Королевский флеш

— Конечно, — ответила она и протянула стакан. Алекс встал и подошел к дивану с бутылкой в руке. Наклонившись над ней, он налил в стакан, а она все не сводила с него своих кошачьих египетских глаз, а затем сказала:

— Полегче. Ты меня напоишь, и толку от меня не будет.

— А от тебя должен быть толк? — спросил он.

— А это уж как захочешь, — улыбнулась она.

— Когда мы открыли сейф, мы чуть не померли на месте, — продолжал Арчи. — Что там было! Ох, что там было! Это же чокнутым надо быть, чтобы держать такое дома!

— А где же еще? — сказал Алекс. — Захочет его жена надеть один из этих браслетиков, так что же — ей в банк каждый раз бегать?

— Я прямо поверить не мог, что такие браслеты на самом деле бывают. В дюйм шириной, штук пятьсот круглых бриллиантов…

— К тому же огранки «маркиза», что и определяет стоимость, — сказал Алекс.

— Шестьдесят пять тысяч, мать твою! — воскликнул Арчи и хлопнул себя по бедру.

— Еще бы, эти бриллианты вкупе составляют двадцать семь карат!

— Если бы мы нашли один лишь браслет, дело все равно бы этого стоило.

— Кольцо и браслет. Одни они изрядно потянули бы.

— Тебе бы посмотреть на это кольцо, Китти, — сказал Арчи. — Обручальное с тремя бриллиантами. Два грушевидных, каждый в два карата. Генри ведь так сказал, а, Алекс? По два карата?

— Точно.

— И огромный круглый бриллиант в середине. На сколько он тянул?

— Восемнадцать.

— Господи! — воскликнул Арчи.

— Знаешь, сколько стоило это кольцо? — спросил Алекс у Дейзи.

— Сколько, милый?

— Семьдесят пять тысяч. Одно это кольцо и браслет — уже огромный куш.

— Я никогда такого в жизни не срывал, — сказал Арчи. — Даже если его разделить. Все равно самый большой. А у тебя бывало больше, Алекс?

— Никогда.

— Девчата, с такой долей вы сможете уйти на покой, — сказал Арчи.

— Ну да, конечно, — усомнилась Китти.

— Думаете, я вам мозги пудрю? Знаете, сколько мы там взяли?

— Сколько?

— Одни драгоценности на четыреста тысяч потянули, еще семнадцать за меха…

— В целом вышло четыреста двадцать две, — сказал Алекс. — Почти как мы прикидывали, Арч. Чертовски близко.

— Четыреста двадцать две. И сколько будет тридцать процентов?

— Около ста двадцати семи.

— Верно, значит, вы, девочки, поделите между собой пятнадцать процентов от этой суммы…

— Мне казалось, ты говорил — по десять тысяч каждой, — сказала Дейзи.

— Это если бы мы взяли полмиллиона, — возразил Арчи.

— Я рассчитывала на десять тысяч.

— Это когда мы рассчитывали на полмиллиона. Но мы взяли только четыреста двадцать две тысячи, это честный расчет, мы не станем округлять вашу долю, как Вито. Сколько там будет пятнадцать процентов?

— Дай им по десятке, Арчи, — сказал Алекс.

— За что?

— Им и так достается около девятнадцати тысяч на двоих. Так что дай им по десятке, какого черта.

— Хорошо тебе быть щедрым за мой счет, — сказал Арчи.

— От сердца отрываешь, Арч? — спросила Китти.

— Какого черта, — рассмеялся Арчи. — Дадим им по десятке, ты прав. Это самый большой куш, который мне только доставался. Мы все ради него потрудились, верно? Так что чего уж тут.

Они пили и разговаривали до полуночи. Затем Китти попросила свою долю или хотя бы свою часть того, что они уже получили, поскольку ей не терпелось найти Транзита, отдать ему долг и сказать этому сукину сыну, что, если он хоть раз еще к ней подойдет, она засадит его за приставание. Они уже получили пять тысяч сто от Вито и семьдесят пять тысяч от Генри, так что после несложных арифметических вычислений решили, что могут отдать девочкам сейчас по шесть тысяч, а когда Генри выплатит остальное — еще по четыре. Китти пересчитала деньги и тут же отдала две тысячи Алексу.

— Теперь мы в расчете, так? — спросила она.

— Да, — ответил Алекс.

— Отлично. Побегу и выложу Транзиту все, что я о нем думаю.

— Я пойду с тобой, — сказал Арчи. — Мне надо з город, повидать мою соцслужащую.

— Ничего, если я тут зависну на ночь, а, Дейзи? — спросил Алекс.

— Хорошо, — ответила она.

Оставив свои деньги на кофейном столике, она взяла костыли и похромала к двери, чтобы выпустить Китти и Арчи. Те пожелали ей доброй ночи и ушли. Дейзи, закрыв за ними, повернула фоксовский замок и даже заперла дверь на засов. Арчи прокричал им что-то уже с лестницы, но они не разобрали его слов. Через несколько минут они услышали с улицы смех Китти.

— Забудем об этом, — сказала Дейзи, убирая деньги. — Иначе ты обчистишь меня. — Она похромала в спальню, остановилась в дверях и обернулась. — Значит, хочешь выпить стаканчик на ночь со старой Дейзи, а?

— Да, — сказал он.

— М-м, — улыбнулась она. — Налей и мне, ладно? Я приду через минутку.

Она ушла в спальню, он услышал, как она открывает и закрывает ящик платяного шкафа. Затем она стала что-то напевать про себя — он не разобрал. Сидя на диване и поджидая ее, налил стаканы и прислушался, что она там поет. Когда она вернулась, на ней было длинное шелковое платье, перехваченное на талии поясом. Она села рядом и сказала:

— Очень мило с твоей стороны, Алекс, что ты решил дать нам по целой десятке.

— Ну, мы же все трудились, — ответил он.

— И что ты собираешься сделать со своей долей?

— Кто знает? — сказал он. — Деньги долго не задерживаются.

— Верно.

— Это, конечно, большой куш, но все же не тот, единственный в жизни. Для того, чтобы уйти на покой, это ничто. Короче, все равно руки чешутся, — сказал он. — Когда я долго сижу без дела, у меня руки начинают чесаться.

— М-м, — протянула она. — Дай-ка мне руку, парень.

В два утра он проснулся в постели Дейзи, не сразу сообразив, где это он. Он сел, оперевшись на подушки, и, моргая, уставился в темноту комнаты, пытаясь разобраться, что есть что. Увидел ее костыли и все вспомнил. Вспомнил и о том, что обещал позвонить Джессике сразу же, как вернется в город. Подумал — вставать или не вставать, идти ли в гостиную к телефону… Позвонить, что ли, сказать, что тут у него важное дело…

«Да хрен с ней», — подумал он и снова лег в постель рядом с Дейзи.

,

Примечания