— Извини. Послушай, мне опять нужно туда, но теперь и ты можешь войти со мной. Через заднюю дверь. Подведи машину и разверни к выезду.
— Окей.
Он повернул головку часов и пошел назад сквозь мертвую тишину. Уилма за те несколько секунд подошла чуть ближе к мумиям, а из рюмки у нее пролилось еще больше.
Кирби пожалел, что не видел, как оба падали на пол, одновременно и бок о бок. Сначала он хотел появиться прямо перед девушкой, но вовремя одумался, отошел к двери и оказался за ее спиной. Перейдя в нормальное время, он позвал:
— Уилма!
Висевшая жидкость упала ей на ногу. Она резко повернулась и сделала один неуверенный шаг, глядя на него расширившимися глазами.
— Б-с-с-трашный лы-лы-царь пвился, нкнец, — проговорила она заплетающимся языком.
— Вы пьяны!
Она глупо хихикнула.
— Пер-ший… первей-ший раз в жизни, ну. А что делать? Все меня бросили, ну. Одна только… один только брат-тец помог Бесси эта, как ее там… Бесси, спрашивала о вещах, к-которых я не знаю во-обще. Конешш-ш-но, я пьяна! — Она неуверенно повернулась и посмотрела на две мумии на полу. Обе спазматически дергались и мычали. — Ч-то вдруг слчилось с Рене и Раулем? — жалобным голосом спросила Уилма.
Вошла Бонни Ли, она удивленно уставилась на Уилму. А та с третьей попытки усадила очки ровно и спросила:
— Ты кто, крсвица?
— Ого! — восхитилась Бонни Ли. — На фотографии ты была похожа на школьную учительницу. Извини, я не знала!
Уилма произнесла с огромным достоинством:
— Во-още-то я отншусь к мозговому типу.
Бонни Ли вздохнула.
— Я так понимаю, тебе с ней нужно поговорить?
— Если это будет возможно.
— Кто в свертках?
— Рене и Рауль, морские люди.
— Ну, они могут еще полежать. Попробуй приготовить кофе. А я займусь Уилмой.
Кирби нашел только растворимый кофе — ну что ж, как отрезвляющее сгодится, подумал он. Из другого конца дома доносились разнообразные звуки, взвизги Уилмы, гул набираемой в ванну воды.
После водных процедур и кофе Уилма выглядела приглаженной и пристыженной. Разговаривать с ней можно было.
— Бетси привезла вам мою записку?
— Да, Кирби.
— И вы с ней говорили?
— Чуть ли не всю ночь. Она заставляла меня вспоминать всякие вещи о вашем дяде. Ей кажется, что сокрыто нечто совершенно особенное. Но у меня этого нет. Я даже не знаю, что это такое. Ваш дядя был очень необычным человеком. Да ему и не нужно было что-то особенное при его-то уме. Я сделала, как он сказал, и как бы меня ни преследовали, я никогда, никогда…
— Я знаю, что вы очень лояльны, Уилма. Возможно, из лояльности вы и умалчиваете о существовании чего-то, что, как вам известно, где-то существует?..
— Клянусь, что нет, Кирби. Клянусь. Она сказала мне, где вы находитесь. Как вы можете прятаться в квартире такого вульгарного человека?
— Поскольку я с этим человеком не знаком, судить о нем не берусь.
— Там вы и познакомились с этой дешевой девицей? Кто эта девица, .Кирби?
— Бонни Ли — моя хорошая зна… извини. Бонни Ли — девушка, которую я люблю.
— О! — ужаснулась Уилма.
Бонни Ли подмигнула Кирби.
— Ты чуть не сплоховал, приятель.
— Уилма, вы следили за выпусками новостей?
— Наверно, я их все слышала, но кое-что помню не очень хорошо. О яхте и ваших вещах на ней, и о том, как вы сбежали от полицейских сегодня утром, забрав их оружие. Это… просто не похоже на вас.
— Когда Бетси ушла отсюда?
— Очень рано утром. Она сказала, что сгоняет блеф. Это звучит как-то не совсем правильно. Сгонять блеф? Да, так юна и сказала. Но это необычное выражение.
— Вероятно, вы уже поняли, что ее блеф не сработал.
— Я не понимаю, что случилось. Прошло, наверно, три часа, когда появились эти матросы. Они позвонили дверным звонком, как полагается, и я подумала, что это вы или Бетси — вдруг она вернулась. Когда я открыла, они вломились сюда. Они казались… приветливыми, но в какой-то неприятной манере. Я попыталась поговорить с ними строго, тогда Рене — это высокий, но тогда я еще не знала его имени — схватил мое запястье и стал медленно выкручивать, так что я наконец оказалась на коленях и лицом в ковер. Боль была ужасная. У меня до сих пор в руке какое-то странное ощущение. Я поняла, что надо вести себя осторожнее. А кто они такие, я не знала. Но я уже сообразила, что они отвезут меня на яхту. А Бетси уже там. Они заставили меня сесть в машину на пол и пригнуться. Было очень неудобно и жарко. Потом у них вдруг что-то случилось плохое. Они стали злиться на меня и друг на друга, спорить о том, что им сейчас делать, и наконец привезли меня обратно. По их словам я догадалась, что яхта ушла. Они не понимали, в чем дело, пока мы не услышали выпуск новостей. Там говорилось, что Бетси больна. Она, конечно, очень впечатлительная девушка, но мне не показалось, что ей грозит нервный срыв.
— Сестрица, — тяжело вздохнула Бонни Ли, — ты меня убиваешь. Я тебе точно говорю. Эти мерзавцы схватили Бетси, утащили на свою яхту и били до тех пор, пока она не сказала, где найти тебя и Кирби, и заставили Кирби пообещать, что он сам туда приедет — помочь Бетси и помешать им сделать с тобой то же самое, что они сделали с ней. Эту вещь, о которой ты ничего не знаешь, эту вещь они очень хотят получить.
Уилма смотрела на Бонни Ли остановившимися глазами.
— Били ее?
— Милашка, ночью за углом от фонаря тебя могут пришить за семь долларов, так в честь чего ты глаза выпучила? Где ты жила все эти годы?
— Это ужасно! — заявила Уилма. — Ваш дядя согласился бы со мной, Кирби. Мы должны выяснить, что им нужно, и позаботиться, чтобы они эту вещь получили, или доказать, что она не существует.
Бонни Ли презрительно рассмеялась.
— Мы знаем, что это за вещь, и они ее не получат.
— А что это? — оживилась Уилма.
— Бонни Ли! — вмешался Кирби.
— Не беспокойся, драгоценный мой. Если бы я и хотела сказать ей, она еще не готова, и я уверена, что готова не будет никогда. Ну, что мы делаем дальше?
— Нужно увезти ее отсюда.
— Но куда? О! Ко мне. Черт возьми. Единственный адрес, которого эти люди еще не знают.
Уилма с новым интересом посмотрела на Кирби.
— Вы… в одиночку справились с этими матросами?
— Осторожно, Уинтер, — предупредила Бонни Ли. Она повернулась к Уилме. — Девочка, тебе не идет пить.
Уилма покраснела.
— Просто… просто мне вдруг все стало безразлично. Жизнь показалась такой сложной и невыносимой…
— Ты очень удивишься, сестрица, когда узнаешь, насколько сложнее жизнь для пьяной женщины.
