не волнуйся, и к тому же „Хеффернан“ – единственный корабль в этих краях».
Вообще-то Скай любил то, чем он зарабатывал на жизнь. Ему нравилось пролетать мимо окруженных кольцами гигантов, забрасывать датчики в черные дыры, доставлять людей и припасы в самые отдаленные уголки. Но он не любил облака. И не любил ежей. Они были чужими.
«Хеффернан» был достаточно далеко от Живописца, и единственным источником нормального освещения объекта был зонд корабля.
– Его магнитное поле такое же, как у других объектов, – сказал Билл.
– «Аякс» готов к выходу, – доложила Эмма.
Входные люки нигде не обнаружились, так что Драфтс, по-видимому, выбрал место посадки наугад. «Хеффернан» последует его примеру.
Эмма и Скай на следующий день собирались отметить шестнадцатую годовщину совместной жизни, хотя были женаты не ровно шестнадцать лет. Участие в экспериментах со сверхскоростными маневровыми двигателями то ускоряло, то замедляло течение их жизни, а может быть, только ускоряло или только замедляло. Скай никогда не мог понять относительность. Он просто знал, что числа непонятным ему образом не сходились. Но это было неважно. Он прожил с Эммой долгие годы и был достаточно умен, чтобы ценить это. Она сказала ему однажды, через пару месяцев после свадьбы, когда они ужинали в «Гранд- отеле» в Арлингтоне, что нужно наслаждаться этими мгновениями, ибо настанет день, когда они с радостью отдадут что угодно, лишь бы вернуть этот миг и снова пережить этот ужин.
Конечно, она оказалась права. Тогда все было свежим и молодым. Они еще не научились воспринимать совместную жизнь как должное. Теперь, когда Скай поддавался этому настроению, он напоминал себе, что его жизнь не продлится вечно и что, коль скоро он не может возвратиться в «Гранд-отель», в начало романа с Эммой, когда весь мир был у их ног, он с той же теплотой будет вспоминать ежа и как они стояли вместе на мостике, глядя на приближение этого агрегата, собранного бог знает кем в целях, которых никто не мог себе представить. Бомба. И все равно Скай смаковал этот момент, зная, что, как и в случае с «Гранд-отелем», однажды будет готов многое отдать за то, чтобы вернуть это время.
– Относительность. – Эмма рассмеялась.
– Рекомендую запустить «Аякс», – сказал Билл.
– Хорошо, Билл. Учти, мы хотим, чтобы он прикоснулся к ежу очень мягко. Поцеловал, так?
– Просто чмокнем его. – Билл предстал перед ними в противорадиационном костюме и шлеме. Защита от взрыва. Так он шутил.
– Хорошо, – ответил Скай. – Запускай «Аякс».
Замигали предупредительные огни. По кораблю прошла привычная легкая дрожь.
– «Аякс» вышел. Время до пересечения: тридцать три минуты.
– Отлично, Билл. Сматываемся.
Астронавты поспешили обратно. Скай распорядился, чтобы ИИ поддерживал готовность к прыжку, для чего требовалось периодически запускать главные двигатели и поддерживать достаточный заряд в двигателях Хейзелтайна.
Впервые за все эти годы он оказался в таком положении – не знал заранее, понадобится ли прыжок.
– Любопытно... – сказала Эмма.
– Да?
– ...ты сможешь опередить Билла при прыжке? Если понадобится?
Двигатели для прыжка можно использовать, только если они заряжены. Обычно для этого требовалось на двадцать восемь минут выключить основные двигатели. Любая попытка начать прыжок раньше была сопряжена с риском взрыва антиматерии, и поэтому ИИ на такое не соглашались.
– Мы можем стартовать вручную, если с Биллом что-то случится.
– Знаешь, – заметила Эмма, – я подозреваю, что еж тоже заряжен ей.
– Антиматерией?
– Да. Это объясняет наличие магнитного поля.
– Каким образом? – спросил Скай.
– Сдерживающая оболочка. Вот что, вероятно, случилось с Драфтсом. Он каким-то образом нарушил целостность оболочки.
Скай покачал головой.
Эмма была астрофизиком. Когда Скай предупредил, что не слишком разумно с ее стороны выходить за того, кто на месяцы улетает на сверхсветовике, она сказала: «Отлично, мне вообще-то нужен высокий блондин, прощай». Тогда он постарался исправить ситуацию: я, мол, шучу, просто не хочу потерять тебя, хотел убедиться, что ты понимаешь, на что идешь.
Почти два года они добивались совместного задания на «Хеффернане», но все-таки настояли на своем, во многом благодаря тому, что Академия стремилась заботиться о своих капитанах.
Теперь оба стояли на мостике, впервые за эти годы переживая миг опасности. К счастью, опасность была далеко, но добавляла остроты событию.
– «Аякс» приблизился на четыре километра, – сообщил Билл. – Контакт через одиннадцать минут.
Им был виден направляющийся к шипастой поверхности «Аякс», похожий на насекомое с вытянутыми ножками и крылышками.
– Это сработает? – спросил Скай.
– Если мы угадали, «Аякс» вычислит частоту объекта и воздействует магнитной петлей. Этого должно хватить. Если нет, он начнет резать его лазерами. Так или иначе... да, я думаю, у нас получится.
Скай вслушивался в различные шумы, производимые системами корабля: шепот, вздохи, щелчки и постоянное фоновое мурлыканье двигателей, несущих «Хеффернан» со все большей скоростью.
Порой возникали разговоры об отставке: Эмма бы работала дома; возможно, они завели бы ребенка, как всегда собирались. Сложно обзавестись потомством, когда все время болтаешься в этой жестянке. Виртуальные пляжи хороши для взрослых, но ребенку нужен настоящий песок.
Эмма, угадав его мысли, кивнула.
– Настала пора для чего-то нового? – предположила она.
– Не знаю, – неуверенно проговорил он.
– Так и есть, Скай. Где еще мы будем так нужны?
Он не мог обнять ее – из-за ускорения. Поэтому он дотянулся и взял ее за руку.
– Пять минут, – предупредил Билл. – Мы готовы по команде совершить прыжок.
На одном из экранов было облако, снимаемое телескопами. Скай подумал: «В облаках есть своя утонченная красота. Но не в этом – это было слишком темным, на него падало мало света».
Однако освещенные солнцем они действительно
Эмма не могла этого понять. Она считала облака воплощением враждебности. Доказательством того, что во вселенной существуют демоны. Конечно, не сверхъестественные силы. Что-то гораздо худшее, что-то реально существующее, оставившее следы среди звезд, создавшее мины-ловушки и отправившее их убивать других.
Она выросла с убеждением, что зло непременно приравнивается к глупости. Символ этой идеи воплотился в том, что сверхсветовики не имели оружия и никому (кроме писателей-фантастов) не приходило в голову установить на межзвездном корабле орудие.
Это был прекрасный миф. Но миф, не более.
– Две минуты. – Билл любил обратный отсчет. На вспомогательном экране было его изображение, он сидел в кресле, все еще надежно упакованный в свой костюм, с опущенным щитком шлема.
– Билл, будь готов смыться, если потребуется.
Уверенности, что у всех ежей одинаковый уровень энергии, не было.
– Мы начеку и готовы к отходу. – Биллу нравилась официальная терминология. Иногда он признавался: жаль, что жизнь звездного корабля такая мирная. Временами он с тоской говорил о рейсах против инопланетных монстров, намеренных уничтожить цивилизацию, осадить Берлин и все такое. (Скай никогда не знал точно, шутит Билл или нет.) ИИ не хватало пиратов и преступных сообществ, прячущихся в тени
