Она ответила ему такими нежными словами утешения, что после этого он так и не набрался смелости рассказать ей правду.
Если она узнает правду…
При этой мысли его охватил ужас. Он бы никогда этого не сделал, но она все равно так подумает. И, скорее всего, никогда его не простит.
Она всегда будет его за это ненавидеть.
Нет, этого он не вынесет.
Что же ему теперь делать?
Он услышал, как она подходит к двери.
Его сердце бешено заколотилось, и Саймон сделал то, чего не делал никогда.
Он сбежал.
Спеша прочь от комнаты, он нашел затененный альков, чтобы спрятаться. Он едва успел в него втиснуться, и тут дверь отворилась.
Ее мягкий голос вызвал в его теле волну удовольствия.
– Эй? Есть тут кто-нибудь?
Из тени алькова он смотрел на нее. Она была даже красивее, чем он помнил. На ее щеках горел румянец, глаза ярко сверкали. На ней было надето длинное платье алого цвета, заставлявшее сиять ее бледную кожу.
Увидев ее, он сразу почувствовал напряжение в паху. Как он хотел подойти ней, обнять и почувствовать вкус ее полных, влажных губ. Ощутить ценный дар ее мягких изгибов и белой кожи.
Ничего в жизни он не желал так, как получить ее.
Ему пришлось собрать в кулак все силу воли, чтобы не покинуть нишу и не коснуться ее. Не поддаться мучительной боли, сжигающей его чресла, которая требовала, чтобы он заявил на нее права.
Но он не смел.
У него не было прав на эту женщину, которая излила ему душу, думая, что он другой человек.
По всему выходило, что он – кто знал все о ней – не должен был знать ничего.
Будь он проклят за свою идиотскую глупость.
Она оглядела коридор, затем вошла обратно в комнату и закрыла дверь.
Саймон по-прежнему не двигался.
Он разрывался между желанием подойти к этой двери, распахнуть ее ногой и взять то, что он хотел, и желанием бежать без оглядки, пока Кенна не узнала о его обмане.
Но было ли это обманом, если он этого не хотел? Ведь он никогда намеренно не лгал ей. Просто не поправил ее, когда она неверно истолковала его слова.
Каждое слово, написанное им, было правдой. Каждое чувство было честным и настоящим.
– Саймон?
Он вздрогнул от знакомого голоса, раздавшегося из противоположного конца коридора.
Выйдя из тени, он увидел госпожу Макнили. Она сейчас была даже еще более красивой, чем тогда, когда он уехал из Шотландии. Ее длинные, рыжие волосы были уложены на голове в косу, и на ней было ярко-синее платье, подчеркивающее совершенство ее тела.
– Калли, – поприветствовал он ее.
На ее губах появилась теплая улыбка, и она крепко, по-сестрински обняла его.
– Что это ты тут делаешь, да еще прячась в темных углах?
Саймон сделал шаг назад:
– Как и другие, я приехал на показательный турнир.
Она кивнула:
– А твой брат, Дрейвен, с тобой?
– Нет. Он не хотел ехать без Эмили и мальчишек и посчитал, что для младших слишком рано ехать.
Каледония взяла его за руку и повела в сторону комнаты Кенны.
С каждым шагом к гибели его сердце начинало биться все сильнее.
На лбу выступили бисеринки пота.
Не зная о его панике, Калли продолжала:
– Тогда я должна буду остановиться в Рэйвенсвуде на пути домой, чтобы повидаться с ними и с Дермотом. Кстати о моем заблудшем брате, ты давно видел его в последний раз?
Саймон покачал головой.
– Я не видел его с того момента, как передал под опеку Дрейвена, но Эмили мне писала, что с ним все хорошо.
– Отлично.
Саймон сглотнул, когда она потянулась к дверной ручке.
Команда была такой сильной, что он не знал, почему не обратил на нее внимания.
Но, прежде чем вернулся его здравый смысл, Каледония открыла дверь.
Саймон сразу же встретился взглядом с Кенной. Она сидела в кресле на другом конце комнаты, прямо рядом с открытым окном, с небольшим псалтырем в руках. Солнечный свет, струившийся из окна на ее волосы, создавал вокруг ее лица ангельский нимб.
Она была прекрасна.
Он почувствовал внезапный приступ желания. Он едва мог дышать. Его тело одновременно горело от холода и жара.
Он обнаружил, что не в силах двинуться с места. Не в силах разорвать зрительный контакт с женщиной, образ которой преследовал его весь прошедший год.
За эту женщину он готов был отдать жизнь.
Кенна застыла, увидев мужчину за спиной кузины. Его темно-рыжие волосы был немного длиннее, чем позволяла английская мода, но его короткая эспаньолка была аккуратно пострижена.
Он был выше, чем большинство мужчин, и его стройное, мускулистое тело выдавало его мощь и силу. Смертельную грацию. Его ярко-синие глаза приковывали взгляд.
Говоря по правде, он был очень красивым мужчиной.
И только через минуту он вспомнила, кто это.
Они встречались только однажды, но она так и не смогла забыть его привлекательного лица. И того, как его синие глаза могли обжигать ее огнем страсти.
Сейчас он смотрел на нее как голодный хищник, нашедший очередную жертву. Его пристальный взгляд заставлял ее нервничать, а кожу – гореть. И, что совсем странно, возбуждал ее.
Его окружала аура опасной силы, собственническая аура.
Она не могла понять почему, но это ощущение не пропадало.
– Кенна, ты знакома с Саймоном? Он друг Сина, который приехал вместе с ним в Шотландию после нашей свадьбы. Сейчас Дермот живет у его старшего брата.
Кенна была поражена этими известиями.
–
Ей было трудно представить, что этот опасный хищник, стоящий перед ней, и есть тот самый сердечный и добродушный человек, о котором они говорили.
Он был для этого слишком сильным. Слишком сильным, чтобы когда-либо следовать чьим бы то ни было приказам.
Она представляла себе Саймона из Рэйвенсвуда невысоким, мягким человеком, а не таким, что возвышался над ее кузиной с таким непреклонным и опасным видом.
Он кивнул ей:
– Приятно вновь вас видеть, госпожа.
Каледония удивленно переводила взгляд с одного на другую.
