вонзился в корявый ствол дерева, едва не угодив мне в затылок. Преследователи собирались меня прикончить. Наверное, они надеялись, что можно будет чем-нибудь поживиться за мой счет.
Тот, у которого колени сгибались в обратную сторону, оказался куда проворнее своих товарищей, он бежал как хороший рысак и, не измени я резко направление, наверняка настиг бы меня.
Внезапно откуда-то справа послышался рев трубы, и через мгновение, преодолев несколько прогалин, я вдруг выбежал к обширному лагерю, разбитому прямо на границе с кадратскими лесами. Между убогими шалашами сидели и играли в игры, ели, пили или просто переговаривались жутковатые монстры, в которых легко угадывалась человеческая природа. Большинство разбойников были двухголовыми, должно быть, так влиял на людей кадрат-ский воздух, но встречались и иные генетического свойства уродства. Прежде они наверняка были людьми, теперь же походили скорее на диких зверей, в них остро чувствовалось животное начало. В лагере пахло, как в конюшнях, острый запах мочи и кала шибал в нос.
Как только я появился, несколько разбойников, сидевших ближе всего к лесу, вскочили на ноги и выхватили ножи и кривые сабли. Один из них что-то закричал, и множество глаз мгновенно уставилось на меня… Похоже, им давно не приходилось видеть в этих местах кого-то, более напоминавшего человека, нежели монстра, и теперь они с удивлением рассматривали меня.
Мои преследователи появились через мгновение и присоединились к общему собранию уродов. Между ними и остальными началась нечленораздельная перепалка. Должно быть, они делили меня, договариваясь о том, кому принадлежит добыча.
К своему удивлению, я заметил, что неподалеку у коновязи стоят несколько довольно странных созданий, явно прежде бывших лошадьми У одной было шесть удлиненных конечностей, другая вся поросла такой длинной густой гривой, что под ней были скрыты даже копыта, а один жеребец вороной масти, казалось, ничем не отличался от обыкновенной лошади, только у него были потрясающе длинные уши. как у зайца или осла, – сравнению он бы явно не обрадовался. Когда конь повернул в мою сторону свою красивую голову, я смог различить, что изнутри его длинные уши розового оттенка, а глаза – сплошь красные с маленькими черными точками зрачков. Выглядел конь при пристальном рассмотрении весьма зловеще.
Разбойники волновались все больше, они уже не ограничивались простой руганью, в дело пошли кулаки, кое-кто размахивал ножом и дубинкой. Похоже, я действительно был для них лакомой добычей Однако я так и стоял возле леса, не в силах пошевелиться.
«Может быть, вызвать небольшой метеоритный дождь? Но где гарантия, что меня не зацепит какой- нибудь ятаган, если кто-то из них решит его швырнуть?»
Риск должен быть оправдан. Поэтому пока я не предпринимал каких-нибудь специальных действий, предпочитая наблюдать за тем, как будут разворачиваться события.
– Эй, что тут творится? – Потягиваясь, из одного шалаша выбрался огромный двухголовый разбойник, который, в отличие от своих друзей, говорил довольно внятно. Увидев меня, он здорово удивился, даже присел, а потом пришел в восторг: – Неизмененный… тута… хм… эх-хе… пустите-ка меня!
Расталкивая толстыми, словно стволы деревьев, руками присмиревших разбойников, он быстро приблизился ко мне и широко улыбнулся парой отвратительных и толстогубых ртов. Губы двигались синхронно, и это на самом деле поражало А говорил он двумя парами глоток, голоса сливались в абсолютно гармоничном хоровом единстве.
– Что ты думаешь о рабстве у меня, красавчике – спросил он.
– Эй, это… эээ… наша добыча… да? – протянул обиженным голосом один из разбойников, которых я встретил в лесу.
Похоже, когда в этом возникала необходимость, они тоже могли изъясняться на вполне человеческом наречии.
– Что там шавка пролаяла?! – грозно рявкнул двухголовый верзила, не поворачивая ни одной из голов. Только его ноздри синхронно раздувались, выражая крайнюю степень раздражения.
Ему никто не ответил. Поэтому он просто стоял и ждал, что отвечу я на его идиотский вопрос.
– Я принципиально против рабства, – сказал я, – это кажется мне дикостью, пережитком ушедших эпох.
– Да? – Улыбки стали еще шире, оказалось, что сейчас одно из лиц у него треснет, а потом развалится на две половины.
– Да, – твердо ответил я.
– Тогда мне придется тебя сильно избить, – неожиданно зло сказал разбойник, – а потом мы пойдем, и ты, собака, будешь мыть мои сапоги, а потом почистишь моего коня. – Он кивнул на вороного жеребца. – Что скажешь?
– Конь мне нравится, – нагло ответил я, – пожалуй, я возьму его себе…
Над лагерем повисла тягостная тишина. Все ожидали, что сейчас произойдет. Двухголовый гигант с яростью смотрел на меня. Он пытался сообразить, почему я так уверенно разговариваю и что я могу ему противопоставить. Его взгляд упал на рукоятку торчавшего у него из-за пояса меча, потом он посмотрел на мои пустые руки и худощавую фигуру.
– У тебя даже оружия нету, – сказал он и сощурился.
– Я возьму твое, – ответил я.
– Ты кто такой, – сердито поинтересовались две головы разбойника, – что так ведешь себя? Ты мне не нравишься, да?!
– Ты мне тоже. Ты что, предводительствуешь над этим сбродом?
Толпа недовольно загудела. Однако разбойник поднял вверх ладонь, остановив их.
– Мы все – свободные граждане Кадрата, – сказал он, – и каждый делает то, что хочет, раб… А теперь получай.
Действовал он мгновенно, заграбастав меня своей внушительной пятерней и мощно ударив в грудь. Воздух со свистом вышел из побеспокоенных легких, а я рухнул на спину. Никак не ожидал, что он будет настолько проворен. Не теряя времени, разбойник ловко извлек ятаган и приставил его к моему горлу. Я все
