сумасшедший. Орал с истерикой в голосе. Может, там и офиса никакого нет. Пивная, где его друзья дожидаются. Дадут по шее и попросят за деньгами прийти в следующий раз.
Размышления шофера были прерваны самым бесцеремонным образом. Громила в джинсовом костюме нарисовался с правой стороны от машины, вырвал дверь и заревел дурным голосом.
– Поехали! Поехали! – вскричал пассажир, и шофер почти машинально нажал на газ. Машина тронулась. Джинсовый костюм вцепился в основание двери. Пыхтел и тянул руки к пассажиру. Шофер крутанул руль, великан кувыркнулся и врезался головой в газетный киоск. Послышался звон разбитого стекла. Завизжала киоскерша. Машина остановилась.
Митрохин даже в ладоши захлопал от восторга, потом лицо его задергалось, и он в беспокойстве принялся озираться.
– Скорее гони отсюда, – проговорил он, – там где-то еще один. Наверное, уже пришел в себя!
Водитель покосился сердито, но ничего не сказал.
– Давай в офис, – скомандовал Митрохин, – Каширское шоссе, дом тридцать два.
– Как я без двери тебе поеду?! – взорвался шофер. – И вообще, мне чужие проблемы ни к чему.
Вылезай из машины!
– Штука! – выдохнул пассажир. – Плачу штуку баксов. Не видишь, у меня неприятности.
Шофер оглядел удивительного чудака с сомнением.
– Я банкир! – зашелся в крике Митрохин. – А это… это бандюки! Ты же мне жизнь спасешь, если увезешь отсюда! Неужто не можешь единственный благородный поступок в жизни совершить?
– Почему единственный? – обиделся водитель. – Я раз тещу на кладбище отвез. Бесплатно.
– В последний путь, что ли?
– Ага. В последний путь. Ладно, – решился он. – За полторы штуки так и быть. Отвезу тебя в память о теще. Поедем переулками. Там гаишников меньше. И садись назад.
Митрохин рванулся через спинки передних сидений, ногой едва не заехав водителю по лицу.
– Ну ты вообще, – тот покрутил пальцем у виска, – что, обойти нельзя было?
– Поехали! – заорал Митрохин и ткнул пальцем куда-то за окно. – Бежит уже!
Упрашивать водителя не пришлось, он газанул, и «Волга» рванула с места. Из-под колес полетели ошметки грязи. Митрохин припал к стеклу. Тринадцатый несся со стороны Людочкиного дома со скоростью пули. Двести тридцать седьмой уже начал приходить в себя, сидел на асфальте и тряс ушибленной головой.
Машина вывернула на шоссе и, набирая скорость, умчалась от балансировщиков. Митрохин вздохнул с облегчением и откинулся на сиденье.
– У тебя курить есть? – спросил он водителя.
– Не курю! – буркнул тот. – Хотя сам бы сейчас не отказался… Зря я во все это влез.
– Ничего, не пожалеешь, – пообещал Иван Васильевич, – я твой вечный должник.
– Вечный?! Не, не надо, деньги лучше отдай.
– Да отдам, конечно, не вопрос. Это я фигурально. – Митрохин глянул в заднее стекло. Оторвались. Ненадолго, конечно, но все же оторвались.
Сейчас бы водки накатить, подумал Иван Васильевич и одернул себя – нельзя, напротив, надо собраться, приготовиться к решительным действиям. Это война. Либо они его, либо он их.
Добрались почти без происшествий. Правда, пришлось подмазать сотрудника ГИБДД. Водитель заплатил из своих, но только после того, как Митрохин пообещал, что отдаст потом в тройном размере. Напоследок вышел неприятный инцидент, Указывающий на то, что, хотя удачи стало гораздо больше, неприятности вполне могут случиться в любой момент.
– И все же, что случилось с дверью? – с подозрением поинтересовался постовой.
– А тебе не все равно, – Митрохин смерил его презрительным взглядом, – тебе «капуста» для чего дадена? Чтобы ты забыл про нас тотчас, как ее увидел.
Подобное отношение к представителю власти стало ошибкой со стороны банкира.
– «Капусту» я могу ведь и вернуть, – обиделся постовой, – а за козла ответите…
– Какого еще козла? – не понял Митрохин.
– Капусту козлики жрут.
– Слушай, ты…
– Ты мне не «тыкай», – постовой полез в карман, намереваясь кинуть деньги в лицо нарушителю. Но тут вмешался водитель:
– Шеф, не надо конфликта. У него сегодня день рождения жены. Ну принял лишку на грудь, с кем не бывает.
– Да? – гибэдэдэшник глянул на Митрохина неодобрительно. – Ладно, езжайте, козлики. Жрите себе капусту.
– Да я тебя…
Водитель предусмотрительно схватил банкира под руку и запихнул в машину. Газанул так, что только его и видели.
