеку. Чем-то он напоминал ей Айана. Только тот был старше. Однако оба выглядели по-мальчишески Милый Айан, если бы только он был здесь! Элисия загрустила, устремив взгляд в морской простор, плавно смыкающийся вдали с небом.
Чарлз молчал, не мешая ей думать. Она была так изысканно прекрасна. С мучительной тоской он вдруг испытал взрыв первобытной ревности к лорду Тривейну. Она была самой прекрасной женщиной из тех, кого он когда-либо видел. Рядом с ней он немел, хотя она была моложе его. Пылкий взгляд Лэктона задержался на изогнутой линии ее губ, на бахроме длинных темных ресниц, затеняющих изумрудную зелень глаз. Господи, он, кажется, в самом деле ощутил потребность написать стихи, посвященные ее красоте! Он, который всегда посмеивался над хвалебными поэтическими потугами влюбленных юнцов. Продолжая отрешенно смотреть на нее, он стал сочинять в уме свое стихотворение. Строчки сами, словно по волшебству, возникали ниоткуда. Да-да! Это было необыкновенно! Он с гордостью решил, что Байрон может ему позавидовать. Это было вовсе не трудно. Непонятно, почему столько шумят по этому поводу .. Любой может придумать что-нибудь этакое. Только бы не забыть строчки по дороге к своей комнате, где он сможет их записать. Ему понадобятся бумага, перо и чернила… И тогда…
— Чарлз, Чарлз… — тихонько позвала Элисия и помахала рукой перед его невидящими глазами. — Что- нибудь неладно?
— О, прошу прощения, — растерянно забормотал Чарлз, не вдруг приходя в себя.
— Продолжим нашу прогулку? — спросила Элисия, пряча улыбку, и повернула Ариэля к дороге. Оглянувшись, она увидела, что Чарлз торопится догнать ее на своей лошадке, и с удовольствием рассмеялась. Так прекрасно было чувствовать себя бодрой и беззаботной! На какое-то мгновение она могла думать только о том, как весело, когда над головой синее небо, а рядом скачет влюбленный в нее красивый молодой человек. Не будет она забивать себе голову мыслями о своем безнадежном замужестве или о том, что теперь с ним делать.
Элисия заставила Ариэля перемахнуть через низкую каменную стену и поскакала дальше в заросли, слыша за спиной топот лошади Чарлза. Вскоре она достигла деревьев и продолжала нестись по узкой тенистой тропинке, ловко нагибаясь и уклоняясь от нависавших над ней веток.
Внезапно прогремел выстрел. Звук его разорвал тишину леса, и почти одновременно она почувствовала жгучую боль в боку и ахнула, увидев расплывающееся по бархату амазонки кровь. Протянувшаяся через всю тропинку ветка сбила Элисию с жеребца. У нее все сдавило внутри, и она свалилась на землю. Опавшие листья смягчили ее падение.
Элисия лежала не шевелясь, и навалившаяся темнота грозила поглотить ее. С трудом попыталась она вздохнуть, но это плохо получалось. Земля задрожала под копытами приближающейся лошади. Нахлынувшая боль, казалось, разрывала Элисию на части.
В мгновение ока Чарлз спрыгнул с лошади и подбежал к распростертой на земле молодой женщине. В лице у него не было ни кровинки. Опустившись на колени около леди Тривейн, он увидел сочившуюся сквозь платье кровь. — О Боже мой, вы ранены! — выдохнул он, не осмеливаясь прикоснуться к ней. Ему показалось, что Элисия мертва, и он с ужасом подумал о своей беспомощности. Однако в этот момент веки ее затрепетали и медленно открылись, растерянные глаза уставились на него.
— Чарлз? — еле слышно прошептала она.
— Да-да, я здесь. — Он поднял ее безжизненную руку — она была ледяной. Молодой человек стал растирать ее большими теплыми ладонями. «Элисия не может умереть! Не должна!» — отчаянно подумал он, чувствуя, как к горлу подступает ком.
Элисия посмотрела в его испуганные голубые глаза, вмиг ставшие серьезными. Теперь ей дышалось немного легче. Она должна послать Чарлза за Алексом, он будет знать, что делать. Алекс, да, Алекс будет знать…
— Слушайте, Чарлз, вы должны отправиться за Алексом и привезти его сюда, — объявила она ровным голосом, не допускающим возражений.
— Но я же не могу оставить вас здесь одну! — в ужасе воскликнул Чарлз.
— Вы должны. Другого выбора у нас нет: я никак не смогу поехать верхом.
Чарлз нерешительно смотрел на лежавшую неподвижно Элисию. Наконец, неохотно подчиняясь ее велению, он поднялся.
— Хорошо, я поеду, но мне это вовсе не по душе. Оставить вас здесь одну — что может быть хуже! Что подумает обо мне лорд Тривейн, когда я расскажу ему, как оставил вас раненую в лесу? Это не по- джентльменски. — Он расстроенно покачал головой. — Я помчусь как ветер, леди Элисия. Постараюсь не задержаться. Обещаю вам это. — Взглядом, полным муки, он оглядел ее беспомощную фигуру. — Могу я хотя бы устроить вас поудобнее?
— Нет, со мной все будет в порядке, — с трудом прошептала Элисия. Ее начало трясти. На сырой и холодной земле в лесу под деревьями было прохладнее, чем на пустоши.
Чарлз сорвал с себя сюртук и закутал дрожащую девушку. Опрометью бросившись к лошади, он вскочил на нее и стрелой помчался в Уэстерли, едва уклоняясь от нависавших веток.
Элисия выжала из себя мрачную улыбку, надеясь, что не придется спасать самого спасителя. Она закрыла глаза. Проглядывающее сквозь кроны деревьев солнце нашло просвет и ослепило ее, согревая желанным теплом. Она попыталась осторожно передвинуть ноги, но тут же прикусила губу: ее пронзила острая боль в лодыжке. По-видимому, она запуталась в стремени, падая с Ариэля. Ариэль! Где он?
Озабоченно повернув голову, Элисия увидела, что он беспокойно переминается в нескольких ярдах от нее. Она перевела дух, а белый жеребец тихо заржал, не понимая, почему хозяйка неподвижно лежит на земле.
— Спокойно, мальчик, все в порядке, — нежно проворковала Элисия, стремясь успокоить своего громадного зверя. Он опустил голову и стал щипать траву.
Элисия не ощущала бега времени, лишь солнечное тепло на щеках, но вдруг яркость, бьющая в сомкнутые веки, исчезла: на лицо ее упала тень. Медленно открыв глаза, она увидела склонившееся над ней лицо… родное лицо, окруженное светлым нимбом стоящего за ним солнца.
Так вот как это происходит на самом деле! Ей всегда казалось, что, умирая, она погрузится во тьму и вся боль исчезнет. Она просто уплывет в мир иной… Но она продолжала ощущать боль и жесткую, неровную землю под лопатками. Но если она жива, то почему видит это? Элисия застонала от мучительной безысходности, бессвязно шепча:
— Я не чувствую себя мертвой… Но ведь я точно умерла, если снова вижу тебя. — Она не смогла продолжать, рыдание вырвалось из самой глубины ее измученного сердца. — Ох, Айан, мой милый Айан, в смерти мы встретились вновь!
— Милая моя, любимая, — успокаивающе бормотал знакомый до боли голос. — Ты не умерла, и я не умер. Коснись меня, почувствуй. Видишь, я теплый и живой. — Он взял ее холодные трясущиеся пальцы в ладони и приложил к своей загорелой шее, чтобы она смогла ощутить сильное биение тока крови.
Слезы наполнили глаза Элисии и заструились по бледным щекам.
— Айан, это ты? — робко прошептала молодая женщина, боясь спугнуть видение громкой речью.
