неопрятным… Вик в растерянности. Вик боится. Господин Нандха намерен отчитать Вика за недостаточную преданность делу. Когда главная цель будет достигнута, наступит время для организационных мероприятий.
Господин Нандха шагает по влажному белому песку.
– Внимание! Внимание! – кричит он, подняв бумагу с ордером. – Проводится операция под эгидой министерства безопасности. Пожалуйста, оказывайте нашим сотрудникам всю необходимую помощь.
Но не жалкая бумажка в его левой руке, а пистолет в правой заставляют людей расступаться и поспешно уводить любопытных детей. Для господина Нандхи Дасашвамедха Гхат – арена битвы, полная призраков и окруженная внимательно наблюдающими богами. Он представляет улыбки на их высоких громадных лицах. Все его внимание сконцентрировано на маленькой светящейся точке, приобретшей уже форму звездочки, пентаграммы человеческой фигуры. Сарисин начал перемещаться со своей позиции на верху водонапорной башни. Теперь он идет по дорожке. Господин Нандха пускается за ним в погоню.
Когда самолет пролетал над ними, вся толпа пригнулась, и Лиза Дурнау пригнулась вместе со всеми. Но стоило ей заметить Аж на башне, как она тут же почувствовала, что Лалл отошел от нее. Человеческие тела сомкнулись. Он исчез.
– Лалл!..
Еще несколько шагов, и от него не осталось и следа. Его поглотили волны из военных в ярких мундирах, людей в куртках и майках.
– Лалл!..
Но разве кто-то может услышать ее крик среди оглушительного рева толпы на Дасашвамедха Гхат. Внезапно ее охватывает еще больший приступ клаустрофобии, чем тот, который она пережила, зажатая в узком каменном канале Дарнли-285. Она одна среди бескрайней толпы. Лиза останавливается, пытается отдышаться.
– Лалл!..
Она поднимает голову, смотрит на верхнюю площадку водонапорной башни, которой завершается длинная лестница из стершихся скользких ступеней. Аж все еще стоит, держась за перила. Вскоре там обязательно появится Лалл. Не время и не место для проявления западной деликатности. И Лиза Дурнау начинает пробиваться вперед, локтями расталкивать толпу.
В «Скрижали» она невинна, в «Скрижали» она несведуща в тайнах мира, в «Скрижали» она – ребенок, подросток на высокой башне, взирающий оттуда на одно из величайших чудес Земли.
– Пропустите меня, пропустите меня!.. – кричит Томас Лалл.
Он видит, как на песчаный берег опускается самолет. Он видит, как по толпе распространяется рябь недовольства, как только солдаты начинают ее теснить. Со своего высокого наблюдательного пункта на гхате он различает фигуру, приближающуюся по расчищенным мраморным ступеням. Это четвертая аватара Скинии – Нандха, Сыщик Кришны.
Лалл, готовясь к совершению последнего рывка, вспоминает, что у Кафки есть рассказ о герольде, приносящем известие о благосклонности и особом расположении государя одному из его подданных. И хотя у герольда есть все необходимые печати, грамоты и пароли, он не может покинуть дворец из-за огромной толпы, собравшейся вокруг. Он не в силах пронести сквозь нее важное, дарующее надежду слово короля. Оно остается непроизнесенным.
– Аж!..
Он уже достаточно близко, уже видит три грязные белые полоски на серых кроссовках девушки.
Его слова проваливаются в гулкий колодец звуков, раздавленные и уничтоженные более резкими и громкими звуками. При каждом вдохе Лалл чувствует небольшой, но уже вполне ощутимый эластичный комок напряжения.
Черт бы побрал Кафку!
– Аж!..
Но она уже исчезла.
Беги, подсказывают ей остатки богов. Подошвы стучат по металлической эстакаде. Она поворачивает вокруг высокой опоры и бежит по железным ступенькам с острыми краями. Какой-то пожилой мужчина что- то кричит и ругается, когда Аж врезается в него.
– Извините, извините, – шепчет она, подняв руки, словно моля о прощении, но он уже прошел мимо.
На мгновение Аж задерживается на ступеньке. Самолет стоит на песке справа от нее, у самой воды. В толпе возникает какое-то волнение, которое ползет по направлению к ней, словно кобра. А за спиной у девушки движутся антенны военного бронетранспортера, который перемещается по узкому переулку Дасашвамедха Гали. Туда бежать нельзя.
Огромная толпа теснится по направлению к судну, стоящему у пристани. Многие уже по плечи в воде, несут свои пожитки на голове. В былые времена Аж могла бы скомандовать механизмам, управляющим судном, и уплыть на нем. Теперь у нее такой возможности нет. Она всего лишь чело век. Слева от нее к Гангу спускаются стены и контрфорсы дворца Ман Сингха. Головы, руки, голоса, вещи, цвета, мокрая от дождя кожа, глаза… Над толпой возвышается голова бледного мужчины. Судя по росту, он иностранец. Длинные волосы, серая щетина… Голубые глаза… Ярко-голубая идиотская рубашка… чудесная спасительная рубашка…
– Лалл!.. – кричит Аж и бежит вниз, перескакивая через узлы с вещами, сбивая с ног каких-то детей, перепрыгивая через невысокие стенки и платформы, где брахманы совершают приношения Брахме из огня, соли, музыки и прасада. – Лалл!..
Господин Нандха мысленно изгоняет своих богов и демонов. Сарисин уже почти у него в руках. Он не сможет сбежать в город. Река для него закрыта. Для него нет другого пути, кроме как идти вперед. Люди расступаются перед господином Нандхой, словно море в чужом древнем мифе. Он видит сарисина, который одет в серое, в нечто лишенное индивидуальности темно-серое. Так легко разглядеть в толпе, так просто определить…
