интеллигентный и очаровательный. Совсем не то, что о нем говорят.
– Кто вы, капитан Джек? – спросила она у последней головы, бросила ее на кровать и всех их накрыла одеялом.
Углы одеяла она старательно связала. Стараясь не замечать, как головы стучат друг о дружку, она открыла дверь и выбросила узел в коридор. С облегчением вздохнув, она закрыла дверь и прислонилась к ней. Это помешает планам пирата. И будет избавлением.
Без голов каюта оказалась вполне приемлемой. У стены стояли узкая кушетка и простой сундук, покрытый пылью. Завтра она здесь почистит.
А сейчас нужно отдохнуть. Она легла и постаралась не обращать внимания на то, что простыни пахнут пылью. Она вычисляла курс своих будущих действий.
Знать бы, что это будут за действия...
Проснувшись утром, Лорелея расчесала волосы, заплела косу и стала думать, как быть в ее неприятном положении. В каюте не было окна, и она не знала, который час, но по деловому шуму снаружи догадывалась, что позднее утро. Неудивительно – она всю ночь проворочалась, просыпаясь от малейшего звука. Она тревожилась об отце и о том, как пришлось переволноваться ему и Джастину.
Но они вместе, а она одна. Хотя Кейси вчера старалась ее успокоить, она все еще сомневалась в капитане Джеке. Особенно в его намерениях на ее счет.
Да, у этого дьявола есть какие-то намерения...
Она обдумывала игру с ним. Полночи она гадала, зачем он ее увез. То ли это ответ Джастину за попытку поймать его в ловушку, толи пират преследует лорда Уолингфорда? Хотя последнее казалось притянутым за уши, она не могла забыть выражение лица Джека, когда Джастин назвал фамилию отца.
Джек ненавидит лорда Уолингфорда, Лорелея была в этом уверена. А еще он сказал, что она послужит наживкой. От этой мысли ее пробрала дрожь. Она никому не даст использовать ее, особенно человеку, который охотится за ее женихом или за будущим свекром.
Перекинув заплетенную косу за спину, она подошла к двери, открыла ее и остановилась. Первое, что она заметила, что кто-то убрал узел с головами. Дальше взгляд проследовал к капитанской каюте, она была недалеко, но Лорелея сомневалась, что наберется безрассудства пройти туда.
Что делает пират, когда он один в своей каюте? Хочет ли она это узнать? А еще хуже – вдруг кто-то из команды застанет ее одну в коридоре? Словно в ответ на ее вопросы, справа послышались шаги. Она напряглась, готовая нырнуть обратно в каюту и захлопнуть дверь перед нежданным гостем.
– Уже проснулись? – Вопреки всему звучный баритон Джека прозвучал для нее музыкой.
Он шагал по коридору с мужским чванством, показывая миру, кто им правит. Волосы растрепались на ветру, в левом ухе блестела золотая серьга. У него был проказливый вид.
– Да, проснулась и хочу с вами поговорить.
По его лицу расползлась улыбка, глаза засияли. Он остановился перед ней, и у нее возникло сразу два желания: первое – подойти поближе, чтобы вдохнуть его мужской запах, и второе – ретироваться в свою каюту. Словно почувствовав противоборство ее мыслей, он уперся рукой в дверной косяк и наклонился к ней.
– Истосковались без меня?
– Едва ли.
Сладкое дыхание коснулось ее лица.
– Признайтесь, любовь моя, вы считаете меня неотразимым.
– Я считаю вас раздражающим, – нахмурившись, сказала она. – Знаете, вы определенно обладаете огромным эго. У вас должна быть очень большая каюта, чтобы вмещать вас обоих.
Он расхохотался.
– У меня действительно очень большая каюта, она вместит всех нас троих. – Он осторожно погладил ее косу. – А что касается моей кровати...
– Меня не интересует ваша кровать, – отрезала она. – И вообще ничто лично ваше.
Он не обиделся, только небрежно пожал плечами:
– Очень жаль. Мне говорили, у меня изумительная кровать, как и все лично мое.
– Вы хотите меня поразить?
– А если да?
– Тогда делайте это получше. Разве мать не учила вас, что жестокостью нельзя привлечь женщину?
Игривое выражение исчезло с его лица. Кажется, она зашла слишком далеко; по его темному, мрачному взгляду она поняла, что этот человек способен на все те ужасы, что ему приписывают.
– Вы не захотите узнать уроки, которые давала мне мать, – сказал он тихим, пугающе безразличным голосом. – Теперь извините, у меня дела.
– Подождите, – сказала Лорелея, не желая отпускать его, пока он не удовлетворит ее интерес. – Я все же хочу кое-что обсудить.
Он медленно и напряженно повернулся к ней. Переход от игривости к злости был таким стремительным, что у нее закружилась голова. Ничего подобного она не ожидала. А ее еще называют вспыльчивой!
– Да? – холодно спросил он.
Набравшись духу, она посмотрела ему прямо в глаза.
