Он отчаянно боролся со стартером. Ревел мотор.
— Гаси свет! — крикнул кто — то кому — то. — Это он!
Прожектор потух. Наш автомобиль, дрожа, отполз на несколько футов назад и снова застрял.
— Господи, ну и тормоза! — сказал сам себе парень.
В свете наших фар появилось шесть или семь вооруженных мужчин. С оружием. Я подтолкнул Ривиса вниз, чтоб лицо не маячило через стекло. Он согнулся, а я пошел им навстречу. Их лица были полускрыты, обвязанные платками.
— Что это, генеральная репетиция грабежа на дороге?
Один из платков колыхнулся:
— Опусти пушку, Джек. Нам нужен только твой пленник.
— Тогда вам придется брать его силой.
— Не глупи, Джек.
Я выстрелил говорившему в руку — ту, в которой он держал пистолет. Целился в локоть. Отскочив к машине, крикнул Ривису, не глядя на него:
— Лучше тебе спасаться бегством, Пэт!
Мужчина, в которого я выстрелил, медленно опустился на колени. Он смотрел, как при лунном свете из руки сочилась кровь. Другой мужчина перевел взгляд с него на меня и обратно в быстром напряженном темпе.
— Нас шестеро, Арчер, — сказал он.
— В моем пистолете семь патронов. Шли бы вы по домам.
Ривис за моей спиной молчал, и это было недобрым знаком.
— Удирай, Пэт, я смогу их задержать.
— Иди к черту! — вдруг воскликнул он. Его руки обвились вокруг моей шеи, чтобы опрокинуть меня назад. Белолицые двинулись к нам. Я вывернулся из хватки Ривиса. В лунном свете лицо его казалось бледным пятном, но я заметил в глазах и на губах чувство удовлетворения. Идиот! Я ударил его в переносицу. Он выдержал, его тяжелый кулак тоже въехал мне по лицу.
— Я предупреждал тебя, полицейский, — выдохнул он.
Выстрел, раздавшийся за моей спиной, пронзил меня холодом до кончиков пальцев ног. Я отцепился от Ривиса. Повернулся к белолицым.
— По этому не стрелять! — крикнул так и не поднявшийся с земли мужчина, раненный в локоть. — Нам нужен только один, другой.
Еще один выстрел услышал я прежде, чем вышел из игры, тоже упав на дорогу…
Пришел я в сознание неохотно, словно знал, что увижу. Надо мной наклонился Бад. Будто в молитве согнулся — между мной и звездами. Те находились в небе на старых местах, только выглядели какими — то изношенными.
Я сел. Массельман вскочил на ноги легко, как кролик.
— Они убили его, мистер Арчер. — Голос Бада прерывался.
Я с болью поднялся, жалкий карлик по сравнению с горами и звездами, бессильный и немощный.
— Что они с ним сделали?
— Застрелили, выпустили дюжину патронов, или даже больше. Потом облили его тело бензином и сбросили вниз. А потом кинули подожженный фитиль… И уехали… Он на самом деле был убийцей, как они говорили?
— Не знаю, — сказал я. — Где он?
— Там, внизу.
Я обошел вокруг машины (она была цела), включил подвижную фару. Обуглившиеся останки лежали в футах десяти ниже ленты шоссе в зарослях почерневшей полыни. Я перешел на другую сторону дороги; меня затошнило. Тонкий серп луны висел в бреши между силуэтами гор, как лимонная долька в густом темном напитке. Нет, меня не вырвало, остался только горький привкус во рту.
Глава 17
Полицейский за проволочной перегородкой унылым монотонным голосом говорил в микрофон:
— Шестнадцатая машина, проверить сообщение о нападении на углу Падилла и Флауэр. Шестнадцатая машина, угол Падилла и Флауэр.
Он отключил микрофон, затянулся влажной сигаретой.
— Что у вас, сэр? — Он наклонился и поглядел на меня через свое окошко. — Какой — нибудь несчастный случай?
— Нет, не несчастный случай. Где шеф?
— Он выехал… по одному делу. Что случилось?
— Я звонил вам около девяти. Надсон получил мое сообщение?
— Вы разговаривали не со мной. Я пришел только в двенадцать. — Он сделал еще одну затяжку и принялся бесстрастно изучать меня сквозь облако дыма. — О чем сообщение?
— Оно должно быть занесено в ваш журнал. Я звонил без пяти девять.
Он раскрыл журнал дежурств и просмотрел последний заполненный лист сверху вниз.
— Вероятно, вы ошиблись. Здесь ничего нет между восемью сорока пятью — пьяная драка на Стейт — и девятью двадцатью пятью — вымогательство на Виста. Ваше сообщение не о вымогательстве?
Я покачал головой: нет, нет, не то дело.
— А вы не позвонили в офис шерифа?
— Я звонил сюда. Кто в это время дежурил?
— Фрэнкс.
— Он следователь. Он не может исполнять обязанности дежурного.
— Он замещал Кермоди. У жены Кермоди вот — вот родится ребенок… Ну так что же нам предпринять… насчет этого вашего звонка? Ваше имя?
— Арчер. Я поговорю с Надсоном.
— Вы частный сыщик в деле Слокум?
Я кивнул: да, я частный сыщик именно в этом деле.
— Надсона сейчас нет. Могу ему позвонить.
— Не беспокойтесь. Я поеду. Фрэнкс где — нибудь здесь?
— Нет, он ушел домой. — Полицейский доверительно взглянул на меня. Если хотите мое личное мнение… Фрэнкс не подходит для такой серьезной работы. Раньше он бросал мячи. Ваш звонок был важным?
Я не ответил.
Гнев и страх подхватили меня, когда я взялся за руль. Дважды проскочил на красный свет. Вон, вон из этого города!
— Мы не возвращаемся, где были? — с дрожью в голосе спросил Бад.
— Нет. Мне надо встретиться с шефом полиции.
— Я не понимаю, что происходит. Это ужасно. Вы пытались спасти его, а он бросился на вас.
— Он дурень. Он думал, что его встречают друзья. А у него вообще не было друзей.
— Это ужасно, — снова сказал Бад, обращаясь к себе самому.
* * *
В доме Слокумов на веранде горел свет, отражаясь и на массивных стенах, и на подстриженной, ночью мрачной лужайке. Это был мавзолей, и черная полицейская машина у подъезда годилась, чтобы на ней разъезжала смерть, бесшумно и быстро. Я оставил Бада сидеть в машине и направился к дому. Надсон и Мод Слокум вместе подошли к полуоткрытой парадной двери. Было видно, как они отдалились друг от друга, узнав меня. Миссис Слокум вышла за порог одна. Протягивая мне руку.
— Мистер Арчер! Звонили из управления полиции и сказали, что вы приехали. Где вы пропадали все это время?
