– Что это ты, сынок, все время чертыхаешься?! – сварливо заметил колдун. – Гляди, явится к тебе настоящий черт, тогда поздно будет. Денежки вперед…
Чародей оказался настоящим. Помог. Правда, портал схлопнулся с таким грохотом и канонадой, что недавно отремонтированная кухонька превратилась в руины. С черного потолка свисали остатки расколотой люстры, мятый холодильник лежал на боку, на обгорелый линолеум медленно опускались крупные хлопья пепла, а из раскуроченной мойки фонтаном хлестала вода.
Лавкин поспешил перекрыть стояк. Вернулся сияющий, с разводным ключом в руке. Несмотря на разруху, он испытывал острое удовлетворение.
Старичок-колдун отсалютовал молодецки, попрощался и заковылял к выходу. Петр Ильич направился следом.
– А если портал того… по новой.
– Это вряд ли, – отрезал колдун. – А впрочем, – он помялся и неожиданно сделал признание: – Кто его знает. Ведь все по наитию, сынок. Сферы-то темные. Ничегошеньки о них не известно… Ну, – он замер на пороге, глянул по-отечески на Лавкина из-под густых бровей, – удачи тебе, сынок.
Они вернулись ближе к вечеру. Лавкин злорадно потирал руки, наблюдая, как троица гостей недоуменно топчется на изуродованной кухне. Первым пришел маленький и носатый, с новым бронзовым кинжалом, за ним последовали еще двое – статный незнакомец в кожаном плаще и тот, у которого на голове словно свили птичье гнездо. Вооружение его составляли два кривых ножа, заткнутые за пояс.
– Что, съели, поганцы?! – поинтересовался Петр Ильич. Он настолько привык к тому, что на него не обращают внимания, что ругал незнакомцев напропалую, не опасаясь, что они пустят оружие в ход.
И в этот раз крики хозяина квартиры не произвели на гостей никакого впечатления.
– Что будем делать, Гвидо? – спросил лохматый заморыш.
– Не знаю, – тот, кого называли Гвидо, пребывал в задумчивости, – придется ждать, пока Орлок откроет новый портал. Похоже, мы застряли в этом измерении.
– Ждать придется долго, – отозвался маленький и носатый.
– Лет семьсот, не меньше, – подтвердил Гвидо. – Но по сравнению с вечностью – это сущие пустяки. Полагаю, – он по-хозяйски оглядел кухню, – мы останемся здесь, в этом убогом обиталище.
– Как это?!! – заорал Петр Ильич, не поверив собственным ушам.
– Вы, братья, займете дальнюю комнату. А я… ну, что же, я неприхотлив. И вполне могу поселиться прямо здесь, – Он снял плащ, швырнул на пол и улегся сверху, сообщив: – Мне надо отдохнуть. А вы готовьтесь к ритуалу вселения. Жгите костры. Готовьте дичь. В общем, располагайтесь.
– Дичь?! Какая еще дичь? – пробормотал Лавкин, и понял, что все трое смотрят прямо на него маленькими злыми глазками.
Василий Гнилов и его демоны
Все начиналось обыденно. Василий Гнилов вызвал демонов. Сразу двух. Дело было срочное, и Василий опасался, что Вахканаал в одиночку не управится к сроку. Многотонный груз должен был заполнить складские помещения к обеду – ожидался приезд высокой комиссии.
В помощники Вахканаалу он призвал Тарах-бурду – повелителя огненных ситхов, приближенного самого Сатаны. Тарах-бурда был избран за красивое имя, крепкое телосложение – иллюстрация в «Демонологии Тацита» впечатляла, и еще потому, что мордой демон немного смахивал на тещу – у нее имелась точно такая же россыпь волосатых бородавок на подбородке.
– Значит так, уроды, – сказал Гнилов, покачиваясь с пятки на носок. Красотой его подопечные действительно не отличались. – Надо разгрузить вагоны с товаром. – Глянул на часы. – До двух все должно быть сделано. Не справитесь – придется вас наказать.
Вакханаал смотрел на самопровозглашенное начальство с ненавистью, но не ерепенился – за несколько месяцев службы изучил производственные нужды доморощенного колдуна. Что касается Тарах-бурды, от возмущения демон весь раздулся и выдохнул сгусток пламени – жаркие искорки вспыхнули на защитной преграде.
– Жить надоело, смертный?! – рыкнул демон. К тому, что потусторонние существа вполне сносно изъясняются по-русски, Василий привык – и воспринимал это обстоятельство без удивления.
– Я и так знаю все, что ты скажешь, – Гнилов скривился, – вы – демоны, существа злые и гордые. Ваше предназначение – вершить судьбы мира. Но вагоны, зубастый, тоже кто-то должен разгружать…
«Демонологию Тацита» Гнилов нашел на чердаке собственного дома. Одному черту ведомо, откуда она там взялась. Василий на чердак сроду не заглядывал. А тут протекла крыша. Жена Катька всю плешь проела – мол, полезай и посмотри. Пришлось брать у соседа лестницу, карабкаться на чердак. Теперь-то Гнилов был даже рад этому обстоятельству. А тогда ворчал и ругался, как распоследний грузчик. Среди кучи древнего хлама, вроде чугунного утюга и доисторического примуса, завернутая в тряпицу лежала она. В жестком кожаном переплете. С готическим тиснением черного шрифта. Книга книг – «Демонология Тацита».
Письмена внутри Василий поначалу не разобрал – понял только, что текст не русский. Но поскольку книга неимоверным образом проникла в его сознание, и занимала все мысли, постепенно стал переводить, пользуясь толковым словарем, украденным в библиотеке. И осознал, что перед ним подробная колдовская инструкция, требующая немедленного применения.
Мышлением Гнилов обладал сугубо материальным. Однако к атеистам себя не причислял – вовсе не потому, что верил в Бога, а просто потому, что никогда на религиозно-мистические темы не размышлял. Он вообще предпочитал поменьше думать о вещах, далеких от практической выгоды. Вот и действенность инструкции, изложенной в «Демонологии Тацита», решил проверить на практике.
Получилось.
Первое появление Вахканаала Василий запомнил на всю жизнь. Чудовищная образина билась о защитную преграду, силясь дотянуться до стоящего в круге человека. От ужаса при виде громадных когтей и зубищ Гнилов едва не обделался.
