С некоторыми из них вы уже познакомились.
— Не бойтесь, док, — сказал Чейз. — Со мной вы в безопасности.
При виде на двери логотипа биологической опасности в форме трилистника Нина замедлила шаги.
— Вы… уверены, что здесь безопасно?
— Абсолютно, — заверила ее Кари. — Эти двери — часть воздушного шлюза. Они сделаны из керамико-алюминиевого оксинитрида — прозрачного алюминия, который эквивалентен шестидесятисантиметровой бронированной плите. Ее фактически невозможно разбить. Проникнуть в изолированную зону или выйти из нее — будь то микроб или человек — можно только с нашего разрешения.
— Рада это слышать!
Кари переговорила с охранниками, и тяжелые шлюзовые двери с шипением открылись. Группа вошла и стала ждать, когда сработают внутренние двери. Дизайн изолированной зоны был чисто функциональным, почти бездушным. Стены покрыты белой плиткой, полы выстланы нескользкой резиной, чтобы облегчить их помывку. Резкий свет галогенных светильников равномерно заливал каждый угол, и еще Нина увидела призрачное красное свечение ультрафиолетовых ламп — они обеспечивали дополнительную стерилизацию воздуха.
Когда они оказались внутри, Кари провела их к лифту, который доставил посетителей в кабинет Фроста. У Нины внезапно возникло ощущение, словно их перевезли назад в дом — оформление было точно таким же. Через окна она увидела и сам дом, стоявший на вершине утеса.
Но не этот вид, не архитектура или objects d'art привлекли ее внимание. Она во все глаза смотрела на мужчину, который ожидал их.
Кристиан Фрост в реальной жизни оказался более импозантным, чем на фотографиях. Значительно выше шести футов и впечатляюще мускулистый в свои шестьдесят лет, в темно-синей водолазке, он больше напоминал закаленного морем рыбака, чем бизнесмена-миллиардера. Его волосы и борода начали седеть, но глаза были полны молодой энергии и живого ума.
— Доктор Уайлд, — сказал он, — добро пожаловать в Равенсфьорд.
Она немного смутилась, когда вместо того, чтобы пожать руку, он наклонился и поцеловал ее.
— Мистер Фрост… — начала она.
— Прошу вас, зовите меня Кристиан! — Его английский был не столь безупречен, как у Кари, глубинные перекаты в его голосе выдавали скандинавские корни. — Очень рад с вами познакомиться. Мистер Чейз оказался настоящим профессионалом.
— Тогда, полагаю, я должна поблагодарить вас за спасение моей жизни!
Фрост широко улыбнулся:
— Счастлив быть полезным.
— Но… зачем кому-то убивать меня? В чем дело?
— Прошу вас, садитесь, и я все объясню, — сказал Фрост, подводя ее к длинному дивану. Нина села. Кари примостилась на другом конце дивана. — Боюсь, что поиски Атлантиды сделали вас мишенью для человека по имени Джованни Кобра.
— И кто такой этот Джованни Кобра? — спросила Нина.
— Безумец, — сказала Кари.
— A-а. Не просто убийца, а сумасшедший убийца. Превосходно.
— Кобра и его последователи, — начал Фрост, — которые называют себя Братством, верят в то же, во что верю я… и вы. Если между нами есть что-то общее, то это вера в то, что легенда об Атлантиде вовсе не миф. Я был уверен в этом всю жизнь и вложил значительную часть своего состояния в попытки это доказать. — Он подошел к широкому окну. Море вдали сверкало, словно по его глади были разбросаны крошечные бриллианты. — К сожалению, без особого успеха. Как вы знаете, информации, с которой можно работать, мало, а общественную можно интерпретировать как угодно.
— Это так, — подтвердила Нина. — Так что с этим Коброй?
Он повернулся и посмотрел ей в глаза.
— Мы с вами хотим найти Атлантиду, чтобы вернуть миру древнее чудо. С другой стороны. Кобра… — Его лицо помрачнело. — Он хочет сохранить и защитить тайну ради своих целей. И не гнушается убийством, чтобы добиться своего. Ваша версия о местонахождении Атлантиды, может, и не убедила комиссию университета, но она наверняка убедила Кобру. Он — как, между прочим, и я — считает, что вы на верном пути. И не дает вам двигаться дальше.
— Постойте, — нахмурилась Нина. — А как вы узнали о моей версии?
— У фонда Фроста есть друзья в академических кругах по всему миру. Они знают, что любая новая идея о местоположении Атлантиды будет мне интересна, и поэтому держат меня в курсе. А ваши идеи… — Он улыбнулся. — Перейду прямо к делу. Я готов полностью субсидировать экспедицию для проверки вашей теории.
Нина едва сумела справиться с волнением.
— Правда?
— Абсолютно. Однако есть условие. — Он увидел, что ее взгляд померк, и усмехнулся: — Ничего плохого, обещаю. Но Кадисский залив на самом деле довольно велик, и хоть я и располагаю большими ресурсами, они все же небезграничны. Я бы хотел, чтобы вы сузили поиски, более точно установили район.
— Но в том-то и проблема, — сказала Нина. — Исходной информации очень мало, и я не знаю, удастся ли сузить район поисков.
— Информации может быть больше, чем вы думаете. — Она вопросительно взглянула на него. — Я объясню позже. А пока… вам интересно?
— Интересно ли мне? — вскинулась Нина. — Конечно! Фрост подошел к ней и протянул правую руку. Она помедлила, затем пожала ее.
— Прекрасно. Доктор Уайлд, вместе мы найдем Атлантиду.
Светящийся предмет висел в воздухе, не подчиняясь силе тяготения.
Нина с изумлением смотрела на него. Ей еще не доводилось видеть свободно плавающую голограмму, она даже представить себе не могла, что это возможно вне мира фантастики и кино.
— Что это? — спросила она наконец, неохотно отрывая взгляд от голограммы.
— То, что способно помочь вам сузить район поисков. Так по крайней мере заявляет человек, который хочет это мне продать.
— Продать? — Нина опять посмотрела на голограмму. Проекция, парившая над цилиндрическим пьедесталом, в котором разноцветные огоньки мелькали чаще, чем мог уловить ее глаз, видимо, была в реальных размерах — чуть меньше фута в длину и примерно два дюйма в ширину. Плоский металлический брусок, нижний конец закруглен, верхний — прямой, из него выступает круглая шишечка. По цвету металл напоминал золото, однако с необычным красноватым оттенком.
Как ее кулон.
Она бессознательно притронулась к кусочку металла на шее. Приблизившись к голограмме, она стала двигаться вокруг пьедестала, чтобы взглянуть на предмет с другой стороны. К ее разочарованию, там ничего не было, кроме странного, с искаженной перспективой, перевернутого изображения этой же стороны, сквозь которое она видела Фроста, Кари и Чейза.
— Продавец хотел лишь дать нам попробовать это на зубок, — сказала Кари. — Он говорит, что на лицевой стороне артефакта есть значки, которые могут оказаться полезными для нас… но он не позволит нам увидеть их, пока мы не согласимся заплатить.
— Сколько же он хочет? — спросил Чейз.
— Десять миллионов долларов.
— Дьявольщина! Кругленькая сумма за какую-то линейку.
— Она может стоить и больше, — заметила Нина. Хоть она и знала, что там ничего нет, все же не смогла удержаться, чтобы не притронуться к предмету пальцем. Кончик ногтя прошел сквозь голограмму и там, где ее палец прервал лазерные лучи, часть изображения исчезла. — Это орихалк, не так ли?
— Похоже на то. — Фрост показал ей стеклянное блюдечко, на котором лежал маленький кусочек
