почему вы не вручили ему повестку прямо на работе сегодня утром?
Человек еще раз внимательно посмотрел в свой блокнот, стараясь не встречаться с Логаном глазами. И не раскрывать рот.
— Да господи ты боже мой, — в сердцах произнес Логан. В конце концов, это уже не важно. Они здесь. Можно все решить на месте. — Мистер Филипс сейчас на работе? — спросил он, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.
Нервный покачал головой:
— У него выходной.
Логан потер лоб, пытаясь прогнать боль, которая скрывалась где-то за глазами. Ну ладно, хоть что- нибудь.
— О'кей. Итак, если он живет здесь…
— Он здесь живет!
— Если он здесь живет, значит, он сейчас находится здесь, — заключил Логан и повернулся спиной к темному, заброшенному зданию. На фасаде всех других построек, беспорядочно разбросанных по территории фермы, краской были грубо написаны номера. — Давайте там попробуем, — прибавил он, указывая на ветхое строение с намалеванным на нем номером один, хотя начинать можно было с любого.
Трясущийся бледный констебль Стив присоединился к ним около главного здания. Выглядел он еще хуже, чем утром. Детективу-инспектору Иншу надо было отдать должное: если он кого-нибудь наказывал, то делал это так, как надо.
Дверь, ведущая в строение один, была выпачкана дешевой зеленой краской. Краска была на дереве, на стенах по обе стороны от двери, даже на траве под ногами…
Логан махнул рукой дрожащему констеблю, и тот с ужасом посмотрел на него. Здесь запах был еще сильнее, чем у главного здания.
— Откройте дверь, констебль, — сказал Логан, принявший твердое решение не делать это самому. По крайней мере, есть хоть один несчастный засранец, который может сделать это вместо него.
Некоторое время помолчав, констебль Стив произнес:
— Есть, сэр.
И крепко ухватился за ручку двери. Это была тяжелая раздвижная дверь, с изношенными и покрытыми слоем ржавчины бегунками. Констебль стиснул зубы и дернул. Дверь со скрипом поддалась, и из помещения хлынула волной такая ужасная вонь, какой Логан в жизни не ощущал.
Все отшатнулись.
Рой трупных мух вырвался из открытой двери и полег под моросящим дождем.
Констебль Стив снова побежал в кусты.
Строение было чем-то вроде загона для скота: длинное, низкое, традиционно построенное фермерское здание, с голыми стенами из гранита и шиферной крышей. Посредине шел слегка возвышавшийся над землей проход, огражденный деревянными перилами по колено высотой. Это было единственное пустое место. Все остальное пространство было занято гниющими трупами животных.
Окостеневшие искривленные тела были покрыты белым извивающимся ковром.
Логан сделал три шага назад и зашел за угол. Его стошнило. Чувство было такое, будто его били кулаком в живот, раз за разом, и каждый рвотный спазм отзывался болью внутри.
Строения номер один, два и три были заполнены мертвыми животными. Номер три был еще не совсем закончен: метра три-четыре цементного пола были свободны от трупов и покрыты густой желтой слизью. Под ногами хрустели сотни мертвых мух.
Где-то около строения номер два Логан изменил свое мнение: инспектор Инш был не тем человеком, который очень правильно умел наказывать пьяных констеблей. Он был настоящим ублюдком.
Они открыли и проверили каждое строение, и желудок Логана каждый раз подпрыгивал к горлу, когда констебль Стив рывком открывал дверь. Им казалось, что прошла целая неделя, заполненная проклятиями и рвотой, когда они наконец вышли на улицу и сели на разрушенную стену. Спиной к ветру. Обхватив колени и дыша через нос.
Здания фермы были заполнены мертвыми кошками и собаками, мертвыми ежами и чайками, была даже пара благородных оленей. Все, что бегало, ползало или летало, — все было здесь. Это было что-то вроде ковчега некроманта. И было здесь значительно больше, чем каждой твари по паре.
— Что вы со всем этим будете делать? — спросил Логан, ощущавший привкус рвоты во рту даже после половины пачки суперсильных мятных пастилок констебля Стива.
Человек из муниципального совета посмотрел на него. Глаза у него были ярко-красного цвета от беспрестанной рвоты.
— Надо все это вытащить и сжечь, — сказал он, проведя ладонью по мокрому лицу. Его передернуло. — Это займет несколько дней.
— Лучше вам… — начал Логан и резко замолчал, заметив движение в конце длинной подъездной дороги.
Это был мужчина в потертых джинсах и ярко-оранжевой куртке с капюшоном. Он плелся, опустив голову, по еще незаросшей дороге, не видя перед собой ничего, кроме своих ног.
— Тш-ш-ш-ш-ш-ш! — произнес Логан, пригибая к земле человека из муниципального совета и констебля, страдающего от разлития желчи. — Быстро идите туда, за дом, — шепотом сказал он Стиву, показывая на строение с цифрой два на фасаде.
Констебль побежал по сырым зарослям. Когда он достиг укрытия, Логан ухватил за куртку человека из муниципального совета.
— Пришло время вручать ваши бумаги — сказал он и отступил на примятую траву.
Мужчина в оранжевом анораке был метрах в двух от них, когда наконец поднял голову. Имени Логан не вспомнил, но лицо было знакомо хорошо: это был Труповоз.
Они сидели на самодельной скамье внутри строения номер пять. Мистер Бернард Данкан Филипс, он же Труповоз, устроил себе здесь что-то вроде дома. В углу были свалены в кучу старые пальто, одеяла и пластиковые пакеты, и все это явно служило кроватью. Над этим гнездом на стене висело грубое распятие. На самодельном кресте место Христа занял полуголый игрушечный пластиковый солдат.
Рядом с кроватью возвышался холм из пустых жестянок и коробок из-под яиц, тут же стояла небольшая газовая плита. Такую же плиту фирмы «Кэлор Гэз» отец Логана брал каждое лето в дорогу, когда они на машине выезжали на отдых в Лоссимаут. Плита шипела, на ней стоял чайник, в котором подогревалась вода.
Труповоз — трудно было думать о нем как о Бернарде — сидел на шатком деревянном стуле и пристально смотрел на маленькое пламя. Оно еле грело, было таким же мертвым, как те самые животные в зданиях с цифрами один, два и три на фасаде. Казалось, это доставляло ему удовольствие. Он негромко напевал какой-то мотив, который Логан никак не мог узнать.
Человек из муниципального совета выглядел на удивление спокойным, потому что Труповоз был наконец перед ним. Он изложил ситуацию коротко и доступно: горы мертвых животных должны исчезнуть.
— Уверен, Бернард, вы хорошо понимаете, — прибавил он, ткнув пальцем в свой блокнот, — что нельзя хранить здесь мертвых животных. Это может представлять значительную опасность для здоровья людей. Что вы будете чувствовать, если люди начнут болеть из-за ваших мертвых животных?
Труповоз пожал плечами, не отрывая взгляда от огня.
— Мама заболела, — сказал он, и Логана поразило отсутствие акцента. Он был твердо уверен, что тот, кого муниципалитет нанимает для уборки с дороги мертвых животных, будет звучать как-то более «по- местному». Даже кое-кого из коллег он с трудом понимал. Но не Труповоза. Было совершенно очевидно, что человек, сидящий на скрипучем обеденном стуле, имел за плечами что-то вроде классического образования. — Она заболела и ушла навсегда, — продолжил Труповоз, в первый раз поднимая глаза. — Она сейчас с Богом.
Под грязью, копотью и бородой он был вполне симпатичный мужчина. Прямой нос, умные серые глаза,
