– Ах, так. Идите прямо туда, – сказала женщина. – Я – Лессли Катлер. Сейчас я закончу этот разговор и сразу же присоединюсь к вам.
– Благодарю вас, – сказал Карелла.
Сопровождаемый Клингом, он подошел к стене и постучал в то место, где, по его предположениям, должна была скрываться дверь.
– Входите, – услышали они мужской голос.
Арт Катлер был мужчина сорока с небольшим лет с прямыми светлыми волосами, которые он носил на манер Сонни Тафтса. Рост его был по меньшей мере шесть футов и четыре дюйма при мускулистой, мощной фигуре. Он встал им навстречу из-за стола и, улыбаясь, протянул руку.
– Входите, джентльмены, – сказал он глубоким низким голосом. Он так и продолжал держать руку вытянутой, пока Карелла с Клингом не подошли к его столу. Рукопожатие его было сильным и уверенным. – Пожалуйста, рассаживайтесь поудобней, – сказал он, указывая на два кресла, что стояли у него перед столом. – Вы, как я полагаю, пришли сюда в связи с этой несчастной Тинкой, – сказал он с оттенком грусти в голосе.
– Да, – подтвердил Карелла.
– Жуткий случай. Наверняка это работа какого-нибудь маньяка, как вы думаете?
– Я пока ничего не могу сказать, – ответил Карелла.
– Ну, это же наверняка именно так, не правда ли? – настаивал он, обращаясь уже в сторону Клинга.
– Не знаю, – сказал Клинг.
– Вот именно для этого мы и пришли сюда, мистер Катлер, – объяснил Карелла. – Мы хотим узнать у вас как можно больше об этой девушке. Мы исходим из того предположения, что агент должен очень много знать о тех, кого он представля…
– Совершенно верно, – прервал его Катлер, – а особенно это справедливо в отношении Тинки.
– А почему особенно справедливо в отношении нее?
– Видите ли, мы оказывали ей услуги, можно сказать, с первого же дня ее карьеры на этом поприще.
– И каков же этот срок на самом деле, мистер Катлер?
– О, по меньшей мере, лет десять… Ей было всего девятнадцать лет, когда мы внесли ее в свои списки, а ей сейчас.., погодите-ка, дайте мне подсчитать, тридцать лет ей исполнилось в феврале, значит, мы сотрудничаем с ней уже одиннадцать лет, так будет вернее. – А какого числа в феврале? – спросил Клинг.
– Третьего февраля, – ответил Катлер. – Прежде чем подписать контракт с нами, она уже на свой страх и риск выступала в качестве манекенщицы на западном побережье. Однако ничего выдающегося она тогда собой не представляла. Мы ввели ее в большинство значительных журналов, впрочем, мне, пожалуй, перечислять их не стоит. А знаете ли вы, каковы были заработки у Тинки Закс?
– Нет, а сколько она зарабатывала? – спросил Клинг.
– Шестьдесят долларов в час, умножьте теперь эту цифру на восемь – десять рабочих часов в день при шестидневной рабочей неделе и вы получите что-то около ста пятидесяти тысяч в год. Это значительно больше, чем получает президент Соединенных Штатов.
– И притом безо всяких хлопот, – заметил Клинг.
– Мистер Катлер, – сказал Карелла, – а когда вы видели Тинку Закс в последний раз при жизни?
– В конце дня в пятницу, – ответил Катлер.
– Уточните пожалуйста, при каких обстоятельствах вы виделись?
– В пять часов у нее была съемка, а потом часов в семь она зашла сюда узнать, не было ли ей звонков или почты. Вот как это было.
– И были? – спросил Клинг.
– Что – были?
– Ну были звонки к ней?
– Ну этого уж я точно не помню. Обычно тот, кто сидит на телефоне, то есть дежурный, раскладывает почту и расписывает звонки сразу же после их поступления. Вы, возможно, видели фотографии наших моделей у нас на стенах…
– Да, видели, – сказал Клинг.
– Так вот, у нас этим занимается девушка из приемной. Если хотите, я могу у нее справиться, может, она припомнит, что кому пришло в тот день, может быть, она фиксирует это где-то для себя, хотя я и очень сомневаюсь в этом. Как только она положит нужную бумажку в соответствующее отделение на стене…
– А как насчет почты?
– Я не думаю, что она вообще.., хотя, погодите минутку.., да, мне и в самом деле припоминается, что она получала какую-то почту. Я помню, что однажды застал ее за тем, как она перебирала конверты, когда я вышел из своего кабинета, чтобы поговорить с ней.
– А в котором часу она ушла отсюда? – спросил Карелла.
– Примерно в четверть восьмого.
– Она поехала на очередную съемку?
