застыла на середине процесса. В центре отсека стояла толстая колонна, усеянная непонятными то ли кнопками, то ли символами, то ли узорами. Перед сиденьями для пилотов располагалась большая овальная панель. Передвигаться внутри нам приходилось, низко пригнувшись, – отсек явно не был предназначен для таких здоровяков как мы.
Мы снова выбрались наружу и уселись на скинутые рюкзаки. Когда шок от увиденного немного прошел, Фил начал говорить.
– Просто с ума сойти. Ведь никто не поверит, что такое возможно. Я даже не представляю, как мы можем прихватить отсюда что-либо. Тарелка имеет невероятную прочность – она выдержала такой удар, но даже механизм отпирания люка не заклинило. А вот пилоты пострадали. Первому сразу конец наступил, второй еще смог выбраться. Интересно, что его убило: наш воздух или последствия удара?
– Они пролежали здесь четыре недели, но не разложились, и крысы их не съели, – вставил я свое слово.
– Крысы, как видишь, сюда вообще не суются, как и прочие твари. Сдается мне, сейчас здесь самое безопасное место вообще во всем нашем мире. Радиации нет, воздух не отравлен, зверей нет, а бандиты боятся пустынных монстров. Воды только нет. – Фил задумался, будто и вправду решил тут жить остаться.
– Ага, и за пределы круга не выйдешь. И еще, неизвестно, как поведут себя супермутанты. Они разумные, как и мы, и если захотят, то легко доберутся сюда.
– Тоже верно. – Фил посмотрел на лежащее у наших ног существо. – Даже не поймешь, мальчик это или девочка. Или это такая одежда, а под ней еще более хилые тела? Хотя меня больше интересует, что за предмет он держит в руке. Ставлю сто золотых, что это пистолет. Я бы только с оружием на улицу вышел, если б прилетел в чужой мир и так долбанулся.
– А представь: вдруг это граната, и он держит спусковую скобу. Сейчас мы ему пальцы разожмем, и тут все взлетит на воздух.
– Все может быть. Но что же нам делать? Не возвращаться же назад с пустыми руками?
Фил наклонился, вырвал из пальцев инопланетного трупа его оружие и принялся оценивающе его разглядывать.
– Точно, смотри, вот рукоять, вот спусковой крючок. Наверняка энергетическое. Интересно, какое питание оно использует.
Я взял в руки таинственный предмет. Да, это явно был пистолет. Рукоять рассчитана на четырехпалую руку. Оружие выполнено в том же неземном стиле, что и приборные панели корабля – ни одной прямой линии, ни одного угла, ни одного стыка. Вместо ствола – какая-то желтая лампочка, вместо рукояти – скоба, вместо корпуса – несколько дисков. Пистолет легкий, так что вести стрельбу, наверное, достаточно просто.
– Испытать хочешь? – Фил правильно понял мои намерения.
– Ага. Но я лучше на крысах. Вот выберемся отсюда и постреляем.
– Не забудь, что, скорее всего, боезапас ограничен.
– Да, придется экономить или просто придумать замену. – Мне не терпелось попробовать.
Фил снова заглянул в люк.
– Надо решить, что отсюда мы возьмем и как это сделать. Если даже удар ничего не разрушил.
– Фил, поищи оружие у второго пилота.
– Ага. – Он полез внутрь, а я стал разбираться с пистолетом. Ведь в нем должен быть еще и предохранитель, чтобы не отстрелить себе что-нибудь, просто засунув за пояс. Но, взглянув на мертвеца, я понял, что за пояс инопланетяне ничего не засовывали, так как поясов у них просто не было. Удивительно: научиться летать среди звезд и не изобрести одежды – странная раса. Я приладил пистолет в руку инопланетянину, чтобы понять, как он его держал. Никаких переключателей или кнопок я не нашел.
– Второй безоружный. Эд, иди сюда, взгляни.
Я забрался внутрь, пытаясь привыкнуть к полумраку.
Фил стоял возле второго инопланетянина. Удар был столь силен, что позвоночник у пилота не просто сломался, но и порвалась кожа на месте перелома. Фил указывал на разрыв в коже. Запекшаяся кровь существа была серой и полупрозрачной, а кости белыми, как и кожа. Прикоснувшись к кости, я почувствовал, что на ощупь она мне странно знакома, будто такого материала уже касались мои руки. Присмотревшись, я с удивлением понял, что кости существа больше всего напоминали пластик.
– Похоже на биороботов, – угадал ход моих мыслей Фил. – Очень предусмотрительно. Зачем посылать к нам живых, если можно прислать машины?
– Возьмем одного с собой? Я не думаю, что они тяжелые, а доказательства наших слов пригодятся.
– Что-то не привлекает меня перспектива тащить такой труп у себя на горбу. Давай сначала попробуем что-нибудь другое открутить или снять.
– Что именно?
– Тут все намертво припаяно. Может быть, снаружи есть повреждения?
– Сейчас глянем.
Я выбрался и стал пробираться к той стороне аппарата, на которую пришелся основной удар при столкновении с землей. Она была погребена в земле, поэтому пришлось начать раскопки. Камни и почву было сложно разгребать без подручных средств, но большие оплавленные куски легко отделялись руками. Поработав несколько минут, я смог разглядеть, что с этого края тарелка повреждена: обшивка дала трещины, белые пластины расползлись и между ними можно было просунуть какой-нибудь рычаг. К сожалению, кроме ножей или оружия, у нас ничего не было. Попробовав ножом, я понял, что лезвие быстро сломается. Поэтому вытащил магазин у своего пистолета-автомата, разложил приклад и попытался применить его. Просунуть в щель одну сторону штампованного приклада удалось легко. Кое-как поддев пластину, я принялся ее раскачивать в надежде отломать. Поначалу она поддавалась туго, но постепенно разбалтывалась все сильней.
Тем временем Фил взобрался на гребень отвала, оглядывал местность и скептически оценивал мои действия.
– Идет помаленьку, – сообщил я ему.
В результате после получаса издевательств над космическим телом и автоматом у меня в руках оказалась белая пластина из неизвестного материала и оружие с испорченным прикладом.
Ничего, кроме этого трофея, мои действия не принесли. Под пластиной оказалась совершенно непонятная поверхность, отделить которую не представлялось возможным с нашим снаряжением. Казалось, что внешние пластины крепились просто на сверхмощный клей. Деталь обшивки, что мне досталась, была прямоугольной, размером полфута на фут и толщиной в пятую часть дюйма, очень легкая и гладкая, словно после полировки – копоть и грязь стерлись одним движением рукава.
Мы пообедали в тени летающей тарелки, поглядывая на труп биоробота, лежащего неподалеку. Нам предстояло решить много вопросов. Фил размышлял вслух:
– Целиком мы ее не утащим. Но и вытащить приборы не представляю как. Остается: один пистолет да эти два чудика.
– Знаешь, Фил, при всем уважении к мистеру Мордино, я не хотел бы отдавать в руки этого мафиозного царька инопланетное оружие. Думаю, эта штуковина, – я поиграл пистолетом, – имеет немалую мощь. Поэтому отдавать ее в руки бандита, к тому же располагающего кое-каким научным потенциалом, просто неразумно и опасно. А если он раскроет принцип стрельбы и наделает себе кучу таких пушек? Что будет потом? Уничтожение Сальваторе? Я не думаю, что на этом он остановится.
– Эд, я тебя понимаю, но что еще мы можем принести? Одного из этих серых? Или твою пластину? Догадываешься, что он нам скажет?
– А что, думаю, пластину можно использовать как броню, ведь она такой удар выдержала и даже не поцарапалась.
– Да, это плюс. Таких надо побольше выломать. Эх, зря мы динамиту не взяли. Разнесли бы к чертям собачьим эту хреновину. Может, и правда принести Езусу пришельца? Тоже ведь механизм. По крайней мере, в подтверждение наших слов.
– Если б он живой был, да рассказать мог, откуда и зачем прилетел…
Фил задумался, а меня осенило:
