l:href='#n_530' type='note'>[530]. Резюме Михеева было недвусмысленным: «Считаю необходимым Кулика арестовать»[531]. Но тогда, в июле, смерть прошла стороной, зацепив лишь его бывшего заместителя генерал-майора М. М. Каюкова. Тот был арестован и 28 октября 1941 г. расстрелян в числе большой группы должностных лиц высокого ранга, среди которых были такие колоритные личности, как дважды Герой Советского Союза генерал-лейтенант авиации Я. В. Смушкевич. Были среди расстрелянных, кроме военных, и два штатских человека: Я. Г. Таубин и Ф. И. Голощекин. Таубин был конструктором авиационного оружия, арестованным, как гласит предание, по доносу своего коллеги, конструктора пулемета ШКАС и пушки ШВАК Б. Г. Шпитального. Оба работали над созданием авиапушек калибра 37 мм, и пушка Шпитального впоследствии принята не была, пушка же Таубина пошла в серию под наименованием НС-37 (Нудельмана, Суранова). Ф. И. Голощекин был Главным Государственным Арбитром, в его послужном списке среди разных деяний «во имя Революции» было участие в уничтожении императорской семьи в Екатеринбурге в 1918 г. Можно мрачно пошутить, что пули, не попавшие в цель в подвале Ипатьевского дома, спустя 23 года настигли в поселке Барбыш Куйбышевской области одного из бывших руководителей УралСовета, да чего уж там. В ноябре Г. И. Кулик, как Представитель Ставки, санкционировал эвакуацию из Керчи прижатых к морю войск Крыма и тем спас их от неизбежной гибели; за это Сталин отдал его под суд. 16 февраля 1942 г. приговор был вынесен. 19 февраля он вступил в силу, и бывший маршал был разжалован до генерал-майора, лишен всех орденов и Звезды Героя, выведен из состава ЦК, снят с поста заместителя наркома обороны. Это был полный крах карьеры, но все же лучше, чем получить пулю в затылок. За весь остальной период войны Кулик ничем себя не проявил, хотя Верховный предоставлял ему шанс, назначая командовать общевойсковыми армиями. Летом 1946 г. он был уволен из рядов Вооруженных Сил с поста зам. командующего войсками Приволжского военного округа, через полгода за ним пришли. 24 августа 1950 г. бывший друг Сталина и его соратник по Гражданской войне Григорий Иванович Кулик был осужден к расстрелу[532].
Глава 14
Слово о «лесном братстве»
Множество групп военнослужащих из 3-й и 10-й армий, не пробившись на восток, перешло к партизанским методам борьбы с врагом. Они собирали на местах боев оружие и боеприпасы, которые не успели «оприходовать» немецкие трофейщики, отыскивали и вводили в строй утопленную в реках и озерах технику. Пришли они и на места отступления 11-го мехкорпуса. Один отряд, который вылавливал технику из Щары, базировался у деревни Малая Воля. У Малой Воли они вытащили из реки броневик БА-10. У деревни Щара отбили у немцев 76-мм орудие, которое сами немцы вытащили из реки. Между деревнями Воля и Щара вытянули из реки танкетку. Танкетка была повреждена, так что партизанам пришлось рисковать и под носом у немцев в деревне Голынка снимать с однотипной подбитой машины двигатель и прочие запчасти. Также в Щаре и на ее берегах были найдены три 45-мм орудия. Отряды, которые вооружились подобным образом, назывались «Победа» и «Борьба». Впоследствии они оба вошли в бригаду «Победа». Все это «наследство» 11-го МК было подобрано в 1942 г. Броневик и танкетка продержались до лета 1943 г., пока окончательно не износились и не вышли из строя.
Литература о партизанах позволила отследить судьбы немалого числа комсостава войск 3-й и 10-й армий, да и многих других частей и соединений ЗапОВО, оставшихся в немецком тылу. Заместителем начштаба Минского партизанского соединения стал оправившийся от ран генерал-майор М. П. Константинов. Как вспоминал 2-й секретарь Минского обкома КП(б)Б В. И. Козлов, история получилась вполне детективная. В один из дней отряд Р. Н. Мачульского (впоследствии начштаба Минского соединения) вошел в деревню Милевичи. К Козлову прибыл связной от него с донесением, что в селе задержана группа военных. Самый подозрительный является главным в группе. Он держится смело и независимо и утверждает, что он советский генерал. В. И. Козлов приказал Мачульскому выяснить, что это за люди, а старшего доставить к нему. Оказалось, что партизаны действительно встретились с генералом М. П. Константиновым. Он присоединился к ним, позже вошел в состав подпольного обкома КП(б)Б. 22 сентября 1942 г. из партизанских лесов в Москву улетел самолет. Кроме Козлова и прокурора Минской области А. Г. Бондаря, у которого открылась плохо залеченная рана, с ними был и М. П. Константинов. Вернувшись на фронт, генерал получил кавалерийский корпус, которым командовал до Победы, заслужив звание Героя.
Широкую известность получил 208-й партизанский полк, названный так в честь 208-й мотодивизии 13 -го мехкорпуса. Возглавил его бывший комдив полковник В. И. Ничипорович. Выйдя с горсткой бойцов полка своей дивизии к Минску, Ничипорович поначалу принял активное участие в деятельности минского подполья. Но работа пошла неудачно, провал следовал за провалом, и полковник ушел из города, потеряв многих своих людей. Подполковник С. М. Джиоев попал в руки гестапо живым и, не выдержав пыток, повесился. Заместитель Ничипоровича полковник Б. Ф. Нестеров из-за больного сердца и больших отеков ног отстал в пути; много штабных офицеров было расстреляно. В Руденском районе В. И. Ничипорович объединил действия двух партизанских отрядов, слил их воедино и назвал 208-м имени Сталина. Военкомом отряда стал бригадный комиссар К. М. Яковлев, бывший зам. командира 5-го СК по политчасти, начальником штаба — полковник В. М. Айрапетов. Полковник Айрапетов Ваак Мартиросович, 1907 г.р., оказался начальником 1-го отдела штаба Управления погранвойск Белорусского округа, по официальным данным, он пропал без вести 23.06.1941 г. Раненный в бою 23 марта 1942 г., он был переправлен в Москву, после лечения продолжил службу. В мае 1943 г. был арестован, 22 апреля 1944 г. ОСО НКВД был осужден к пяти годам заключения по статье 7–35 УК РСФСР, как «социальноопасный элемент», и досрочно освобожден 14 декабря 1946 г. Такая вот благодарность за службу Родине социальноопасному пограничнику.
Действия объединенного отряда были весьма эффективными. Правда, В. И. Ливенцов в своей книге подверг Ничипоровича резкой критике за то, что тот фактически создал в немецком тылу армейскую войсковую часть, которая не принимала в свои ряды местное население и не опиралась на его помощь и поддержку. К тому же полковник повел себя не совсем достойно по отношению к создателю и командиру одного из отрядов, секретарю Руденского райкома КП(б)Б Н. П. Покровскому. Покровский выступил против излишней, по его мнению, «армейскости», насаждаемой полковником, и в результате был отчислен из отряда. Уйдя из 208-го с группой своих сторонников, Н. П. Покровский расположился по соседству с отрядом Ливенцова и позже сформировал свой отряд.
Много офицеров из частей белостокской группировки вошло в руководство бобруйского подполья. Например, в Бобруйск пришел командир 117-го ГАП 8-й стрелковой дивизии майор А. В. Кодач (разными путями туда же попали все три командира его дивизионов — капитаны Н. П. Бовкун, Плюта и Д. А. Лепешкин). К ним присоединился начальник штаба 521-го ОБС капитан С. З. Кремнев. Стали подпольщиками и.о. начштаба 36-й кавалерийской дивизии майор П. В. Яхонтов и секретарь партбюро 144- го кавполка старший политрук С. Н. Игумнов. В Дзержинском районе Минской области организовал партизанский отряд имени Кирова пом. начштаба 330-го стрелкового полка 86-й дивизии лейтенант Н. М. Николенко. Позже этот отряд вошел в известное партизанское соединение секретаря Черниговского обкома КП(б)У А. Ф. Федорова. В Ружанской пуще в конце лета уже действовал отряд командира 15-го стрелкового полка 49-й дивизии майора К. Б. Нищенкова, в Налибокской — рядового кавалериста из 6-й кавдивизии Д. Денисенко. Белостокской бригадой имени Ворошилова командовал бежавший из плена майор Ф. Ф. Капуста, служивший в первые дни войны в 375-м артполку РГК. К концу войны он стал генералом. Командир 1-го дивизиона этого же полка Герой Советского Союза капитан Г. К. Бережок был в июле 41-го тяжело ранен и тоже попал в плен. Бежал удачно, потом воевал в отряде имени Кутузова, после войны жил в Николаеве.
Справка. Судьба майора К. Б. Нищенкова сложилась трагически. Лейтенант П. В. Пронягин писал, что он командовал отрядом имени Кирова, но в 1943 г. был расстрелян без расследования и суда командиром переброшенного из-за линии фронта спецотряда полковником Линьковым [533]. Увы, такой факт действительно имел место. Более того, сам Линьков в своей книге «Война в тылу врага» изложил обеляющую его версию событий, еще раз оклеветав ни в чем не повинного офицера. Немало командиров десантных спецотрядов налаживало дружеские отношения с «простыми» партизанами: помогало им минами, детонаторами, глушителями для винтовок. Но находились и такие, кто непомерно
