– О, нет! – возразил ворон, – этот красный свет – от червя.
– Видите, что творится, когда создание забывает о своем происхождении! – запальчиво воскликнул я.
– Конечно, это к лучшему, если оно из-за этого поднимется выше и вырастет больше! – возразил он. – Хотя я, конечно, только помогаю им это обнаружить.
– Вы хотите наполнить воздух червями?
– Труд могильщика заключается именно в этом. Если только остальное духовенство это толком осознает.
Он снова погрузил свой клюв в мягкий торф, вытащил извивающегося червя, подбросил его в воздух – и червь улетел.
Я оглянулся назад и испустил вопль ужаса: я был сейчас уверен, что не выходил из своего дома, и тем не менее я был гостем в чужой стране!
– Кто дал вам право так обращаться со мной, мистер Рэйвен? – заявил я, чувствуя себя глубоко оскорбленным. – Я, в конце концов, свободная личность, или нет?
– Человек настолько свободен, насколько он может себе это позволить, атом не бывает более свободен! – ответил ворон.
– Вы не можете заставлять меня делать что-то против моей воли!
– Если бы у вас была воля, вы бы обнаружили, что никто и не может!
– Вы оскорбляете самую сущность моей индивидуальности! – упорствовал я.
Повсюду вокруг меня был сосновый лес, и я все время вглядывался в его глубины в надежде отыскать то непонятное мерцание и таким образом найти дорогу к своему дому. Но увы мне! Как я могу дальше называть это здание домом, если каждое окно, каждая дверь его открывается в… из… Я не могу даже садик держать внутри! Полагаю, я выглядел расстроенным.
– Может быть, вас утешит, – сказал ворон, – если я скажу, что вы еще не оставили свой дом, да и он вас не покинул. В то же время он вас уже не вмещает, или вы не можете в нем больше жить!
– Я не понимаю вас. Где я?
– Вы в пространстве семи измерений, – ответил он со странным смешком в гортани, чудно тряся хвостом. – Вы лучше шли бы за мной осторожненько, пока кого-нибудь не обидели.
– Кроме вас здесь нет никого, кого я бы мог обидеть, мистер Рэйвен! Я полагаю, скорее я могу обидеть вас!
– Это потому, что вы не видите опасных мест! Но вы ведь видите вон то большое дерево слева от вас в тридцати ярдах?
– Ясное дело, вижу! С чего бы мне его не видеть? – раздраженно ответил я.
– Десять минут назад вы его не замечали, а теперь вы не знаете, где оно находится!
– Я знаю.
– Ну и как вы думаете, где оно там?
– Почему это там? Сами ведь знаете где!
– А где это «там»?
– Что вы меня донимаете глупыми вопросами! – закричал я. – Я уже устал от вас!
– Это дерево стоит как раз в очаге на вашей кухне и прорастает почти точно сквозь его трубу, – сказал он.
– Теперь я знаю, что вы шутите надо мной! – ответил я с презрительным смешком.
– А я шутил над вами, когда вы обнаружили меня вчера, высмотрев меня в своем сапфире?
– Это было сегодня утром, и ни часом раньше!
– Я думал, ваш кругозор шире, мистер Уэйн, но не принимайте это слишком близко к сердцу.
– Это значит, вы пытаетесь сделать из меня дурака? – сказал я, отвернувшись от него.
– Извините! Кроме вас с этим никто не справится!
– А я отказываюсь это делать!
– Вы ошибаетесь.
– Как?
– Отказывая себе в самопознании. Вы пытаетесь это сделать не по истине, и тем жестоко себя наказываете.
– Простите, еще раз?
– Веря в то, чего нет.
– То есть, выходит, если я зайду за это дерево, я пройду сквозь кухонный очаг?
– Конечно! Правда, сначала вам придется пройти сквозь леди за фортепиано в столовой. Этот розовый куст – рядом с ней. Вы бы здорово ее напугали!
– В доме нет леди!
