Но не исключено, что все это лишь видимость, что она так защищает себя от потенциальной угрозы. Ее положение уязвимо, и Джон понимал, что у нее есть все основания для опасений. Марию не могла не беспокоить дальнейшая судьба. Она была полностью в его власти. Может быть, за внешней холодностью и спокойной элегантностью он сумеет разглядеть ее истинную сущность?
Вот только ему самому не очень-то понятно, почему он так старается разобраться в этом.
Мария чувствовала, что он ее внимательно изучает. Молчание ее нервировало, но она не знала, как прервать его. Глупость какая-то, сердилась она на себя. Командующий привык принимать решения. Она взглянула ему в лицо, но тут же потупила взор.
Румянец на ее прелестном лице свидетельствовал о неловкости в его обществе. Джон понимал это. Но, черт возьми, ничто не заставит его отодвинуть стул и таким образом оказаться на расстоянии от нее. Правильно или нет, но, в конце концов, это она пришла к нему в каюту, пришла по доброй воле, и какого черта? Почему, коль она так притягательна для него, он должен дать ей сорваться с крючка? Ей что-то нужно.
Но она слишком робка или слишком напугана, чтобы о чем-то попросить его. Он не облегчит ее задачу. Для него чем дольше она будет молчать, тем лучше. Даже если туман сегодня рассеется, они еще будут плыть несколько дней, как долго — это будет зависеть от ветра. Впервые со дня отплытия он порадовался тому, что это путешествие состоялось. «Кроме того, — подумал Джон, — присутствие Марии на борту поставит Каролину в сложное положение. Может быть…»
Мария понимала, что надо прервать затянувшееся молчание. Ее мысли метались в поисках нужных слов, а глаза не отрывались от рук шотландца. Сильные, крупные, загорелые, они так отличались от мягких, изнеженных рук ее мужа.
— Никогда не встречал женщину, которую бы устроило вот так молчать, — засмеялся Джон. Он взял ее руки и поднес их поближе к свету. — Красивые, нежные — так быстро заживают. Даже не верится, что это те самые, которым я обязан вашим визитом.
Мария подняла глаза и покачала головой.
— Нет, сэр Джон. Я пришла не поэтому. Дело в том, что… — Мария не сводила с него глаз. Его взгляд был таким открытым, улыбка столь широкой и теплой, что у нее перехватило дыхание. Она опять потеряла дар речи, завороженная глубиной его синих глаз. Вокруг глаз у него лучились морщинки — от широкой улыбки и поцелуев солнца. Ее как будто бы огнем опалило.
Глаза Марии заставили Джона вспомнить молодых соколов, которых обучал его старший брат Алек, особенно в те моменты, когда отпускали их в полет. Мария сейчас тоже, казалось, была готова улететь. Когда он опять заговорил, голос его был мягким и негромким.
— Я пошутил. Вы не должны бояться заходить ко мне. — Он пододвинул ей бокал. — Это не виски, а простая вода.
Мария двумя руками обхватила бокал. Она совсем не хотела пить. Но она должна как-то сбросить с себя это оцепенение, вырваться из гипноза его привлекательности и тех чувств, которые овладевали ею, которые, как она понимала, ей вряд ли удастся испытать еще когда-либо.
Чувств, которым она сейчас сопротивлялась изо всех сил.
— Ваша спутница чувствует себя лучше? — спросил он.
— Она… ну, в общем, да, нет, она не… — Смутившись, она замолкла. «Соберись», — приказала себе. — Я хочу сказать, что, когда она спит, боль отпускает ее, но когда бодрствует, то ей пока очень плохо.
— Что ж. Это понятно, если учесть, через что она прошла.
Мария неопределенно кивнула. В ее ушах звучали слова Изабель. Она должна сказать, что ее спутница чувствует себя очень плохо и нельзя ли ссадить их на каком-нибудь берегу. Например, в Дании. Если это не поможет, то следует сказать, что именно Дания — та страна, в которую они направлялись. Они будут очень признательны командующему, если он окажет такую услугу больной старой женщине. Что сэра Джона ждет вознаграждение — их огромная благодарность, да и просто деньги. Мария помнила, что ей следует сказать именно это.
Но шотландец каким-то образом все время сбивал ее. Стоило ей взглянуть на него, как мысли путались, а слова вылетали из головы.
Ну что же, если говорить, то надо сейчас.
— Я… пришла сюда, сэр Джон, чтобы передать нашу признательность — мою и Изабель — за то, что вы для нас сделали.
— Изабель!
Мария растерялась. Видимо, она сказала уже что-то лишнее.
Командующий улыбнулся.
— Теперь я по крайней мере знаю, как зовут вашу спутницу. Кто она вам? Родственница?
Мария торопливо пыталась взвесить, опасно ли сказать правду. Наверное, нет. Ей что-то подсказывало, что чем ближе к истине, тем лучше. Она практически не лгала в своей жизни, и правда поможет ей не запутаться.
— Леди Изабель — моя тетя.
— Вы и Изабель путешествовали одни? Или, когда корабль попал под обстрел, с вами находились и другие родственники?
— Одни? — переспросила она. Вот опять он становится хозяином разговора — так нельзя. Она постаралась сосредоточиться, чтобы не сказать лишнее. Но впервые в жизни ей не хватало слов. — Других родственников с нами не было.
Джон уже давно собирался задать еще вопрос, она жестом остановила его. Он удивленно посмотрел на нее.
— Я постараюсь объяснить, — опередила она его. — Но, пожалуйста, не задавайте больше вопросов.
— Хорошо, — ответил Джон. У нее нет основания доверять.
Она слегка повернулась к нему, он не спускал глаз с ее точеного профиля. Ее глаза беспокойно перебегали с предмета на предмет, на ее нежной длинной шее пульсировала голубая жилка.
Ему никогда не приходилось встречать такую реакцию у женщин старше шестнадцати лет. Она его боялась, и ему это не нравилось. Может, он с ней не слишком вежлив? Может, он слишком давит на нее? Нужно избрать другую тактику.
— Боюсь, что если я не буду спрашивать, — заметил он с улыбкой, — то мы будем сидеть и молчать до тех пор, пока вы, не найдя больше ничего интересного в моих руках, с которых вы не сводите глаз, решите, что вам нет смысла далее задерживаться, и уйдете.
Мария взглянула на его открытое лицо.
— Ну и что, если я уйду? Что в этом такого?
— Во-первых, — заявил Джон, — я лишусь вашего приятного общества и, что еще более важно, должен буду позаботиться о безопасности.
Мария нерешительно посмотрела на него.
— Не хотите ли вы сказать, что я нуждаюсь в защите?
— Нет. — Джон наклонился к ее лицу. Тон его стал доверительным: — Я говорю о моей безопасности.
Он, наверное, шутит, хотя в его лице нет и намека на это.
— Простите, сэр Джон, вы не похожи на человека, которому требуется защита от чего бы то ни было или… от кого бы то ни было.
— И тем не менее это так. — Джон пододвинул свой стул еще ближе и перешел на шепот: — Дело в том, что, пока та дама караулит меня за одним углом, ее муж следит за мной из-за другого. И тот и другой при первой же возможности постараются мне навредить.
— Вам?
Мария недоверчиво взглянула на него.
— Но почему?
— Я могу быть с вами откровенен?
Мария молчала. Конечно, он подшучивает над ней. Но лицо его оставалось серьезным, только в глубине глаз таилась смешинка. Что ж, не будет большого вреда, если он решит, что ей можно доверять. Она
