руки французов.
— В том и другом случае он не ожидает, что мы вернулись в город.
Изабель согласно кивнула.
— Уж конечно, не в обществе тех людей, которых ты так старалась избежать. И я попрошу своих друзей не говорить о том, что видели меня в городе. Все привыкли, что я приезжаю и уезжаю, когда мне захочется.
— Как ты думаешь, что Карл скажет шотландцам, когда они явятся за мной? Ведь будет очень странно, что я не выйду приветствовать их.
— Ну, он и граф придумают какую-то отговорку, — хмыкнула Изабель. — Что-то в таком роде: он якобы отпустил тебя помолиться. А в это время флотилия его кораблей, наверное, уже пристала к Кастилии. Он наверняка допытывается у твоей бедной матери, где ты.
— Иоанна Безумная справится с ним, — заметила Мария. — Мама, единственный человек на всем белом свете, кого Карл боится.
— Да, ты права. Странно, что она согласилась на имя, которое он предложил ей: Хуана Сумасшедшая. Она-то уж сумеет воспользоваться своими способностями получше любого из нас.
Мария сосредоточилась на их плане. В нем билась слабенькая надежда на то, что она снова увидит Джона. Может быть, если она стала необходимой ему, если он полюбил ее так, как она его, может быть, когда-нибудь он приедет за ней в Кастилию. Она оставит ему письмо, в котором постарается все объяснить. Узнав правду, узнав, почему ей пришлось убежать, он поймет. Должен понять. Есть надежда. Могут пройти годы, но надежда есть.
— И еще пойми, Мария, если мы найдем способ попасть в Кастилию, то это еще не конец наших проблем, — добавила Изабель. — Не сомневаюсь, что люди Карла окажутся там прежде нас и, когда мы попадем в Испанию, нам все равно придется иметь с ними дело. Но сейчас об этом не стоит беспокоиться. У нас и так хватает проблем.
Мария отрешенно кивнула. Она уже больше не слушала тетю. Все ее мысли занимал только Джон Макферсон. Она думала, что, покинув корабль, может оказаться с ним. Какое это счастье! И как же трудно будет уйти от него на следующий день. Но вдруг он все-таки когда-нибудь приедет за ней. Сердце вещало, что приедет.
— А в Кастилию идут многие шотландские суда? — Она испуганно прижала руку ко рту. У нее просто нечаянно вырвалась мысль вслух.
Изабель какое-то время смотрела на нее.
— Мария, ты должна оставить эти грезы. — Хотя старая дама говорила мягко, ее слова для молодой женщины были как кинжал в рану. — Ты никогда его больше не увидишь.
Мария встала и подошла к открытому окну. Свежий воздух высек у нее из глаз слезы.
— Смирись с этим, дитя мое. И возьми за то время, которое еще осталось быть с ним, все, что можешь.
Мария было открыла рот, чтобы поспорить, попробовать доказать Изабель, что у них с Джоном может быть будущее, но слова застряли в горле. Изабель взяла ее руки в свои, и Мария поняла, что она хочет что-то добавить.
— Я не знаю, какое представление ты составила о Джоне Макферсоне, но я хотела бы поделиться с тобой тем, что услышала от Дженет Мол.
Изабель подвела Марию к стулу и усадила.
— Те, кто знает сэра Джона, не просто боготворят его, они обожают землю, по которой он ступает. По словам Дженет — а она скорее всего знает об этом от отца, — даже те, кто не разделяет его политических взглядов, уважают его и восхищаются им. Но как политик он преданный соратник Стюартов. Только благодаря мужеству и искусству командующего королевским флотом этот вечный ухажер — король Англии Генрих, свинья эдакая, — ни разу не попытался взять под свой контроль берега Шотландии.
Изабель откинулась на спинку стула.
— У каждого короля, каждого императора есть подобные люди. Они-то и являются подлинной властью страны. Они стоят за троном, но правят им.
Изабель задумчиво посмотрела на молодую женщину.
— Сэр Джон, ни на минуту не задумываясь, пожертвует своей жизнью за то, во что он верит. Он еще мальчиком с мечом в руках стоял рядом с королем, отцом Джеймса, в битве при Флодден-Филд. И уже как мужчина он сделает все, что в интересах этого несчастного сына короля. Мария, Джон Макферсон всегда и везде будет стоять за Шотландию и за корону Стюартов.
— Я не прошу его ни измениться самому, ни изменить своим принципам.
— Но разве ты не понимаешь, дитя мое? — настаивала Изабель. — Ведь именно это ты и делаешь, Брак между тобой и Джеймсом V был затеян отнюдь не только в интересах твоего брата, которого одолевают дикие мечты править миром. Этот брак отвечает и интересам шотландцев. Я, наверное, не совсем в курсе, что у них там сейчас происходит, но знаю, что со времени гибели отца короля при Флодден-Филд страна в хаосе. Этот мальчик-король, за которого ты должна… была должна выйти замуж, еще не держит страну под контролем. Королевство, раздираемое лендлордами, борющимися за власть, не может быть сильным.
Марии удалось сдержать слезы, но в горле ее стоял ком.
— Твой брак должен был объединить Карла и шотландцев против короля Англии. Он дал бы возможность шотландцам торговать с остальной Европой. Франция, их старый союзник, все больше отдаляется от мира. Шотландцам нужен новый союзник, и твой брак предоставил бы им его. Я не хочу, чтобы ты дурачила себя надеждами на то, что твой союз с Джоном Макферсоном возможен, что он может отказаться от того, что было религией. От короля, службе которому он посвятил всю свою жизнь.
Мария закрыла глаза и глубоко вздохнула. Жизнь так сложна. Открыв глаза, она твердо посмотрела на старую даму.
— Изабель, я никогда больше не позволю принести себя в жертву, как ягненка, во имя процветания какой-либо страны! Как бы этого ни хотелось Карлу или как бы это ни требовалось Джеймсу. Им придется искать другой выход или… искать кого-то другого на эту роль.
Изабель дотронулась до руки Марии.
— Пойми меня правильно, дитя мое. Я разделяю каждое твое слово. Ты уже внесла свою лепту в благополучие Священной Римской империи — и твоего брата, — став женой Луиса, короля Венгрии. Ты уже достаточно дорого заплатила за свою свободу. Теперь очередь кого-то другого.
— Тогда почему мне душу рвет чувство вины? Почему я ощущаю себя предателем и дезертиром?
Изабель помолчала, прежде чем ответить.
— Трудно повернуться спиной к собственному брату. Ты заботишься о нем, возможно, больше, чем он того заслуживает. Но теперь ты хоть понимаешь, почему он так с тобой обращается. Империи нужен такой правитель. — Изабель сжала руки девушки. — Но мы не позволим ему разрушить наши жизни. Ведь так?
— Конечно, но, честно говоря, то, что ты рассказала мне про Шотландию… и про Джона, волнует меня больше.
— Держу пари, тебя беспокоит, что он подумает, когда узнает о нас всю правду.
— Он меня возненавидит, — прошептала Мария, отворачиваясь, — и никогда больше не захочет видеть.
Изабель, коснувшись подбородка девушки, мягко повернула ее лицо к себе.
— Не пытайся предопределить завтрашний день, дитя мое. Твое будущее будет без него.
Мария уже не сдерживалась, и слезы хлынули из ее сказочных глаз.
— Бери все, что сможешь взять от того, что тебе осталось, сейчас, — прошептала Изабель. — Живи сегодня, потому что завтра тебе, может быть, придется вспоминать о каждом шаге, проведенном с ним, чтобы в этом черпать надежду и силы прожить оставшуюся жизнь.
16.
На причале, к которому пристал «Святой Михаил», собрались встречающие. С шумом отшвартованный в конец каменного мола гигантский военный корабль представлял величественное зрелище для горожан Антверпена. Волнующиеся на пристани люди расталкивали друг друга, пытаясь получше рассмотреть шотландское морское чудище. Ряды вооруженных моряков старались сдержать толпу. Рабочие
