пива.
Ватсон отвела глаза от мерцающих огоньков игрального автомата, посмотрела на Логана; его слегка покачивало, почти в такт музыке.
— А как
Логан подмигнул:
— Если вы никому не скажете, то и я никому не скажу.
Она улыбнулась:
— По-моему, если я буду вашей нянькой, это займет все мое рабочее время.
Логан чокнулся с ее пивной бутылкой:
— Я пью за это!
10
В шесть часов утра настойчивый сигнал будильника вырвал Логана из сна и швырнул в объятия разъяренного похмелья. Он скорчился на краю кровати, сжимая руками голову и чувствуя, как мозг набухает и пульсирует. В желудке булькало и урчало. Тошнило. Со стоном Логан встал, нетвердыми шагами подошел к двери в спальню, вышел в холл и направился к туалету.
И зачем он так много выпил вчера? На бутылочке с таблетками было ясно написано: не принимать с алкоголем…
Когда все кончилось, он прислонился к краю раковины и уперся лбом в холодную поверхность кафельных плиток, ощущая во рту кислый привкус рвоты.
Приоткрыл один глаз, достаточно широко, чтобы обнаружить стеклянный стакан, стоявший на сливном бачке. В шкафчике нашлась бутылочка с обезболивающими таблетками, которые ему дали в первый раз, когда он вышел из больницы с еще свежими шрамами. Логан достал таблетки трясущимися руками, борясь с хитрой крышкой, защищавшей упаковку от детского любопытства. Налил в стакан воды, запил пару капсул размером с морскую гальку и сгорбился под душем.
После душа лучше Логану не стало, но, по крайней мере, ему больше не казалось, что от него несет смесью запахов пивоварни и полной окурков пепельницы. Вытирая голову полотенцем, он почти пересек гостиную, когда вдруг услышал деликатное покашливание.
Логан резко обернулся, сердце его встрепенулось, руки сжались в кулаки.
В дверях кухни стояла констебль Ватсон, одетая в его старую футболку, и помахивала кухонным ножом с широким лезвием. Ее волосы, освободившиеся от тугого уставного пучка, спадали на плечи каштановыми локонами. Футболка не закрывала ее обнаженных ног, и эти ноги были очень даже стройные.
— Холодно, наверное? — сказала, улыбнувшись, Ватсон, и Логан внезапно осознал, что стоит перед ней в чем мать родила.
Он быстро обмотал бедра полотенцем, заливаясь краской от ушей до пяток.
Улыбка констебля Ватсон погасла, она нахмурилась, между аккуратных каштановых бровей появилась морщинка. Ватсон смотрела на его живот, туда, где на коже выделялись шрамы.
— Больно было?
Логан прокашлялся и кивнул:
— Я не рекомендовал бы. Э-э… Я…
— Хотите сэндвич с беконом? Яиц я не нашла. Да и вообще больше ничего не было.
Он стоял, прикрыв свое смущение полотенцем, и ощущал несвоевременное приближение эрекции.
— Ну как, сэндвич с беконом? — спросила Ватсон еще раз.
— Э-э… Да. Спасибо. Очень здорово.
Она вернулась в кухню, а Логан помчался в спальню и захлопнул за собой дверь. Сколько же они вчера выпили?
Наскоро обтерся полотенцем, бросил его в угол, с трудом натянул на влажные ноги черные носки.
Как, черт возьми, он мог это позволить? Он сержант, она констебль. Работаем вместе. Она в подчинении у него! У инспектора Инша будет инфаркт, если в его команде появится женщина.
Прыгая на одной ноге, натянул брюки. Потом понял, что не надел трусы. Пришлось все повторить снова.
— Что ты сделал, идиот? — задал он вопрос паникующему отражению в зеркале. — Она поднимется тебе! — Отражение в зеркале взглянуло на него, испуг медленно сменился понимающей улыбкой. — А она ничего, да?
Логан вынужден был признать, что отражение было право. Констебль Ватсон умна, привлекательна… И выбьет дерьмо из любого, кто захочет разок с ней побаловаться. Просто так ее не назвали бы Яйцеломом — это еще инспектор Инш сказал!
— О господи…
Из гардероба появилась свежая белая рубашка, и он почти задушил себя галстуком с цветным орнаментом, прежде чем вернуться в гостиную. Перед тем как войти в кухню, Логан остановился. Что он будет делать, черт возьми? Придет весь такой чистенький и признается, что совсем ничего не помнит? Его передернуло. Неплохо будет: «Эй, привет! Извини, я что-то никак не вспомню, мы с тобой трахались или нет? Тебе понравилось? Да, и еще, так, между прочим: как тебя зовут?»
И все, больше ничего не надо, поэтому он должен молчать, пусть она первая начнет. Логан глубоко вздохнул и вошел в кухню.
Там пахло жареным беконом и перегаром. Констебль Ватсон, с ее чудесными ногами, стояла у плиты, где на сковороде шипел и потрескивал бекон. Логан уже собрался сказать что-нибудь приветственное, чтобы растопить лед, как вдруг услышал за спиной:
— Ар-р-р-р-г-х-х-х-х-х… Отодвинься, а то я больше не могу стоять.
Едва не выпрыгнув из штанов от неожиданности, он обернулся и увидел помятого, небритого молодого человека с мутными глазами, небрежно одетого, чешущего свою задницу в ожидании, когда Логан позволит ему пройти в кухню.
— Извините, — пробормотал Логан, отступая в сторону.
Молодой человек прошел мимо него, шаркая ногами, и в изнеможении рухнул на стул.
— Гн-н-н-н-н-н-н-н, моя голова, — сказал новенький, обхватив проблемную вещь руками и укладывая ее на стол.
Ватсон взглянула через плечо, увидела стоящего Логана, уже вполне упакованного в рабочий костюм.
— Присаживайтесь, — сказала она, взяла пару кусков белого хлеба, положила на один несколько полосок жареного бекона и накрыла вторым куском. Шлепнула сэндвич на стол, положила новую порцию бекона на сковородку.
— Э-э… спасибо, — сказал Логан.
Страдающий от похмелья парень, сидящий напротив, был смутно знаком. Может быть, это кто-то из поисковой команды? Или тот, который пролил лагер на стол, а потом на брюки бородатому типу из Отдела расследований? Ватсон шлепнула еще один сэндвич с беконом на стол, на этот раз перед стонущим констеблем.
— Вы совсем не обязаны готовить завтрак, — сказал Логан, улыбнувшись Ватсон, наблюдая, как она выкладывает на сковороду последние полоски копченого бекона. Над сковородой с шипением поднялось облако пара, она разогнала его разделочной доской, и маленькие капельки жира упали на плиту.
— Что, вы хотите, чтобы он этим занялся? — Ватсон указала на молодого констебля. Казалось, тот не сможет даже добежать до туалета, если после сэндвича с беконом у него возникнут проблемы. — Не знаю, как вам, но мне хочется спокойно позавтракать.
Еще один смутно знакомый человек появился на пороге кухни.
